Страна овец
Шрифт:
– Ладно, я слушаю.
– Нам придется действовать малой силой против целой системы, – продолжил Старший, – однако, пусть даже нам придется сражаться с ветряными мельницами, наша задача не является невыполнимой. Главное – правильно выбрать точку приложения усилий.
– Вы знаете, где она?
– Да.
– Где же?
– Подробности я сейчас излагать не буду, – он отрицательно покачал головой, – скажу только, что бесполезно бить мельницу по лопастям, гораздо эффективнее будет сделать подкоп под ее фундамент.
– Так выдайте нам
– Вы уверены, что хотите участвовать?
– Если есть хоть небольшой шанс все изменить, то я перестану себя уважать, если им не воспользуюсь!
– Хорошо, – кивнул Старший после некоторого раздумья, – тогда встретимся в пятницу, в семь вечера в кафе «Три табуретки». Знаете, где такое?
– Найдем, – заверил его я, а Левый согласно закивал головой.
– Отлично! А для того, чтобы наша встреча все же состоялась, я настоятельно рекомендую вам сегодня же сменить гардероб, а завтра с самого утра заглянуть в парикмахерскую. Если повезет, и вы не попадетесь – приходите. Если нет – мы с вами не встречались и ни о чем не разговаривали.
Когда-нибудь неумолимая эволюция избавит человека от ненужных более излишеств и сделает его существование еще легче и беззаботней. Как за ненадобностью человек избавился от хвоста, так однажды он расстанется с ногами – уже совсем скоро он окончательно перестанет ими пользоваться, перепоручив все перемещения своего тела различным транспортным средствам. Затем придет очередь рук, поскольку ловкие и расторопные машины освободят его от необходимости что-то самому ими делать. Под нож естественного отбора пойдут и другие органы, и, наконец, настанет очередь души, ведь от живых чувств и эмоций уже давно нет никакого проку, лишь одни неприятности.
Но эволюция нетороплива, и пока, чтобы поговорить с человеком, находящимся в другом крыле особняка, Георгию Саттару все же пришлось совершить некоторые телодвижения. Он протянул руку и взял трубку телефона. Посмотреть со стороны – выглядит немного дико. Он звонит своему сыну, с которым живет под одной крышей, и при этом лично общается с ним лишь на заседаниях Лиги. Что-то неладно в этом мире…
– Да, я слушаю, – экран проектора оставался пуст – Александр не любил видеосвязь, пусть даже с родным отцом.
– Я бы хотел вернуться к нашему последнему разговору.
– Так я и думал, – послышался вздох, – тут нам не о чем говорить. Твоя позиция мне известна, свою я менять не собираюсь.
– Напрасно. Ты можешь поставить под угрозу всю существующую систему.
– Да брось! Ты опять сгущаешь краски. В действительности, наши с тобой взгляды на перспективы дальнейшего развития Лиги не так уж сильно разнятся. Мы расходимся лишь в оценке текущего момента: ты считаешь, что еще рано, а мне кажется, что в самый раз. Ты вечно перестраховываешься.
– А ты всегда прешь на рожон! – Председатель не сдерживал своего раздражения, – когда-нибудь ты точно допрыгаешься.
– Что ж, тогда это будет мне уроком, – поле битвы, пусть и скоротечной, оставалось за Александром, – но не в этот раз.
– Кстати, «этот раз» вполне может и не состояться.
– Ты о заседании Совета?
– Угу.
– Но почему? – удивился Александр, – все из-за последних инцидентов?
– Да. Сегодня мне звонили Карачан и Пешко – они официально уведомили меня, что не будут присутствовать. Еще один отказ, и созыв Совета потеряет смысл из-за отсутствия кворума. А даже если Совет и состоится, то наверняка будет посвящен совсем другим, куда более насущным вопросам.
– Вот дерьмо! – триумф несколько откладывался, – как легко манипулировать людьми, когда они напуганы!
– Я никем не манипулировал. Просто изложил людям факты.
– Ну да, конечно, – съязвил Александр, – и что за факты?
– Касательно последнего убийства.
– А поподробнее? Что ты успел раскопать?
– Вместо того чтобы занимать голову думами о светлом будущем, взял бы лопату, да поразгребал бы сам весь этот навоз! Были бы тебе факты.
– Это называется разделением труда.
– Ладно, проехали, – Георгий Саттар тряхнул головой, – я обследовал парикмахера – он вычищен точно так же, как и все остальные. Невинен как младенец.
– Никаких зацепок?
– Никаких, – если бы Александр в этот момент видел бы своего отца, то мог бы догадаться, что тот что-то замалчивает, но он сам заблокировал видеосвязь. Разговор по телефону все же имеет свои преимущества, – думаю, работал Коновал. Грубо, безжалостно, но, как видим, эффективно. Автографа не оставил. Зато есть одна недостача, которая меня здорово беспокоит.
– Какая?
– Влада до сих пор не нашли.
– Все еще не нашли!? Полный абсурд! Это же не пуговица какая-то, чтобы теряться!
– То-то и удивляет. Выходит так, будто он сознательно скрылся с места убийства.
– То есть ты хочешь сказать, что Перфекта замучили угрызения совести из-за того, что он не смог уберечь своего хозяина, и он решил тихонечко удалиться в пустыню, чтобы там замаливать свои грехи? Прямо ронин в бегах, честное слово!
– Не болтай ерунды!
– А что мне прикажете думать? Не мог же Левский сознательно заложить в своего Перфекта такую чушь!
– Тебе видней, – Председатель пожал плечами, – ты с ним больше моего общался.
– Я такую возможность исключаю, Стас был в подобных вопросах предельно пунктуален и корректен. Старший Арбитр, как-никак. Не мог он нам такую свинью подложить… – Александр запнулся, – ничего не понимаю.
– И ты еще удивлен, что люди напуганы! Где-то по городу шатается потерявший хозяина персональный Перфект с непонятными тараканами в голове, и я каждый раз, когда начинается выпуск новостей, боюсь услышать что-нибудь страшное. Он ведь может целый жилой квартал выкосить, прежде чем его остановят. Это же танк ходячий, а не человек. Спасибо, что хоть паспорта смертника у него нет, уже легче.