Странные дела, или Детектив по-деревенски
Шрифт:
– Снюхались? – старушка прищурила глаза, глядя то на меня, то на внучка.
– Да упаси Господь, – фыркнула я.
– С ней?! – в унисон мне воскликнул этот гад.
– Ну-ну, – мерзко захихикала Христофоровна, а я, пожав плечами, пошла готовить обед.
Полицейские объявились лишь часам к шести вечера. Уставшие и злые они молча поужинали и, поблагодарив за прием, и записав наши с Ромкой показания, отбыли восвояси. Но перед этим Ромка все же выпытал у них, что фельдшера они так и не нашли, и где он теперь обретается – одному
Следователь лет сорока, капитан Лютаев, записал наши контакты, взамен оставив свои, и просил звонить ему в случае чего. Что должно было случиться я уточнять не стала, надеясь, что все-таки подобные сегодняшнему приключения меня в дальнейшем минуют. Леха многозначительно улыбнулся мне, подмигнул, и, козырнув на прощание, уселся в машину. Ромка при этом немного скривился, но, заметив, что я за ним наблюдаю, недовольно покачал головой и отправился к дому.
Тело Инги увезли на экспертизу, ее мать забрала скорая помощь, чтобы доставить в городскую больницу. Карину приютила у себя тетка Катя.
Скорее всего, будь это несчастным случаем, через день-два, немного посудачив о происшествии, и перемыв погибшей косточки, все быстро забыли бы о случившемся. Если бы не два жирных «но». Во-первых, это не было несчастным случаем, а во-вторых, убийца все еще на свободе. И где он появится в следующий момент, никто не знал.
5.
Ночью меня разбудил какой-то странный шорох у моей двери. Такое ощущение, что кто-то топтался около, не решаясь постучать и войти. Я, заинтригованная донельзя, включила ночник у кровати, накинула халатик и подошла к двери.
– Кто там? – почему-то шепотом спросила я.
– Свои, – так же шепотом ответил мне Рома.
– Свои в такое время в постели спят. В своей.
Я резко распахнула дверь и Роман, видимо, облокотившийся на нее, и не ожидавший такого вероломства с моей стороны, просто-напросто свалился на мой порог. Я противно захихикала, а он… надулся как мальчишка.
Сейчас, стоя на четвереньках у моего порога, сонный и надутый, он совсем не походил на того напыщенного индюка с нашей первой встречи. На какой-то момент мне даже стало его жаль, но я быстро погнала от себя эти мысли, решив, что парень все-таки крайне подозрительно отирался у моей двери поздней ночью. И еще неизвестно что бы он сделал, не проснись я так вовремя.
Рома, весь взъерошенный и красный от стыда и злости, резко встал, немного оттолкнув меня в сторону и не спрашивая разрешения закрыл дверь. Сам он при этом остался у меня в покоях, чем очень сильно меня нервировал.
– Эй! Ты чего удумал? Я сейчас кричать буду! Пусть бабушке станет стыдно за внучка.
– Дура что ли? На кой ты мне сдалась? Я по делу.
– Сам дурак, – обиделась я.
В конце концов, не такая я уж и страшная, чтобы не хотеть меня… тут же мне стало смешно и стыдно от таких своих мыслей, и я решила не обращать на слова внучка никакого внимания. Кроме последних. Что за дело его привело ко мне в такое время, интересно.
– Ну говори, – я уселась на кровать и демонстративно зевнула.
Ромка скривился, но все же сказал:
– Я тут вот что подумал. А не прогуляться ли нам с тобой до деревни?
Я округлила глаза и молча покрутила пальцем у виска.
– Да не бойся ты, я ж не на свидание. Тем более ты не в моем вкусе, как оказалось. Слишком острая, как чили. А у меня изжога от острого и гастрит начинается.
Я чуть не подавилась от таких его слов, но про себя порадовалась. Приятно, что я могу доставлять мужскому полу такие болезненные ощущения. Так им, противным.
– К тому же ты явно феминистка, а они, как известно, конкретно чокнутые, – как ни в чем не бывало продолжил он.
Ну я и показала ему, что такое по-настоящему чокнутая, очень удачно треснув его под коленной чашечкой. Ромка ойкнул и схватился за ушибленную ногу.
– Зачем в деревню идти? Ты так и будешь мямлить? – прошипела я, не обращая внимания на его зверское выражение лица.
– Занадом! Достала ты меня. Что ты злая-то такая! Фельдшера выслеживать будем!
– Ого! Интересно, как?
– На месте разберемся. Но чую я, он в деревне. У кого-то прячется. Надо сеновалы проверить, где-то там он, наверняка.
– Как у тебя все просто, – хмыкнула я. – А почему ж ты думаешь, он в город не подался? Если это он Ингу убил, было бы логично смыться из деревни.
– Ну… – замялся Ромка, – может и подался. Если это он конечно убил. А что, если нет?!
– И как ты себе представляешь это все?
– Слушай, если ты трусишь, оставайся. Я могу и один пойти. Думал просто, что тебя заинтересовало это дело.
– Один-один… я прям вижу, как тебя за шкирку поймают и выгонят с позором. Ладно уж… выйди. Я переоденусь.
Ромка, стараясь не показывать своей радости, все-таки он милаха, сурово кивнул и вышел из комнаты.
Я, быстро выбрав подходящий случаю наряд, черные водолазку и спортивные штаны, заодно прихватила и рюкзак, куда уже на кухне кинула фонарик, бельевую веревку, бутылку воды и пару бутербродов.
Ромка, видя мои приготовления, тихонько посмеивался в уголке, пока я не прикрикнула на него. И правильно сделала, потому что все это нам впоследствии очень даже пригодилось.
Выглядели мы с Ромкой как заправские грабители. Оба в черном, чулок только на головах не хватает.
– Как ты себе это представляешь? Мы что, все сеновалы обшаривать будем? И чем? Вилами? – шипела я всю дорогу, не видя никакой перспективы поймать предполагаемого убийцу.
– Зачем все? – удивился Ромка. – Мы только их с матерью сарай обшарим и все.
– Я не пойму, тебе-то какой интерес со всего этого?
– Как какой? – он округлил глаза, – Я выполняю свой гражданский долг!