Страна сосны и оливы

Шамир Исраэль

Иногда говорят – политика определяет конфликты, религия лишь оправдывает их. Это верно лишь отчасти. В иудейской религии, сложившейся в средневековых гетто, а не в виноградниках Нагорья, скопился огромный запас ненависти к чужим. Поэтому, когда израильский парламент обсуждал законопроект о запрете расизма, религиозное лобби выступило против и потребовало иммунитета для религиозных иудеев, проповедующих расизм из религиозных соображений. Религиозная реформа иудаизма необходима – чтобы еврейский саженец смог привиться на стволе Палестины. Реформа необходима и для спасения от чувства греховности, этой ахиллесовой пяты светского сионистского Израиля.

Ортодоксальное религиозное еврейство получило,

по конкордату с Бен Гурионом, возможность влиять на израильское общество. Ему удалось оживить практически сгнившую сто пятьдесят лет назад, в дни еврейской эмансипации, идею необходимости исполнения заповедей. Израильтяне не соблюдают заповеди иудаизма, ощущают греховность своего поведения и страдают от этого, свойственного и консервативным католическим общинам, надрыва. Надрыв способствует упрочению позиций религиозных консервативных кругов, стремящихся возвратить весь еврейский народ в средневековое гетто.

Простой, “западный” выход из этого двойного тупика – либерализация иудаизма, признание реформистской синагоги и прочих направлений, постепенный рост либерально-реформистских синагог, отчуждение синагоги от государства, создание светского государства Израиля, в котором у раввинов не будет власти над всеми гражданами. Этот выход – идеал израильских левых, и надо думать, он был бы достигнут в еврейском государстве в границах плана раздела ООН. Но присоединение Иерусалима с его ортодоксальными иудеями и иммиграция религиозных восточных общин изменили расстановку сил. И дело не просто в демографии: Иерусалим с его коридором оказался рычагом, поворачивающим средиземноморское государство в сторону аравийских просторов. Взяв себе аванпост в Иерусалиме, Израиль не смог остаться светским, как не смогла стать светской Аравия – страна Мекки, и Италия – страна Рима.

Можно представить себе и другое решение проблемы – кроме западной либерализации левых и религиозного национализма правых. Для того, чтобы выйти из тупика, иудаизм может воспользоваться идеей, заложенной в нем изначально и уже не раз прорывавшейся на поверхность. Эта идея носится в воздухе Святой земли в последние десятилетия, и только безвременье помешало ей найти четкое выражение. Это идея мессианского века, наступившего в наши дни, с возвратом народа Израиля в Святую землю, где его ждали остатки десяти колен – палестинцы. Не “начало Избавления” р. Кука и его учеников, но полное Избавление, по этой идее, уже здесь с нами. Если возможен Мессия, не принесший мессианского века, возможен и мессианский век без Мессии-человека.

Мессианский век наступит, когда иудеи увидят Мессию. Не «когда придет Мессия», а когда «увидят, то есть признают Мессию». Только непонимание мешает увидеть сегодня, что Спаситель не человек, но Бог. Эта мысль понятна каббалистам. Рабби Лайтман, ортодоксальный проповедник каббалистического иудаизма, писал:

«Нет никаких "отдельных" Машиахов (то есть не приходится ждать Мессии – человека) – с точки зрения Каббалы или еще каких-либо других точек зрения. Каббалисты четко и однозначно объяснили, что Машиах (Мессия, Христос) – это Высший Свет, высшая духовная сила, которая нисходит в наш мир и исправляет человечество, поднимает его на более высокий уровень сознания. Машиах (от слова лимшох – вытаскивать, вытягивать) вытаскивает людей из нашей земной тины, из болота на более высокий уровень. Вот это и есть Мессия. Вполне возможно, что одновременно с этой духовной силой появятся предводители поколения, которые будут учить и проповедовать. Но Мессия – это духовная сила, а не человек» 39

39

Сергей

Баландин, интересный русский духовный писатель, живущий в Святой Земле, справедливо сблизил эту точку зрения с христианской, ибо Христос – это Высший Свет – если пользоваться гностической терминологией. Лайтману остается только понять, что Высший Свет равно сияет на иудея и эллина, готовых подняться к Богу. Когда иудеи прозреют и узрят Высший Свет, они поймут, что их братья – жители Святой Земли – тоже ведают Его.

