Странствия Лагардера
Шрифт:
Затем баск зажег факел и вновь спустился в подземелье. Антонио не сомневался, что один он непременно разыщет Гонзага.
– Я-то знаю, где его искать! – усмехнулся он, вспомнив, как отговорил своих спутников свернуть в коридор, ведущий к водопаду.
Сейчас же юноша уверенным шагом направился именно туда.
Плотно сжатые губы и глубокая складка на лбу свидетельствовали о том, что он хорошо осознает всю серьезность задуманного предприятия. Те, кто встречался с басками, знают, что если кто-то из них
Потомок смельчака, некогда крошившего алебардой байонцев Пе де Пюйана, шел на поиски человека, которого собирался убить, потому что тот был трусом и подлецом. Когда он отыщет его, негодяю придется распрощаться с жизнью…
Антонио уверенно ступил в коридор, куда не осмелились зайти французы. Он двигался медленно, тщательно осматривая землю, и скоро заметил долгожданные следы.
Внезапно свод подземелья взметнулся ввысь, и перед баском открылся проход в гигантскую расселину. Можно было подумать, что когда-то давно сказочный великан одним ударом чудовищного топора ловко расколол гору.
Проход был узким, с обеих сторон угрожающе выступали острые камни; кое-где они напоминали своими очертаниями человеческие лица, по которым, словно слезы, сбегали оседавшие на стенах капельки влаги. Казалось, что это плакала подвергнувшаяся насилию скала.
Вода, полновластная хозяйка этих мест, рокотала, сбегая с утеса на утес и наполняя расселину оглушительным ревом.
Лаго еще не видел водопада, но уже чувствовал его близость: лицо баска было исколото мириадами острых мелких брызг, от которых пламя факела изгибалось и дрожало, готовое вот-вот погаснуть.
В темноте он ни за что не смог бы найти того, кого искал, поэтому ему пришлось укрывать пламя полой куртки.
На мокром песке четко отпечатывались его следы, но сейчас он не собирался уничтожать их. Главное, что следы другого человека упорно вели юношу вперед, на берег Гава…
Сумеет ли Гонзага вовремя остановиться?
Бездонная пропасть была всего лишь в нескольких шагах. Потоки воды стремительно обрушивались в нее и со страшным грохотом исчезали во тьме. Так было испокон веков…
Брат Хасинты раздул факел и принялся исследовать почву…
Внезапно он остановился.
Перед ним на земле лежал Гонзага. Глаза его были закрыты, лицо бледно; казалось, он заснул навеки. Вначале баск решил, что тот, кого он искал, мертв, но, приглядевшись, Антонио заметил, как судорожно вздрагивают губы принца. Этот страшный оскал не оставлял сомнений: душа Филиппа Мантуанского была чернее ночи, а совесть его отягощало множество грехов…
Так что же случилось с Гонзага после того, как он расстался со своими спутниками?
Мы видели, как принц, охваченный безудержной яростью, бросился вперед, высоко подняв свой факел и потрясая
В ту минуту он не слышал голоса разума; мысль о том, что Авроре удалось скрыться от него и Лагардер не только получит девушку, но и отомстит ему за все его злодеяния, прошлые и нынешние, туманила рассудок Филиппа.
Гонзага не сомневался, что шевалье был где-то здесь, совсем близко, поэтому он, словно бешеный кабан, мчался навстречу решающей схватке.
Вместо того чтобы нестись вперед, что было бы вполне естественно в подобном состоянии, принц, повинуясь капризной судьбе, замысел которой порой так трудно предугадать, свернул в коридор, ведущий к бурной горной реке под названием Гав.
Когда этот одержимый услышал рокот подземных вод и почувствовал, как под его ногами содрогается горное чрево, отступать было уже поздно… Его факел погас!
Он закричал, призывая своих спутников, но голос его заглушил страшный грохот… Он и сам не слышал звуков собственного голоса…
Выставив вперед шпагу, он все же попытался найти выход… Напрасный труд: он топтался на месте, поворачивался кругом, делал робкие шаги в разные стороны, но не мог понять, как же он сюда попал… Шпага его, а иногда и лоб повсюду натыкались на камень.
Гонзага охватил ужас; широко раскрыв глаза, он вглядывался в темноту, пытаясь пронзить ее своим хищным взором, но пещера не желала отпускать гордеца, а грохочущий водопад словно смеялся над ним…
Тогда принц решил пойти навстречу неизвестности.
Почва под ногами была неровной, каменистой, в некоторых местах из нее торчали острые обломки скал. Сделав несколько шагов, Гонзага поскользнулся и упал на колени, выронив шпагу.
Он долго шарил руками вокруг себя, но так и не нашел ее.
Сжав зубы, Гонзага шипел от злости.
Филипп Мантуанский, еще вчера мнивший себя всемогущим и заставлявший трепетать своих врагов, сейчас сам дрожал от страха…
Испустив приглушенный рык, он опять попытался определить направление – и опять безуспешно.
Он понял, что погиб, навеки исчез с лица земли, и никто не догадается, где его искать… Он представил себе мадемуазель де Невер, увидел ее на свободе вместе с Лагардером… Итак, он всего лишь за несколько минут проиграл игру, в которую играл всю свою жизнь!
И его бессильная ярость, словно переполнившая сосуд желчь, выплеснулась на товарищей по кутежам и соучастников его преступлений. О, как хотел бы он сейчас задушить всех этих Монтоберов, Шаверни, Тараннов! Убить их только за то, что они были далеко и им не грозила ужасная смерть во мраке подземелья. А Пейроль! Эта пиявка теперь наверняка высосет все его золото. Ах, если бы он смог выкупаться в крови этой гадины!
Только спокойствие и здравомыслие позволили бы Гонзага отыскать обратную дорогу.