Страницы жизни русских писателей и поэтов
Шрифт:
Висят поломанные крылья,
И вся она, прижавшись к праху,
Дрожит от боли и бессилья…
Эрнестина Федоровна с огорчением восприняла смерть Денисьевой, и как могла, сглаживал боль мужа. В одном из своих писем писала: "…его скорбь для меня священна, какова бы не была ее причина".
Лучшее лекарство от тяжелого горя – это перемена места. В средине августа 1864 года Тютчев выехал в Женеву к Эрнестине Федоровне, и "они встретились с пылкой нежностью". Федор Иванович несколько успокоился.
31 августа дочь Мария писала своей тетке Дарье: "Бедный папа! Он должен чувствовать себя таким одиноким теперь, и было бы счастьем, если мама смогла бы скрасить
Когда горечь утраты мало – помалу начала оседать, Федор Иванович осмыслил место Елены Александровны в своей жизни. А.И.Георгиевскому 13/25 декабря 1864 года он отправил письмо такого содержания: "… вспомните же, вспомните о ней – она – жизнь моя, с кем так хорошо было жить, так легко и так отрадно, она же обрекла теперь меня на эти невыносимые адские муки.
Но дело не в том. Вы знаете, она, при всей своей поэтической натуре, или, лучше сказать, благодаря ей, в грош не ставила стихов, даже и моих – ей только те из них нравились, где выражалась любовь моя к ней – выражалась гласно и во всеуслышание. Вот чем она дорожила: чтобы целый мир знал, чем она для меня была – в чем заключалось ее высшее не то что наслаждение, но душевное требование, жизненное условие души ее… Сколько раз говорила она мне, что придет для меня время страшного, беспощадного, неумолимо-отчаянного раскаяния, но что будет позади. Я слушал ее и не понимал. Я, вероятно, полагал, что так как ее любовь была беспредельна, так и жизненные силы ее неистощимы – и так пошло, так подло на все ее вопли и стоны отвечал ей этой глупой фразой: "Ты хочешь невозможного…".
На годовщину смерти Елены Денисьевой Федор Иванович написал
… В тихом свете гаснущего дня…
Тяжело мне, замирают ноги…
Друг мой милый, видишь ли меня?
Все темней, темнее над землею –
Улетел последний отблеск дня…
Вот тот мир, где жили мы с тобою,
Ангел мой, ты видишь ли меня?
Завтра день молитвы и печали,
Завтра память рокового дня…
Ангел мой, где б души не витали,
Ангел мой, ты видишь ли меня?
Не только смерть Денисьевой пришлось пережить Федору Ивановичу, за ней пошла череда похорон: в течение двух дней, 2 и 3 мая,1864 года умерли их общие дети: Лена и Коля. Сестре Денисьевой Тютчев пишет о своем отчаянном положении: "… Не было ни одного дня, который я не начал без некоторого изумления, как человек продолжает еще жить, хотя ему отрубили голову и вырвали сердце".
Нет боле искр на голос твой приветный –
Во мне глухая ночь, и нет для ней утра…
И скоро улетит – во мраке незаметный -
Последний скудный дым с потухшего костра…
Еще через год умерла мать поэта. В последующие, 1870 – 1872 годы он похоронил старшего сына Дмитрия, брата Николая и младшую дочь Марию.
Брат, столько лет сопутствовавший мне,
И ты ушел, куда мы все идем,
И я теперь на голой вышине
Стою один, – и пусто все кругом…
Дни сочтены, утрат не перечесть,
Живая жизнь давно уж позади,
Передового нет, и я как есть,
На роковой стою очереди.
Казалось бы, что после всего перенесенного, Федор Иванович уже не поднимется духовно и не напишет ни одного стихотворения, но, откуда-то взялись силы, и на седьмом десятке лет, он создал свои лучшие стихотворения, расширил круг
В ту пору он выглядел так: "Низенький, худой старичок, с длинными отставшими от висков, поседелыми волосами, которые никогда не приглаживались, одетый небрежно… он входит в ярко освещенную залу… Старичок пробирается нетвердой поступью вдоль стены, держа шляпу, которая сейчас, кажется упадет из его рук… К нему подходит кто-то и заводит разговор… слово за слово, его что-то задело, он оживился, и потекла потоком речь увлекательная, блистательная, настоящая импровизация…".
Не внешний вид определяет человека, а полет души, биение сердца. Вот и вновь оно забилось. Вряд ли можно назвать глубоким чувством Федора Ивановича к баронессе Елене Богдановой, урожденной Услар, бывшей подруге по Смольному институту Е.Денисьевой. Это была высокообразованная женщина, друзьями которой были: писатель Гончаров, поэт Апухтин и др. Федору Ивановичу было шестьдесят три года, а Елене Богдановой – сорок четыре. Их отношения носили дружеский характер с элементами розыгрыша и без надежды на любовь. В письме от 12 апреля 1867 года Тютчев писал Богдановой о своей болезни и: "… Предвижу, что мое выздоровление совершится медленнее, нежели я думал, и что я предоставляю Вам усвоить себе, на свободе, привычку обходиться без меня…".
Высокий полет души, испытанный Федором Ивановичем при встрече с Амалией Крюденер, воплотился в бессмертное стихотворение "К.Б.", написанное им 26 июля 1870 года.
Я встретил вас – и все было
В отжившем сердце ожило;
Я вспомнил время золотое –
И сердцу стало так тепло…
Тут не одно воспоминанье,
Тут жизнь заговорила вновь, -
И то же в вас очарованье,
И та ж в душе моей любовь!..
Этот шедевр, по-праву, можно поставить рядом с пушкинским "Я помню чудное мгновенье" и "Средь шумного бала" А.К.Толстого, объединенные одной страстью, одним порывом души, вызывая высокие чувства у читателей всех времен.
Глава 3
Поэтическая
Литературное наследие Тютчева невелико – около семисот стихотворений, но не количество, а качество определяет их. Английский поэт Р.Бернс писал
На то и меньше мой алмаз
Большой гранитной глыбы,
Чтобы во сто раз,
Его ценить могли бы.
Эти строки в полной мере относится к поэзии Тютчев, в которой отражена высота человеческого духа, напряженная и постоянная внутренняя работа мысли, полет фантазии и любви, потрясающий пророческий дар и переплетение сознательного с бессознательным.
Орловская и близ лежащие около нее губернии России, оказались удивительно богатыми на поэтов и писателей: Кольцов, А.К.Толстой, Фет, Полонский, Никитин, Бунин, Есенин, Л.Н.Толстой, Лесков, Пришвин…. Природа не поскупилась и на Федора Тютчева, щедро наделив его блистательным талантом поэта.
Будущий поэт воспитывался на лире Ломоносова, Державина, Жуковского, Пушкина и др. Тютчева, по выражению Гоголя, "возбудил на деятельность Пушкин". В 1836 году Тютчев так отозвался о своем кумире, он "высоко стоит над всеми совершенными французскими поэтами". С Пушкиным Тютчев лично не встречался, поскольку двадцать два года прожил за границей, лишь в отпускные времена, навещая Россию, да и Александр Сергеевич не сидел на одном месте. В Петербург Федор Иванович приехал в 1837 году, спустя три с лишним месяца после гибели Александра Сергеевича. Стихотворение "29-ое ЯНВАРЯ 1837" – дань памяти поту.