Раз наступил мессианский век, нет больше и старых запретов, значит, народ Израиля становится безгрешным, не исполняя заповедей, или исполняя их, как р. Нахман из Брацлава – единожды отпраздновав Новый Год на Святой Земле. Возврат изгнанников, потомков древнего Израиля – условие мессианского века. Но многие из этих изгнанников оказались за пределами Земли Обетованной в 1948 году. В их стремлении домой можно увидеть сокровенную тайну знания, что без них нет мессианского века. Души понимающих наше родство с коренными жителями Святой Земли были на горе Синай, скажет мистик; а непонимающие пристали к Израилю во время его материальных успехов. Это не связано с кровью и родословной, что бы ни говорил Воланд доверчивой Маргарите: души принимающих братство Святой Земли связаны воедино, где бы они ни появились на свет.

Мессианский век связан с Храмовой горой. Казалось бы, легче верить в Бога универсального, не отдающего предпочтения месту или народу. Еще легче поверить в Бога, ни во что не вмешивающегося – Первопричину гностиков, Эн-Софа каббалистов. Но человеку нет нужды поклоняться такому логическому и абстрактному Богу. Человеку нужно нечто более конкретное. Отказавшись от реальности и конкретности Храма, Храмовой горы, жертвоприношений, иудаизм взял себе вещность запретов и повелений. Избравший Храмовую гору и Запрещающий говорить по телефону в субботу равно конкретны и вещны. Возврат к Храмовой горе в мессианский век ликвидирует надобность в вещной системе запретов и повелений.

Мессианский век – это Третий храм. Храм на Храмовой горе. Желание приблизить мессианский век толкнуло безумцев на попытку взорвать Золотой Купол. Но если мессианский век уже настал, то Храм уже стоит. Третий храм – храм всех жителей Святой земли, мусульман, иудеев и христиан. Его зримый элемент был уже построен многие века назад халифом Абд эль Маликом, преемником Соломона. Его духовный образ был предугадан Саббатаем Цеви, увидевшим в исламе основу Закона Милосердия. Скажем проще: Третий храм – это жители Святой земли, молящиеся вместе единому Богу на площади Харам аш-Шариф.

Тогда запреты наших времен будут заменены на запрет мессианской эры: “Не сотвори себе запрета, что разделит между тобой и ближним твоим”, а повеления на «Устремись душой к Богу» и «Возлюби ближнего, как самого себя». Сбудутся чаяния Мухаммада – иудеи будут молиться единому Богу вместе с мусульманами. Сбудутся мечты иудеев – в мессианский век все народы будут поклоняться Незримому Богу в Иерусалиме. Сбудутся желания учеников Иисуса – Израиль признает наступление мессианского века.

Тогда дети Авраама будут молиться вместе на вершине Храмовой горы, сидеть за одной трапезой, вместе пить вино из виноградников Хеврона и есть мясо пасхальных жертв, как в наши дни, в праздник Адха. Евреи величают себя по отцу: Исаак сын Авраама; палестинцы – называют себя по сыну: Исаак отец Иакова. Тогда жители Святой Земли будут считать себя не по дедам, а по внукам – жителями союза свободных коммун Палестины. Тогда завершатся войны, возвратятся изгнанники Субы и Вильны, Какуна и Кордовы, и в один из дней паломничества миллионы святоземцев соберутся у подножья Куббат эль Сахра, на отборной высоте Израиля, внимать Новому Завету – завету всех верующих в Единого Бога.