Странная дружба
Шрифт:
Голос матери был привычно бодрым, даже нигде не дрогнул. И Максим постарался продемонстрировать такой же.
— Привет, ты как? — почти без паузы между словами поинтересовалась она. Максим инстинктивно пытался уловить в материнском голосе… что? Он и сам не знал.
— Нормально, — отрапортовал Максим. — Как ты?
И запоздало сообразил, что надо было спросить и про отца. Но мама уже продолжила разговор.
— Слушай, давай встретимся? — она назвала знакомое кафе.
— Давай, — бездумно согласился Максим, плоховато соображая — всё-таки бодрый тон никак не вязался с воспоминанием о её
— Только пока один, окей? — чуть приглушило её голос. Но это «окей» прозвучало с привычным чисто американским акцентом.
— Оке, — на автомате отозвался Максим, как и всегда нарочито безграмотно.
И, чтобы не загораживать проход, шагнул в зал.
Лиса подняла голову и кивнула, ему, откладывая телефон. Максим неловко подошёл и сел на соседний стул. Тоже заказал себе кофе.
Мама развернулась к нему и, неспешно перемешивая ложечкой внутри чашки с кофе, начала ничего не значащую беседу о конце лета и грядущем универе. И только когда Максим окончательно успокоился, перешла к более важным.
— Ты как? Отсроченные последствия не проявились? — лицо и голос её неуловимо изменились, придавая вопросу оттенок серьёзного интереса. Внимательные серые глаза сосредоточенно впились в лицо Максима.
Решив не врать, тот неопределённо пожал плечами и отозвался:
— Вроде сойдёт. Всё как и раньше. Может, даже чуть лучше, — Максим слабо улыбнулся, но мать предпочла этого не заметить.
— Слушай… — Лиса отодвинула от себя чашку. И, наконец, перешла к главной теме. — Это, конечно, всё очень неожиданно… И не сказать, чтобы я… мы с папой когда-нибудь думали о чём-то таком… Да и вообще… Ну… Знаешь, как это выглядит со стороны? Честно?
Её взгляд стал ещё серьёзнее и чуть не пригвоздил Максима к стулу. Но он мужественно выдержал его и кивнул.
— Это смотрится как разврат и неразборчивость, — решительно вывалила Лиса, и её глаза будто метнули в сына две острые молнии. Попавшие точно в цель. Отчего волна материнского гнева не могла не снизить своего накала.
— Ладно… — она посмотрела на свои ладони. — В конце концов мы тут все не святые.
Лиса, конечно, была в курсе, что Игорь провестил Максима историей их собственного знакомства. И, в общем-то, ожидала от сына пики в эту сторону. Но её не следовало, что автоматом повысило Лисино уважение.
— Просто мы, как это ни глупо звучит, волнуемся. И побаиваемся того, чего не понимаем, — Лиса слабо улыбнулась и снова посмотрела на него. — Но хотим, чтобы у тебя всё было хорошо.
— Ты так говоришь, — хмыкнул Максим — Будто я признался, что гей,
— Этого ещё не хватало! — Лиса испуганно замахала рукой. И с подозрением уточнила: — Ты же не гей?
И облегчённо кивнула, когда сын отрицательно покачала головой. И снова стала серьёзной.
— И, как вообще так вышло? — она явно старалась преодолеть смущение. — В смысле… ну… как вы все… познакомились?
— В лагере. «Юннате». Они тоже там были.
— И прям тогда начали?
— Нет, там мне нравилась Женя. И мы, ну, не встречались даже. Она там вроде даже с другим
— Избавь меня от этих подробностей, — с характерной мимикой попросила Лиса.
— Ладно, — Максим всё равно уже разошёлся. — А, я же их ещё от маньяка спасал. Но мне тогда Таня — ну, сестра Женина. Двоюродная или сводная — не знаю, как это называется. Она вроде не очень нравилась. Какая-то противная казалась. А потом как-то ничего. Весёлая оказалась. Ну, не настолько, чтобы с Женькой расставаться. Но как-то вроде так.
— И они обе не против такого? — уточнила Лиса.
— Неа. Женя даже сама всё это и предложила.
— И, ты говоришь, в семье у них тоже… похожее?
— Ну да. Там мамы их — близняшки. И папа тоже старше.
Всё-таки сказал. Ладно.
— У тебя всегда такое было? — спросила Лиса. — Ну… стремление, чтоб было много девушек? Или нежелание хранить верность.
— Нет, — Максим задумался, вытряхивая память о ранних годах.
Подобных мечтаний, игр или мыслей у него вроде не было. Просто как-то само собой сложилось. Или Максиму так думалось.
— И… у вас что-то вроде свободных отношений? Или ты там ещё кого-то приглядываешь?
Максим непонимающе уставился на мать. Свободными эти отношения он не считал. Да и не испытывал желания кого-то там приглядывать.
— Ладно, ладно, — примирительно улыбнулась Лиса. — Перестаю.
И отхлебнула кофе. Максим тоже сделал глоток. Надо же — вкусно.
— Ладно, — снова повторила Лиса. — Вроде пока звучит не так страшно… Да и… Таня с Женей? Даже к больнице к тебе приходили. Наверное, это что-то да значит.
С смутной надеждой, спрятанной где-то внутри, Лиса глотнула кофе.
Максим обрадовался. И, наконец, спросил:
— Кстати, как папа?
Теперь Лиса пожала плечами:
— Не знаю. Мы не разговариваем.
— Извини, — радости Максима тут же стало меньше.
— За что? — не поняла Лиса.
— Вы же из-за меня поссорились…
— Ну и что, — отмахнулась Лиса. — Да и вообще… Ты думаешь, ссоры это прямо так страшно и плохо? Я раньше тоже так думала. А потом… Вот смотри, копится у тебя злость на партнёра. Думаешь ты, что он такая собака и чучело, а ты прямо лапочка. Если не ссоришься, то всё это остаётся внутри. А вот если ругаешься… Вот рассказала ты ему, какое он чучело. Так он тебе в ответ расскажет, что ты тоже чучело! С примерами. С чувством, с толком, с расстановкой. И, знаешь… как-то легче сразу становится — раз ты чучело, и он чучело… То два чучела друг друга стоят! И как-то проще жить становится. И он тебя уже не бесит. Почти.
Максим прыснул подробному объяснению пользы ссор и насмешливому выражению материнского лица. И червячок его беспокойства стал почти незаметным. Если мама не придаёт этому большого значния, значит всё и вправду нормально.
Выйдя из кафе, они тепло попрощались.
— Будь аккуратнее, — почти шепнула ему Лиса, расцепляя руки на его крупной спине. — Отец тогда чуть с ума не сошёл. Да и я тоже…
— Хорошо, — честно пообещал Максим. И на душе у него стало теплее. Если столько народу так за него переживают, то жизнь определённо идёт в нужную сторону.