«Странники» Судоплатова. «Попаданцы» идут на прорыв; Дожить до вчера. Рейд «попаданцев»
Шрифт:
— Ну, что у тебя там, Дугин?
— Еще малька потерпите, тащ старший лейтенант… — затянув зубами очередной узел на обмотке, ответил солдат.
«Ну да, держать-то надо обеими руками, чтоб за колючку не зацепиться. Он оттого зубами и действует. А эти кулемы! Нет чтоб помочь…»
— Да я не тороплю… — с легким оттенком вины сообщил он. — Дровница, опять же, еще не разгорелась. А вы чего расселись?! — внимание командира переключилось на приданных. — Вон травы сырой из канавы принесите, чтоб дымило гуще.
Трое бросились выполнять приказание, а Дугин со значением качнул зажатой в руке «спичкой» — готова, мол.
— Давай, братишка! — негромко скомандовал старший лейтенант пограничных войск Павел Войтовский.
Одним слитным движением рядовой поднялся с колен и, широко
— Молоток, Дугин! — не прекращая наблюдения, заявил командир. — Всем внимание! Через пару минут полезут!
Бойцы торопливо расползались, беря окна и дверь дома на прицел. Двое, волочившие пуки травы, проскочили к весело полыхающей поленнице и бросили свой груз там, где пламя еще не разгорелось как следует.
«Наконец-то сподобились, телята!» — мысленно обругал подчиненных старший лейтенант. Вообще, привыкнув за месяц к слаженным действиям своих «истребителей», пограничник крайне неодобрительно относился к пополнению из «обычной» пехоты. «Ладно бы хоть обстрелянных дали, а то эти, похоже, вчера от мамки! Эх-ма! Такую избушку ладную на угли переводим! — Мысли Войтовского перескочили на другое, впрочем, мимолетное сожаление мгновенно сменилось совершенно другим чувством: — Ну ниче, и за домик поквитаемся, и за все прочее…»
Раскаленная «спичка» тем временем провалилась на чердак, и вскорости из слухового окошка густо повалил дым, а затем и языки пламени показались. Видно, всякой горючей рухляди под крышей оказалось достаточно, поскольку уже спустя минуту вся верхняя часть строения была охвачена огнем. С громким, хорошо различимым даже на фоне стрельбы треском распахнулось, выпустив клубы дыма, окно, и оттуда выскочил, нет, скорее вывалился немец.
Часто забахали самозарядки «истребителей» — не так давно командующему армией удалось выбить у тыловиков столь полезное для диверсантов оружие. Беглец, привставший на колени, дернулся несколько раз и мешком свалился на землю. Винтовки продолжали стрелять, но теперь огонь велся по окнам. К удивлению Павла, больше из горящей избы никто не появился, так, мелькнули подсвеченные пламенем силуэты, и все.
Раскатисто бухнула танковая пушка, но снаряд прошел значительно выше залегших. «Хрен он чего рассмотрит, железяка чертова! — мелькнула злорадная мысль. — Над дровами пламя уже на пару метров поднимается, да дым, да пылища…» По его жесту бойцы начали отходить — слишком уж жарко стало. Да и танк еще уделать нужно…
Деревня Загатье, Кличевский район Могилевской области, БССР.
22 августа 1941 года. 16:03.
— Шо вам сказать, громадяне? Главное, шоб костюмчик сидел! И попа не потела! — Серега подбоченился и картинно отставил ногу, словно на нем был не противно воняющий резиновой пропиткой немецкий мотоциклетный плащ, а дорогущая откутюрная шмотка.
— Не, не идет тебе… и даже не сидит, — отвечаю после недолгого любования. — К твоим черным бровям больше шапочка медицинская с вот такенным красным крестом подойдет.
— Ты еще скажи — халатик коротенький, и чтоб без лифчика, — огрызается Док и начинает стягивать с себя фельджандармские «доспехи».
