Странный Ад Кроко, или День крокодила
Шрифт:
***
Что-то стало меняться в пространстве: воздушный лифт засасывал сильнее, все мое существо превратилось в тонкий осенний листик, уводимый вихрями в турбину огромной лопасти смерти. Волосы, раздираемые ветром, нещадно хлестали лицо.
Было ли мне страшно? Мне было очень страшно! То и дело дурнота возвращалась, выворачивая наизнанку похолодевшее нутро. Но что-то не давало сойти сума… Среди этого безумия, мракобесия и жути вокруг была одна твердая логичная и ужасающая по сути мысль, державшая на плаву мой воспаленный рассудок… Я стала шарить по сторонам, будто ее можно увидеть…
Наконец, мне удалось поймать за хвост эту отвратительную
Я умираю. Или скоро умру. Или уже умерла. Но Бася тоже умирает или уже умерла. И в этом мы с ней соединены. Взлетать и пропадать вместе – это наша судьба. А значит, – все идет по плану.
И хотя наш на двоих гниющий дохлыми крысами и наполненный скелетами багаж зловонил на всю округу, не предвещая радужный прием туда, куда мы летим, все время представая перед глазами в виде кипящих котлов и раскаленных сковород с жаждущими крови монстрами, я предположила, что возможно, это и есть ад, когда тебя бесконечно трясет и колошматит, словно фарш в мясорубке. А если это только начало – достичь конечного пункта назначения я сильно не торопилась.
От неизвестности, от этого застрявшего падения, то и дело накатывали слезы, но голос совести запретил плакать: к сожалению, было поздно давить на жалость… Да и не перед кем: судья, присяжные, адвокаты, зрители, остались на верху…
Я подавила всплеск безнадежности усилием воли /не думала, что получится/ и, зажмурив глаза, вдруг замерла. Мои мысли, как ни странно, подчинились. Голос совести тоже замолк. Затихли звуки и турбулентность. Меня просто распластало в застывшем бездвижном пейзаже. Это было неожиданно! Оказывается, я могу остановиться и остановить время, просто застыть в пространстве, сохраняя абсолютную ясность сознания… Каменный лифт, радуга, морозное прикосновение водопада, посиневшие руки и ноги, и больше ничего… Только я.
***
Так продолжалось долго… Бесконечно долго. И я стала понимать – что-то не так с этой заморозкой…
Видите ли, я всегда числилась отличницей, очень сообразительной девочкой, быстро угадывающей правила игры или чье-то желание, пусть даже они не имели решения или не произносились вслух.
И через какое-то продолжительное время этой молчаливой заморозки, оказавшейся просто ловушкой, которая в то же время дала возможность отдохнуть, даже привести мысли в порядок, разложить факты по полочкам причинно-следственных связей, а то, что не укладывалось в логичное, – рассовать, как придется, подождать и понять… Что пауза слишком затягивалась, обратившись смертельной невыносимым ожиданием, не заканчивающимся, казалось, ничем и никогда, и мне пришлось-таки встрепенуться и посмотреть вниз, что бы с огорчением увидеть, как Бася значительно удалилась, потонув в брызгах водопада, почти столкнулась с белой пучиной. Меня больно дернуло током от увиденного; шквал догадок, сменяющихся горькими предчувствиями и возобновившемся потоком мучительной совести, вернули к жизни… /Если это можно было бы назвать жизнью, конечно/.
Стало понятно, что паузы являются ни чем иным, как просто отсрочками между тем, что неминуемо ожидает впереди. Паузы настолько же бесконечны, как движение этого каменного скоростного лифта, пролетевшего уже сотни тысяч этажей, наверное… Эти мнимые передышки зависят от моей воли, а вот увеличивающееся расстояние, которое разделяло нас с Басей, к сожалению, было подвластно нам обеим. И Бася значительно преуспела, почти вырвалась из этой каменной ловушки. Бася догадалась,
На всякий случай я попробовала вновь отключиться и замирала, как в первый раз. Но быстро, ненадолго, – раздражала мысль, вырывавшая из потока лживого спокойствия, что Бася отдалилась чрезмерно и, возможно, намеренно.
Эта игра в падающую Алису и ее дыру в Стране Чудес мне смертельно наскучила. Когда при жизни до прыжка в пропасть, мне становилось скучно – я очень сильно злилась и, по-моему, превращалась в монстра. Поэтому злость в моем случае являлась отличным двигателем на пути к цели. Цель моя – Бася.
Наконец, резко выгнувшись, я поймала-таки визгливую тварь и вырвала ей хвост, она сипло пискнула от боли, а я закинула ее расчлененное тело в радугу.
– Хорошо! – зло крикнула я световой иллюзии, будто та являлась моим истинным врагом. При этом было странно слышать свой охрипший голос, удивительно похожий на предсмертный визг мертвой крысы. /Еще бы! В таком холоде не только голос, все тело можно отморозить/. – Я все поняла! Мне надо понять, почему это случилось, да? – Повернувшись к каменному лифту, не перестающему мчаться в никуда, я желчно усмехнулась чьей-то злобной шутке, понимая трагичность ситуации, ведь теперь мне, как недавно моим пациентам, придется отчитываться и искать причины своих неудач и проблем, копаясь в прошлом. – Хорошо! Согласна! Жизнь моя прошла так, что по ней вряд ли будет плакать даже моя собачка.
Перед глазами вдруг возник Бублик. И волна пустых слез неожиданно подступила к горлу. Я даже и не подозревала, что щенок, проживший возле меня считанные дни, может вызвать такую дикую тоску, ведь давая ему имя в честь, ничего не значащего пшеничного хлебца, имелась в виду пустая дырка по середине… Или нет? – Я не помнила от чего была эта дырка… это всплывало болью и опять возвращало туда, куда не хотел погружаться мой разум… Я только помнила, что Бублик являлся моей единственной и верной компанией, пусть даже в течение нескольких коротких дней, составлявших для него всю жизнь. Он не покидал меня ни на минуту, с серьезным видом сопровождал по дому, являлся лучшим другом, кому я доверяла, как самой себе.
Последние мысли тяжелым полотном накрыли сознание, огромный колючий ком сдавил дыхание. Странное происходило с моим зрением: чем больше я всматривалась в знакомую щенячью морду, тем яснее за ней проступало нечто иное.
И я стала понимать… Эти картинки проявлялись вне времени и пространства, просто потому что вызывались по команде моего разума. Но за проступающими образами стояло еще что-то: каждое мгновение открывало скрытое ранее, отвечало на волнующие вопросы расплывчатыми сюжетами. Будто в виртуальной реальности я могла дотянуться до любого образа из памяти, неясного предчувствия, потаенного страха, вытащить его и посмотреть под другим углом, узнать правду, и уже по-иному воспринять произошедшее.
– Это не Бублик, – отрешенно констатировала я, прикусив губу. Голос, который еще мгновение назад бубнил и перебивал все мысли, молчал, что стало немым подтверждением. Я догадалась, что совесть больше не вернется, ибо теперь она – это я, а также, судья, присяжные и палач, все в одном лице.
– У меня только один маленький вопрос, – зло процедила я каменному лифу, за неимением других собеседников, – почему раньше всего этого я не знала и не чувствовала? Почему меня никто не предупредил?! ЭТО НЕ МОЯ ВИНА, ЧТО ВСЕ ТАК СЛУЧИЛОСЬ! ПОЧЕМУ ТОЛЬКО СЕЙЧАС?! – Когда уже так поздно…