Страна Норы Робертс
Шрифт:
Лучше подождать до того, пока они не раскроют соучастников убийств и не отправят плохих парней за решетку. Тогда она посмотрит, чего сама хочет и чего хочет Таннер. Она заерзала на столешнице, потому что мысли путались. Ее жизнь в Нью-Йорке сейчас казалась, как будто была в далеком прошлом, но через неделю она должна вернуться туда. Таннер знал, что она уедет, но ни разу не упомянул об этом. Что это может означать?
— Знаешь, я влюбился в тебя, — произнес он, поглаживая ее по щеке.
Но его голос звучал как-то странно, и
— Ты тоже для меня особенный, — выдавила она, боясь сказать большее.
Он выдохнул и опустил ее на ноги на пол.
— На сегодня достаточно честности. Не уверен, что мы способны осилить больше. — Он снова поцеловал ее. — Но время пришло. Давай примем душ.
Когда он включил воду и взял ее за руку, чтобы она присоединилась к нему, ее сердце колотилось очень сильно от многих мыслей, но только не от желания. Горячий пар клубился вокруг, скрывая ее мысли от него. Она встала в угол, нуждаясь в пространстве.
Что он имел в виду? И она вдруг побоялась узнать, что он имел ввиду, говоря о честности.
38
Таннер помахал Мередит, когда на следующее утро она остановилась перед входом в офис «Вестерн Индепендент». Ее улыбка заставила его почувствовать себя слизняком. Воспоминания об их утренних занятиях любовью, плавании в бассейне и кофе поблекли. Он потянулся к телефону и нашел фотографию, которую сделал вчера у себя дома.
Она выглядела красивой и... смущенной. Он выглядел таким же смущенным. Надеюсь, Соммервиль будет доволен. Выдавать государственные секреты было бы проще, чем отсылать эту фотографию.
Но он отправил ее и поехал в университет на девятичасовую лекцию.
Когда он въехал на стоянку, зазвонил телефон.
— Удовлетворен? — тут же спросил он.
— Тихий вечер дома у камина. Как мило. Когда вы снова встречаетесь?
— На День Благодарения с ее семьей.
— Хорошо. Пришлешь еще одну фотографию. Было бы здорово посмотреть, сделали ли ее родители ремонт у себя дома.
Дай этому ублюдку дюйм...
— У меня лекция. Если у тебя все...
Послышался мрачный смешок.
— Честно говоря, я был не уверен, что ты справишься. Сначала я был доволен тем, что ты разобьешь ей сердце и таким образом не дашь написать ей статью, но теперь я начинаю видеть вещи по-другому. Если она узнает, что ты работаешь на меня, она возненавидит тебя на всю оставшуюся жизнь.
Страх ледяным холодком пробежал по спине Таннера.
— Я делаю свою работу — я должен порвать с ней и не дать ей написать статью. Она не должна знать о нашей сделке. — Несмотря на то, что он планировал рассказать Мередит всю историю, он хотел быть первым, имея возможность все объяснить. Одному Богу известно, что мог наговорить Соммервиль.
— Хмм... но сейчас я в этом не уверен. Я немного ревную… если честно.
Полное дерьмо, чушь собачья.
— Ты же не хочешь ее разозлить. Она может наговорить гадостей прессе о тебе и тем самым навредить твоим политическим амбициям.
— Это правда. Мне нужно продумать все возможности.
— Перестань мне угрожать, Соммервиль. Ты только заставляешь меня захотеть уничтожить тебя.
— Ты думаешь, я не знаю, что ты безумного этого хочешь, что даже готов рискнуть? Таннер, тебе следовало нанять получше частного детектива. Я заметил его, как только пришел на массаж. Я могу порекомендовать тебе кое-кого.
— Пошел ты.
— И тебе того же. Не следи за мной, или я разорву жизнь твоего брата в клочья и разрушу твою репутацию. Как это будет выглядеть со стороны, если известный журналист поддался шантажу? Ни один источник СМИ в здравом уме не поверит тебе больше… никогда.
Таннер стукнул кулаком по рулю, теряя над собой контроль. Соммервиль был прав. Закрыв глаза, он сосчитал до десяти. Потеря его репутации только бы порадовала Соммервиля. Пошел нах*й. Сегодня ему на это было наплевать.
— Твоя массажистка отсосала тебе член?
— А Мередит отсосала тебе?
Таннер отключился и отбросил телефон в сторону. Как этот мудак смеет так говорить о Мередит?
Он вышел из машины и с силой захлопнул дверь. Несколько человек на парковке повернули головы в его сторону, он натянуто им улыбнулся и помахал в приветствии. Глупо было с его стороны подстрекать Соммервиля.
Шагая по кампусу, он представлял себе, что хотел бы сделать с Ричардом Соммервилем, и молился, чтобы тот не выложил все Мередит раньше, чем он.
Соммервиль был прав. Она никогда не простит его.
39
Мередит надеялась, что ей не придется еще долгое время посещать похороны. Актовый зал снова был переполнен, и у нее возникло печальное ощущение дежавю. Друзья Рэя рассказывали о его мечтах стать адвокатом, шутили сквозь слезы, как он любил юриспруденцию и заковыристые дела. О его занятиях вне института не было сказано ни слова.
Когда они вышли после, Таннер представил Мередит группе своих студентов, держа ее за руку. И он делал то, что умел лучше всего — просто слушал своих студентов, говоря слова утешения. Похлопывая их по спине. Они явно обожали его.
Не обращая внимания на ограничение скорости, он рванул к дому Джил.
— Извини, что не могу там побыть с тобой, просто хочу все еще раз проверить, все ли готово к приезду Пег и Кита.
— Не беспокойся. Мне все равно нужно тебе кое-что показать. — Она отперла дверь, сморщив нос от благовоний Джил, пропитавших всю квартиру. Покачав головой, она направилась на кухню. — Хочешь кофе?