Странный генерал
Шрифт:
– Что-то незнакомое лицо.
– Генерал Кофальоф, господин президент, – представил Петра Бота.
– А! Русский бур. Наслышан.
Крюгер все не отпускал руку Петра из своей, а теперь еще и левую ладонь присоединил к правой и, слегка наклонив голову, заглянул снизу в глаза молодого генерала, как будто желая разобраться в его натуре. Видно, генерал старику понравился. Еще раз пожимая ему руку, президент сказал с этакой искренней и грустной душевностью:
– Вот так, герр Кофальоф, вот так, – словно делился сокровенным и призывал русского с высоты многовекового и многострадального опыта его народа понять и не осудить его, Крюгера.
– Успехов вам, господин
Вскоре Крюгер поднялся в свой вагон. Через минуту он вышел на открытую площадку и сказал речь. Она была краткой и энергичной, в ней выражалась надежда, что господь еще даст восторжествовать справедливости; президент бодрился.
Прощально прогудев, паровоз взял ход.
– Как вы полагаете, – повернулся Петр к Луису Бота, – удастся что-нибудь президенту?
Бота слегка пожал плечами.
– Можно надеяться, что какая-либо держава предложит свое посредничество и это поможет нам заключить почетный мир.
Стоявший рядом Шальк Бюргер, теперь оставшийся за президента, покосился с высоты своего роста на генералов, хотел что-то сказать, но лишь пожевал сухими, слинявшими губами и, сцепив руки за спиной, пошагал по платформе, важно переставляя длинные, тощие ноги.
Паровоз, уже издали, погудел еще, хрипло и тревожно. Тяжелым черным шлейфом за ним тянулся дым; машинист некстати посадил пар, и теперь приходилось наверстывать упущенное. Президент торопился, в Лоренцо-Маркесе его ожидал голландский крейсер.
…Через несколько дней английский главнокомандующий Фредерик Робертс официально объявил о присоединении Оранжевого государства и Трансвааля к Англии в качестве колоний.
СНОВА НА ОЛИФАНТ-РИВЕР
Петр легонько натянул поводья, Алмаз послушно остановился и чуть повернул голову, вопросительно скосив глаза на хозяина. «Чуток подождем», – объяснил ему Петр, и конь успокоился.
Место было знакомое. Совсем недалеко отсюда они с Секе били первые шурфы на золото, вон там, за поворотом Олифант-ривер, поставили они вашгерд, а в нескольких милях отсюда убили с Коуперсом носорогов. Тогда Чака дал ему это кожаное кольцо… Петр привычно поправил сморщенный, задубевший браслет на запястье. Воспоминания нахлынули неотвратимо, и он окунулся бы в них, не раздайся за спиной мягкий топот копыт. То приближалась к генералу его приотставшая свита.
Уже третий месяц Петр Ковалев со своим отрядом пребывал на Олифант-ривер. Главные силы Луиса Бота к лету 1901 года отошли на юг, в район Эрмело, к истокам Вааля, и засели там, надежно обороняясь в труднодоступном горном массиве. На севере от железной дороги Претория – Лоренцо-Маркес, в бассейне Олифант-ривер и еще севернее, в Саутпансберге, хозяйничали генералы Хроблер и Ковалев.
Отряд Петра почти всегда был рассредоточен, он собирал его лишь при необходимости. Сам Петр не сидел на месте: сегодня он на левом берегу реки, завтра – на правом, сегодня – в каком-нибудь городишке, завтра – на ферме одного из своих бойцов, и так без конца. Его всегда сопровождала группа вестовых. В большинстве это были молодые парни, отличные наездники и следопыты, превосходные стрелки и отменные храбрецы. Это были и связные, и разведчики, и просто добрые товарищи.
Они приближались дружной ватагой, негромко переговариваясь и пересмеиваясь, мирные и, казалось, беззаботные. Только Каамо и юный Франс Брюгель взглядом спросили у своего генерала, не нужно ли что-нибудь – ведь не зря, наверное, он остановился.
Дорога лежала в Линксдорп, небольшую деревушку на левом берегу Олифант-ривер, где Петр намеревался задержаться на несколько дней. Ян Коуперс, его заместитель, должен быть уже там. Туда же был вызван и Антонис Мемлинг, исполнявший обязанности отрядного интенданта. От обозов Петр решительно отказался. Склады боеприпасов, скот и резервный конский табун находились в ведении Мемлинга, он прятал их в лесах. Три артиллерийские батареи тоже были рассредоточены в окрестностях, готовые в любой момент вымахнуть из неведомых для противника укрытий по первому зову командующего. Округа кишела дозорными Петра.
У переправы два босоногих паренька играли в ножички возле кучи хвороста, обложенной травой. Неподалеку пасся конь. Хозяин его – один из наблюдателей – хоронился где-то на дереве. Франс задержался, чтобы переговорить с ним, остальные направились к бурной реке.
Ян встретил их у въезда в дорп:
– Есть новость, Питер. Из Стофберга на Витбанк ползут восемьдесят порожних фур.
– Генералу Торнейкрофту понадобились боеприпасы?
– Похоже.
– Охрана?
– Две роты гайлендеров.
– Не густо. И без пушек? Совсем не густо. Хитрит, старая лисица! Ладно… Распорядись: коммандантов Диппенбека и Вернера – к вечеру ко мне, командиров батарей тоже.
«Значит, что-то задумал, – смекнул Коуперс. – Теперь начнет колдовать над картой, задаст работы вестовым, уже не успокоится, пока не выиграет бой».
Пообедав, Петр и верно разложил на столе карту, подозвал Яна:
– Смотри. Они двинули обоз по этой вот дороге. А по восточной, помяни мое слово, послали еще не меньше батальона. Торнейкрофт кой-чему уже научился. Он знает: об обозе нам сообщат, и сообщат о двух ротах. Мы сунемся, когда от Витбанка они повезут свой груз, и напоремся на усиленную охрану, которая присоединится к обозу только в Витбанке. Еще будут донесения с восточной дороги, вот увидишь.
– Возможно, – пожал плечами Ян. – И что?
– Как – что? Разгадать замысел противника – это, брат, уже почти победить.
Ян улыбнулся. Он любил иногда подзадорить Ковалева.
– Можно посылать Бота реляцию об этой победе?
– Не придерешься: я сказал «почти»… По-моему, Антонис приехал, его голос во дворе слыхать.
Антонис Мемлинг всегда был рад вызовам к командующему: можно было повидаться со старыми дружками, выпить доброго фермерского пива, услышать последние новости и слухи. В неустанных хлопотах и неприкаянной лесной жизни отрядный интендант сбросил лишний жирок, запустил длиннющую бороду и в молодые свои годы стал смахивать на старца.
Они по-приятельски обнялись с Петром.
– Давненько я не видел тебя, Антонис. Пожалуй, недельки три? Борода-то совсем длинная стала.
Мемлинг только похмыкивал.
– Ну, садись. Интересует меня твоя бухгалтерия: какие у нас убытки-прибытки?
– Это я рассказать могу. Бухгалтерия моя всегда при мне. – Антонис удовлетворенно похлопал себя по макушке.
Хозяйство за интендантом числилось немалое, однако никаких бумажек он не признавал и обходился без них великолепно. Не торопясь, обстоятельно и точно Антонис поведал командующему о состоянии дел на складах и в стадах. Все было совсем не плохо, пожалуй лучше, чем ожидал Петр. Мемлинг посетовал лишь на нехватку динамита и пороха: маленький пороховой заводик, остававшийся в руках буров, никак не мог полностью обеспечить необходимым припасом северные армии.