Развить тему эротических шаблонов я не успеваю, поскольку отвлекаюсь на Зельца, отрабатывающего сейчас метание ножей:
— Слышь, Дымсон, ты что тут за танец маленьких лебедей изображаешь? Что это за балетные па? — Лешка сейчас трудится над тем, что наш злоязыкий медик называет «метанием икры в прыжке», то есть старается
Оп! «Металка», сработанная из винтовочного штыка, с глухим стуком втыкается точно в грудь нарисованного на бревенчатой стене силуэта.
— Не, ну, Антон, так то ж ты, — начинает канючить Леха, но я быстро пресекаю это слюнтяйство:
— А что я?! Баланс ты и без размахивания руками удержать можешь, чай, не на одной ноге стоишь. Или у тебя к левой грабке прицел прикручен, раз ты без нее не можешь, а? Все, давай еще тридцать бросков, но чтоб вторую руку за ремень засунул! Что встал? Исполнять!
Никто из присутствующих сокомандников даже бровью не повел — дело обычное. Нам самим на тренировках достается не хуже. Сознательности, может, побольше, как и понимания необходимости самоистязания, но командир иной раз в похожем стиле с нами разговаривает. Хотя поговорку про нужду, которая заставит, не зря придумали. Не скажу, что каждую свободную минуту посвящаю боевой учебе, но вламываю изрядно, как и прочие. Слишком много пробелов в нашем образовании, слишком многие навыки растерялись. Слава богу, с учителями все в порядке. Тот же Бродяга успешно «переточил» нас под нормальную стрельбу из пистолета. Без всяких там «еврейских отклячиваний жопы с перерасходом патронов» и «я стреляю по звонку», как он нелицеприятно именует модные в нашем времени стили так называемой «боевой» стрельбы.
Помню, Тотен по шапке получил за сдвоенные выстрелы. Шура прямо сказал: «Не хер патроны жечь, если и в первый раз не прицелился. А если прицелился, то тем более не хер!» Собственно, благодаря ему я сейчас чувствую себя хоть сколько-нибудь полезным членом отряда — рука хоть и одна, но, если что, пистолетом дел натворю. Все-таки не зря каждый день все это время как минимум по полчаса на тренировки трачу. Да и «браунинг» мой — пистолет ладный, а приноровившись, я его и перезаряжать научился. С «вальтером», или «парабеллумом», у которых защелка магазина на донышке рукояти, управляться было бы не в пример сложнее. А так — магазин выщелкнул, пистолет под мышкой пострадавшей руки зажал, правой новый магазин достал… Справляюсь, в общем… Только подсумки по-другому на поясе перевесить пришлось. С ТТ похоже получается, но меня его система предохранения напрягает — отработать с полувзвода выходит медленнее, чем снять «Хай Пауэр» с предохранителя. Ну и, опять же, защелка магазина удобно расположена.
Собственно, мы как цветочки перекрестно опыляемся. Я Доку удар с правой ставлю, а он мои навыки срочной медпомощи корректирует с точки зрения современных воззрений передовой медицинской науки. Бродяга Алику ценные советы по практическому применению второго, после головы, оружия штабного работника дает, а Тотен в ответ за внешним видом Шуры следит, чтоб проколов, как тогда, у тайника, не было. И тэдэ и тэпэ. А все вместе мы «молодых» гоняем. Они нас, впрочем, тоже. Правда, мы в этом им никогда не признаемся. А если это произойдет, то, значит, мы спалились, как неумелый вор на дырявом кармане. Сейчас, почти полтора месяца спустя, многие наши потуги сойти за местных только смех вызывают. Вроде отрывания фильтра у сигарет и прятанья современных бутылок. Эти-то вещи «местным» объяснить проще простого — иностранное производство или секретность более чем достаточное прикрытие для незнакомого предмета. А вот незнание того, что Невский проспект в Питере совсем не Невский, а вовсе даже «25-го Октября», рояль играет.