Страшилка Стелла и школа привидений
Шрифт:
— Ну что ж, — сказала Стелла сама себе, — пора возвращаться к Пиннеусу.
Видно, Виктора мне не отыскать. — Не успела она это сказать, как рядом с ней появилось нечто. Стелла облетела вокруг статуи, но не смогла ничего разглядеть, потому что это новое существо двигалось необычайно быстро. Вжик! Вжик! — только и слышала Стелла. Затем до неё донеслись какие-то неприятные приглушённые звуки, словно шорох тяжёлой ткани. Однако новое существо оказалось сильнее, и темные круги, появившиеся с приходом бледного существа, исчезли.
Стелла
Стены в комнате, где она оказалась, были обиты красивой ярко-алой тканью с золотым узором. На небольшом возвышении стояла короткая и очень красивая кровать. «Наполеон», — прочитала Стелла надпись на табличке спереди. «Видно, это какая-то знаменитая кровать», — подумала Стелла, подлетая ближе. По длинному коридору с грохотом и шумом к ней спешили Гобеленовые призраки.
На стене висел красноватый ночник, а на противоположной стене — большое зеркало в позолоченной раме, в котором тонули красноватые полоски света. Стелла бросилась на кровать и улеглась поверх шёлкового одеяла. Теперь она была немного похожа, на маленькое покрывало.
Через несколько секунд в комнату проникли Гобеленовые призраки. Стелла замерла от ужаса, а призраки всё прибывали и прибывали. Внезапно Стелла заметила их тени в слабом свете лампы.
Они отбрасывают тень! Стелла поняла, что они и впрямь злые, ведь у обычных привидений, её знакомых, тени не бывает.
Гобеленовые призраки принялись медленно обходить комнату и принюхиваться, словно могли обнаружить её по запаху. Страшилка Стелла лежала совсем тихо, словно мышь, и лишь самый нижний её краешек чуть вздрагивал.
Гобелены несколько раз обыскали комнату, потом на минуту исчезли в следующем зале, но тут же вернулись. Свет лампы дрожал. Один из призраков завязался вдруг в узел и, издавая ужасные звуки, принялся быстро летать по комнате. Он двигался с такой скоростью, что его было совсем не видно. Шипя и рыча непонятные слова, он приближался к ней и в следующую же секунду отдалялся.
Стелла снова зажмурилась. Как же страшно! Как же страшно и холодно! Ей достаточно просто тихонько вздохнуть — и они тотчас обнаружат её! Сколько световых лет ей придётся здесь пролежать? И сможет ли кто-нибудь её спасти?
Гобеленовые призраки принялись ругаться друг с дружкой. Стелла поняла, что ругаются они из-за неё — они никак не могли решить, куда же она подевалась. Внезапно самый большой Гобелен начал громко кричать. Слов Стелла не поняла, однако ей показалось, что он говорит: «Мы убьём тебя, убьём тебя, убьём тебя!»
Они вновь облетели комнату, указывая в разные стороны. Всё, теперь они наверняка её найдут! Объятая ужасом, Стелла съёжилась, прижавшись к вышитой подушке, лежавшей возле позолоченной спинки кровати.
Глава тринадцатая
О гостеприимном Леонардо
«Топ-топ, топ-топ», — донёсся до Стеллы новый звук. Это явно были шаги. Человеческие шаги. Вжик — и привидения исчезли, словно их здесь и не было. По залам шёл охранник с фонариком. Его шаги эхом отдавались в темноте музея. Стелла увидела, как он входит в зал. Охранник приближался, и вот он уже совсем рядом с кроватью Наполеона. «Интересно, кто опаснее, — подумалось Стелле, — люди или Гобеленовые призраки?»
— Мамочка Му, помоги мне, — тихо заплакала Стелла, вспоминая, как по ночам её мать после работы возвращалась на Швейную фабрику. Стелла помнила, как она боялась, что мама вдруг возьмёт и не вернётся.
Однажды по пути домой она намокла и заледенела. Она как раз летела над полем с тыквами, упала на одну большую тыкву и пролежала там всю ночь. В её заиндевевшем теле отражался свет звёзд. Мама смогла вернуться домой лишь под утро, когда встало солнце и она оттаяла.
Стелла посмотрела на охранника, остановившегося возле кровати Наполеона. Он поднял фонарик и посветил прямо на Стеллу. Полоска света несколько раз проползла по её телу. Стелла почувствовала на миг тот же свет, каким обладала её мать. Её будто кто-то ласково погладил по спине. Она вспомнила, как однажды, сидя на фабричном дворе, она спросила мать: «А правда ли, что привидения старше деревьев?» Та засмеялась и ответила: «Правда. Посмотри вон на те деревья — их листочки похожи на маленькие флажки».
Охранник не двигался. «Наверное, я сейчас умру со страху», — подумала Стелла. Она была так напугана, что все происходящее здесь, в музее, казалось ей ненастоящим. Интересно, может ли привидение умереть от ужаса?
Когда охранник с фонариком наконец удалился, Стелла быстро приподнялась, опустилась вниз и полетела в коридор, стараясь держаться поближе к полу. Затем она пролетела над двумя лестницами. Ей непременно нужно попасть на верхний этаж, отыскать дверь с табличкой и найти Виктора.
Однако никакой двери не было. Куда бы она ни полетела, она всюду утыкалась в тупик.
Стелла вновь спустилась вниз, сначала вдоль одной лестницы, затем вдоль другой. В конце концов она очутилась в первом зале — там, где слышала музыку.
В голове у неё крутилась лишь одна мысль: нужно спуститься в подвал и найти Пиннеуса. Нет, слишком поздно: она вновь услышала шорох Гобеленовых призраков. И вот они уже мчатся по лестнице вслед за ней!
— Пиннеус! — отчаянно закричала Стелла. — Пиннеус!
Слишком поздно. Он не поможет ей, он всё равно её не услышит. Всё потеряно. Упав на пол, Стелла свернулась в комочек. «У меня ничего не получится, — думала она, — никакой радуги мне не видать. И седьмой звезды — тоже. Мне никогда не познать вечной истины».
— Заползай под меня!
Вздрогнув, Стелла, приподняла голову и встретилась взглядом со старым персидским ковром с золотым узором.
— Я Леонардо, — сказал он, приподнимая край, — я ждал тебя. Торопись!
Стелла заползла под ковёр, и Леонардо прикрыл её. «Какой же он добрый!» — с облегчением вздохнула Стелла.