Странник
Шрифт:
Дверь оказалась заперта на защелку, Олег выбил ее ударом ноги и кувыркнулся внутрь.
Черенок лопаты с маху рассек воздух над головой, и Штык вгрызся в трухлявую притолоку. Олег выбил лопату из руки девушки, саму ее взял за шиворот и тычком отправил в комнату. Легко отмахнулся от другой, повисшей у него на руке и по-кошачьи пытавшейся прокусить куртку: девчонки не успели сообразить, что происходит, и приняли Данилова за одного из нападавших.
Даша стояла в проеме двери и смотрела на Олега во все глаза. Она словно старалась сопоставить образ этого жесткого человека с тем, что был в ее памяти –
– Олег?
– Да, – выдохнул Данилов, чувствуя, как тяжесть бессонных и тревожных последних суток словно рухнула на него беспросветной усталостью.
– Олег! – Даша бросилась ему на шею, повисла, обняв, зашептала скороговоркой, а слезы уже текли и текли из ее глаз, перехватывая дыхание:
– Я знала, что ты придешь... Я знала... Теперь все это кончится... Совсем кончится...
Олег молчал. Что он мог сказать ей? Что все еще только начинается? Без нарочитой бодрости, с какой произносят эту дежурную фразу ведущие?.. А голова Данилова, поддавшись усталости, стремительно теряла спасительную пустоту, наполняясь ворохом мыслей, образов, предчувствий настоящих и мнимых, и еще – любви, и еще – страха и за этих девчонок, и за самого себя, и за все-все-все, что происходит в мире, и не происходит в нем, за все неосуществленное, потерянно несостоявшееся...
Олег стряхнул наваждение, осторожно обнял Дашу, провел рукой по волосам:
– Успокойся, девочка. Еще не вечер. Сейчас нужно уходить.
Прибор спецсвязи тихонечко запиликал в кармане куртки. Олег вытащил его, подумал секунду, разглядывая микроскопический огонек, мерцающий на черном теле прибора. Передвинул тумблер, услышал:
– Первый вызывает третьего, прием. Первый вызывает третьего.
Голос был механически измененным, узнать говорившего было нельзя. Олег разочарованно скривился и с маху расколол аппаратик о цементную приступку.
– И что нам теперь делать? – спросила одна из девочек.
– Как тебя зовут?
– Света. А ее, – она кивнула на младшую, – Катя.
– Сейчас через лес, к Ровненскому шоссе. Бежать можете?
– А мы только и делаем, что бежим.
– Подождите, я сейчас, – сказала Даша, метнулась в комнату и вернулась с котенком на руках. Зверек зацепился коготками за Дашин свитер и лишь смотрел по сторонам взглядом несмышленого ребенка. – Я нашла приемыша твоей кошке.
– Боюсь, мы не скоро ее увидим. Готовы? – Девушки кивнули. – Через окно, в лес. Я догоню.
Олег вернулся к «Волге», посмотрел на натекшую бензиновую лужицу. Побитые машины стояли достаточно далеко, чтобы их не прихватило. Данилов набрал с захваченного сотового 01, сообщил про пожар в дачном поселке, выпустил щелчком от коробка спичку, развернулся и побежал в лес, подгоняемый шелестом невидимого в свете дня пламени.
Книга вторая ВОИН
Глава 52
Машину, видавшую виды «шестерку», остановила Даша. Водитель притормозил, опустил стекло, осведомился о маршруте, увидел деньги. Двинул вверх предохранитель замка. Даша распахнула дверь, уселась на переднее сиденье, одним движением повернула ключ зажигания,
– Извини, старик, нужна твоя машина. Водитель, белый как мел, только кивнул.
– Держи. – Данилов передал ему скрученную в рулон пачку долларов. – Здесь хватит на новую.
Теперь водитель покраснел. Его автомобиль стоил вдвое меньше. Недоверчиво взял рулон баксов.
– Не сомневайся, настоящие. По рукам?
– Ну.
– Тогда едем оформлять сделку. Уступи руль, а? Заодно и машину обкатаю.
Наличие сразу трех девчонок успокоило водителя. Да и деньги он основательно пощупал. Настоящие. И рассудил, надо полагать, здраво: если бы хотели просто угнать машину и его грохнуть, уже бы угнали. И – грохнули.
Олег устроился за рулем и покатил в Княжинск. На допустимой на этом шоссе скорости. За сотку. «Шестерка» была ухоженной и шла мягко.
– Заботишься о машине, – похвалил Данилов водителя.
– А то. Кормилица.
– Новую купишь.
Водитель только вздохнул.
– Документы с собой?
– Ну. Кто по нашим временам без документов ездит?
У Олега паспорт тоже был в куртке, в кармашке, задернутом на «молнию».
Из-за постоянной носки товарный вид документ давно потерял, зато обеспечивал полную независимость и автономность. Да и – это раньше граждане «серпастый-молоткастый» хранили дома и вынимали раз в несколько лет: кредит на мебель оформлять или с женой разводиться. Теперь – не так.
Нотариус крохотной частной конторки быстро оформил генеральную доверенность на Данилова. Водитель посмотрел на Олега:
– Ну, я пойду?
– Иди. Только одна просьба. Не трепись, а? Нигде и никому. А жене скажи, что машина поломалась, в гараже стоит.
– Нет у меня жены. В разводе.
– Тем лучше. Помолчи с недельку, лады? Тем более, молчание – золото.
– Я не трепливый.
Это он не соврал. Молчал, наблюдал, и если за все время сказал тройку слов, то только отвечая на вопросы нотариуса.
– Ну и прощай.
Водитель кивнул, запрыгнул в подошедший автобус и был таков.
Данилов дошел до автомата, набрал номер:
– Алина?
– Данилов? Ты куда пропал?
– Пока не пропал. Ты где?
– Еду в редакцию.
– Дело есть. Встретимся?
– Какое дело?
– Сюрприз.
– Без сюрпризов ты не можешь, Данилов. Давай на пересечении Конева и Чкалова.
– Через пятнадцать минут буду.
– У тебя сотовый? – удивилась Даша, когда Олег вернулся за руль.
– Чужой.
– А чего тогда с автомата звонил? – Да подумалось вот...
– Мне нужно позвонить папе.
– Давай потом, а? Девчонок сначала пристрою. И котенка.
– Котенок будет со мной жить. Дома. И девочек тоже папа устроит.
– Хорошо быть принцессой, а?
– Дурак ты, Данилов.
– Извини. И все же сделаем по-моему.
– Почему?
– Я потом объясню.
Ланевская нервно курила, прохаживаясь вдоль скверика. Ее похожий на игрушку «фольксваген» – «жук» стоял тут же. Олег распахнул дверцу, подошел к женщине.