Странник поневоле
Шрифт:
Абдаллах задал несколько вопросов о том, каким холодным оружием владеет его пленник-ученик. Лицо начальника охраны шейха расплылось в откровенно презрительной улыбке, когда он услышал, что никаким.
Тем не менее, Абдаллах выполнил указания аль-Хасима вполне добросовестно. Когда слуги принесли тренировочные сабли, шлемы с сетчатым забралом и плотные многослойные куртки, прошитые кожаными листами, он приказал Богдану сбросить его лёгкую рубашку, а сам облачился в защитный костюм, хотя не стал надевать шлем. Было жарко, но Богдан безропотно последовал примеру Абдаллаха: сабли, хотя и не острые, могли нанести увечье.
Абдаллах оказался не только грозным с виду воякой, но и вполне квалифицированным тренером. Сначала он прочитал лекцию о приёмах боя, и Богдан впервые услышал, что в боевом фехтовании существуют разные группы действий – преднамеренные, ответно-вынужденные, инстинктивно-защитные, а также действия рефлекторного характера и инициативные действия экспромтного характера. Конечно, термины использовались не буквально такие, но Богдан понял их именно так. После устных объяснений Абдаллах предложил проверить реакцию Богдана.
Сделав несколько пружинящих пассов вокруг юноши, он провёл пару ложных выпадов, от которых Богдан отмахивался, пытаясь примериться к приёмам своего тренера, после чего нанёс резкий удар, как бы закручивая клинок против часовой стрелки.
Сабля должна была угодить сбоку по правой стороне шлема Богдана, а не будь его – прямо по скуле. Но землянин каким-то непостижимым для самого себя выворотом оружия парировал удар, и клинок только скользнул вниз по его плечу, прикрытому толстой кожей и тканью. Удар вышел сильным – Абдаллах не церемонился с учеником.
Араб на долю секунды замер – он был удивлён реакцией новичка, но затем закрутился сверкающей мельницей вокруг Богдана. Ещё пару выпадов юноша отбил очень успешно, но затем Абдаллах несколько раз доставал его, да так, что даже сквозь защиту тупая сабля била очень больно.
Абдаллах был примерно одного роста с Богданом, но имел более длинные руки, что давало преимущество даже в бою с одинаково опытным противником, но юноша держался вполне достойно, и даже сам дважды достал тренера.
Какое-то время он сам удивлялся, но потом вспомнил, что его реакция, улучшенная в медицинском блоке дворца, выручила его ещё в инциденте с Вайком. Вполне возможно, вытащи тогда он меч, он мог и выиграть у подвыпившего рыцаря. Правда, там мечи были совсем не учебные.
Впрочем, одна реакция сейчас никак не могла объяснить вполне достойного владения саблей. Когда после десяти минут «проверки» Абдаллах дал команду сделать передышку, Богдан вдруг вспомнил, что в один из сеансов по совершенствованию реакции интерактивная система медицинского модуля задала ему вопрос, который он почти проигнорировал и позже забыл, правда, ответив тогда на него «да».
Вопрос этот звучал так: «Добавить инстинктивные навыки владения оружием?», или что-то вроде того. Тогда Богдан думал только об оружии типа лучемёта или, на худой конец, огнестрельном оружии, которого, кстати, во дворце не оказалось. И только сейчас до Богдана дошло, что, очевидно, имелось в виду любое оружие. Вот почему он так легко попадал из лука в дичь, на которую охотился на островах, и быстро овладел точными бросками копья!
Видимо, каким-то непостижимым образом система вложила в его мозг быстрое обучение приёмам владения саблями, мечами и, возможно, всеми остальными видами оружия – любого оружия! Чем бы ни была вызвана столь изощрённая диверсификация обучающей программы, сейчас Богдан мог только сказать «спасибо» как пропавшему хозяину дворца, так и самому себе за то, что вовремя, хотя и машинально, ответил «да».
– А ты обманул меня, – Абдаллах дышал довольно тяжело. – Ты учился фехтовать раньше, и у тебя был хороший учитель.
– Я никого не обманывал, – почти мгновенно нашёлся Богдан, придумывая на ходу. – Просто в моей стране мальчиков учат владеть оружием в самом юном возрасте – до шести лет. Затем, если ты не становишься профессиональным воином, ты не занимаешься такими упражнениями. Многие совершенно забывают навыки, вот почему я и сказал, что никаким оружием не владею. Видимо, у меня сохранилась хорошая память тела.
Абдаллах внимательно посмотрел на Богдана. Вряд ли он поверил, что путешественник отправился в далёкую страну, не умея владеть оружием, но промолчал. Ополоснув лицо водой из кувшина, который держал слуга, он предложил сделать то же самое Богдану.
– Дальше, если желаешь, можешь практиковаться с одним из моих воинов – вспоминай на нём, чему тебя учили в детстве, – сказал он с кривой усмешкой.
– Спасибо! – совершенно искренне ответил землянин, тоже непроизвольно улыбаясь и радуясь про себя, что он, видимо, совсем не так беззащитен, как полагал, лишившись лучемёта. Конечно, сабля или меч не столь эффективны, но он, скорее всего, если что, воспользуется ими с должным умением.
– Я бы хотел ещё попрактиковаться в стрельбе из лука и в метании ножей. У вас есть метательные ножи?
Абдаллах, сбрасывая защитную куртку, кивнул.
– Но не рассчитывай, что тебе удастся использовать оружие против нас, – предупредил начальник охраны, грозно сверкнув глазами. – Сейчас отправляйся, соверши омовение и приведи себя в порядок – скоро обед у его милости шейха, не заставляй себя ждать.
Богдан под присмотром евнуха вернулся в отведённые ему покои, где нашёл двух служанок, поджидавших его с набором чистого платья. Смывая пот и пыль с тела, он всё время подумывал, а не позвать ли в бассейн служанок, оставшихся в соседней комнате, однако в этом случае он мог точно опоздать на обед, поэтому решил не вызывать лишний раз неудовольствия своего главного тюремщика.
Богдан облачился в новые зелёные шаровары, шёлковую рубашку, покроем похожую на ту, что ему дали ранее, и свободную накидку, подпоясавшись длинным красным кушаком, после чего оглядел себя в зеркале – настоящем, стеклянном. Он и так не отличался слишком белой кожей, а за время странствий сильно загорел и сейчас почти приближался по цвету кожи к арабам, хотя оставался, конечно, заметно светлее. Волосы отросли и почти достигали плеч. Щетина на щеках пока не отрастала – значит, действие препарата, останавливающего рост волос на лице, которым Богдан воспользовался во дворце несколько месяцев назад, продолжалось. В общем, выглядел землянин в своём нынешнем одеянии странной помесью средневекового менестреля и Аладдина без тюрбана.