Страна затерянных душ
Шрифт:
— Потому что «рутина приносит облегчение»… — подхватил Ник, повторяя слова Мэри. — Ты думаешь, с нами случится то же самое?
— Нет, если я придумаю, как этого избежать.
«Мы не похожи на живых людей, — пишет Мэри в книге “Первая сотня лет”, — мы за порогом жизни. Мы лучше, чем живые люди. Нам не нужно усложнять себе жизнь многочисленными бессмысленными занятиями, ведь, найдя одно, любимое, мы можем всецело отдаться ему. Величайшие художники мира понимали, как трудно научиться делать простые вещи. Так и мы, живя после смерти, учимся
Глава девятая
Бесконечная петля
Следующие несколько дней Ник провел, следя за детьми, находящимися на попечении Мэри, и убедился, что поведение мальчика, за которым они с Элли шли в первый раз, не было исключением. Каждый их день напоминал репетицию следующего и хотя Нику ужасно хотелось спросить о причинах этого у Мэри, он воздержался, понимая, что она найдет способ подвести под это какую-нибудь жизнеутверждающую теорию. Нику хотелось пока сохранить в тайне результаты своих наблюдений и как следует все обдумать без вмешательства Мэри.
Тем не менее Ник по-прежнему проводил с ней все свободное время. Общение с Мэри не было для него рутиной, да и сама Мэри каждый день делала что-то новое — то проводила время с детьми, то принималась за какое-нибудь дело.
Глядя на нее, Ник испытывал облегчение, так как понял, что впадать в бесконечное повторение не обязательно. Если человек обладал достаточной силой воли, он мог сопротивляться рутине.
Ника постоянно раздражало, что они с Мэри никогда не имели возможности остаться наедине. Куда бы ни пошла Мэри, за ней шел Вари, который, похоже, считал себя кем-то вроде ее личного пажа или ручной собачки. Он цеплялся за нее, и это позволяло мальчику избежать повторений в своей собственной жизни, хотя Нику ужасно хотелось, чтобы он закрылся в своей комнате и играл Бетховена в течение нескольких сотен лет.
— Тебе обязательно всюду за ней ходить? — спросил его Ник. — Неужели не хочется заняться чем-нибудь еще?
Вари пожал плечами.
— Мне нравится то, что я делаю.
Он посмотрел на Ника с оттенком подозрения в глазах.
— Ты проводишь с ней много времени, — заметил он. — Может, тебе самому лучше заняться чем-то другим?
Ник не вполне понял подтекст, содержавшийся в его словах, но ощутил недовольство Вари.
— Мы — свободные духи и живем в свободном мире. Я могу делать то, что хочу, — ответил он.
— Она скоро устанет от тебя, — предположил Вари. — Ты ей нравишься, потому что она недавно с тобой познакомилась, но это не может продолжаться вечно. Скоро ты станешь для нее всего лишь обыкновенным призраком, она даже имени твоего вспомнить не сможет. А я буду по-прежнему рядом с ней.
Ник с негодованием отверг это предположение.
— Она не забудет.
— Готов поспорить, что забудет. Да ты и сам забудешь.
— С чего ты взял?
—
Вари ухмыльнулся, Нику его ухмылка не понравилась.
— Да, точно. Так и будут тебя звать — Херши.
— Не будут. И я свое имя не забуду.
— Правда? — осведомился Вари. — Тогда назови его.
Ник собрался ответить, но замер на месте, не в силах вспомнить. Это продолжалось всего секунду, но чтобы назвать свое имя, обычно человеку не нужно думать. Нику стало страшно.
— Э-э… Меня зовут Ник.
— Хорошо, — согласился Вари. — А фамилия? — задал он новый вопрос.
Ник открыл рот, чтобы ответить, но закрыл его, не вымолвив ни слова. Он не мог вспомнить.
Появилась Мэри и сразу же заметила, что Ник чем-то расстроен.
— Вари, ты что, докучаешь нашему новому другу?
— Мы просто разговаривали. Если он считает, что я ему докучаю, это его проблемы.
В ответ Мэри лишь покачала головой и, как обычно, поцеловала мальчика в покрытую кудрявыми светлыми волосами макушку. Тот победно посмотрел на Ника.
— Проводи меня вниз, пожалуйста, — попросила Мэри. — Там ждет сыщик, я думаю, у него есть интересный товар.
Вари сделал шаг по направлению к лифту.
— Нет, Вари, я не тебя прошу. Ты уже видел сыщиков раньше, а Нику будет полезно поучиться, как заключать с ними сделки.
Теперь наступила очередь Ника чувствовать себя триумфатором.
Дверь лифта закрылась, и Вари остался за ней. Ник тут же выбросил его из головы, а с ним и все его замечания — по поводу того, что он будто бы забудет свое имя, и о том, что Мэри скоро от него устанет. В конце концов, Вари был всего лишь девятилетним мальчиком с соответствующим уровнем развития. Он был просто малышом и ревновал Мэри, как сделал бы на его месте любой мальчик его возраста. Вот и все.
Нику было невдомек, что Вари оставался девятилетним мальчиком уже сто сорок шесть лет. По прошествии полутора веков детские эмоции уступают место другим. Если бы Ник вовремя это понял, все, чему было суждено случиться в дальнейшем, могло быть по-другому.
Лиф стоял у игрового автомата и пристально, не мигая, смотрел на экран.
Стрелка влево. Вверх. Влево. Съесть большой белый шар. Маленькие волосатые создания становятся синими. Есть волосатиков, пока они не начнут мигать, потом бежать от них подальше.
Лиф подсел на игру «Пакку-ман».
Трудно было сказать, почему много лет назад игровой автомат переместился в Страну затерянных душ. Мэри купила его у сыщика, который специализировался на поиске электронных приборов. Они редко попадали в Страну. Наверное, потому, что люди годами пользуются граммофонами, виктролами, восьмидорожечными магнитофонами или айподами, но почти никто не «любит» их так сильно, чтобы, выйдя из строя, аппарат перешел в Страну затерянных душ. Никто никогда не будет скучать по сломанному плееру. Его просто заменят новым, а старый забудут. Вероятно, по этой причине техника попадала в мир призраков лишь в результате усиления солнечной активности.