Страшно Упрямый
Шрифт:
— Куда приедем? К кому ты меня сбагришь? — завелась я, не сдерживая истерические порывы в голосе. — К бабке той? Да? К ней меня везешь? Так ведь? Потому что Мишка тебя заставляет? Потому что ты ничего не можешь против него? Да?
Бейрут не воспроизвел ни слова.
Как я и предполагала, отвечать он не собирался. Но я и так знала, без всяких слов, что наступила ему на больную мозоль. Это было очевидно.
Глава 14
После того, что он вынудил меня сделать, я безо всяких отпираний согласилась на завтрак в придорожной кафешке. Чтобы перебить тот специфический привкус, что остался во рту после минета, и чтобы избавиться от запаха слюны под носом.
Я обрадовалась тому, что выпала честь выйти в люди. Да и выгляжу прилично, по крайней мере, у меня есть одежда. Вт кой то веки.
Но то, что согласилась на предложение поесть в общественном заведении, за одним столом с Бейрутом, еще ни о чем не говорило. Я не простила Бейруту его выходку, а он не простил мне мою выходку. Что ж, впредь будет вести себя более адекватно.
Агрессивно помешивая кофе, я косилась на Бейрута так, будто он был самым лютым врагом, но молчала.
Затруднительно было подобрать какие-либо подходящие слова, чтобы охарактеризовать то, что уже случилось. Но я попыталась завести разговор. Заговорить с ним первая. Хоть и злилась на него в душе. На то, что он все-таки отправил Насте фотоотчет, где делаю ему минет.
— Подсел на ослиную мочу с золой и палтусом? — бросила я, с намерением задеть его за живое.
— А что мне остается? Я ж не в Рио. — посмаковав кофе назло мне, нехотя озвучил Бейрут.
Мне же кусок в горло не лез. А точнее сосиска с яичницей. Наелась я сосисок, еще до того, как пришла сюда.
— Ты из Рио?
— Нет. — ответил он, бодро жуя свой завтрак.
— А откуда знаешь, что в Рио кофе лучше, чем здесь?
— Оттуда.
— У, как красноречиво… Ну и хрен с тобой. Поминай как звали. — сделав глоток кофе, я отвернулась от Бейрута и устремила взгляд в окно.
Пасмурно что-то, тучки снеговые ходят. Того и гляди, метель начнется. Что там по прогнозам ожидается, интересно.
Официант принес поднос с разогретой сладкой выпечкой и пожелал нам приятного аппетита.
— Еще булку запихай в это лицо. — сказал мне Бейрут с набитым ртом. — Голодать вредно.
— Вредно? Так ты сам сказал «голодай».
— Я такого не говорил.
— Говорил.
— Нет, не говорил. А если говорил — забудь, что я говорил, и ешь себе.
— А че опять булочки? Может овощей каких поешь?
— Я не козел, я это не ем.
Ах, он слишком высокого о себе мнения. Не козел. Козел еще тот!
— Заворота кишок не боишься? — язвительно подметила я.
— Нет. У меня с этим все нормально. А у тебя?
— Блин. Я не буду на это отвечать.
Бейрут совсем не знает, что такое манеры? За столом обсуждать подобное… Хотя я первая начала. Затупила что-то.
— А чего так? Стыдно, что ли? — полюбопытствовал Бейрут, имея намерение поддеть меня в ответ.
— Конечно. Вряд ли тебя должно интересовать, как складно я хожу в туалет.
— Что я там не видел… Г и в Африке Г.
— Видел, не видел… Главное, что не нюхал. Знаешь ли. Все равно нужно правильное питание. Корректировать твое. А то стоять не будет.
— Будет-будет. Еще как будет. Ты за это не переживай. У меня все нормально.
В ответ на его самодурскую ухмылку, я испустила вздох сожаления.
— А я говорю — не будет. Это сейчас у тебя все нормально, а завтра может уснуть вечным сном.
— Не дождешься, заботливая ты моя. На твой век моей мачты хватит. За глаза. Еще будешь просить передышки. Ну и как тебе размерчик, кстати? Впечатлила мачта? — полюбопытствовал он, явно же чтобы в очередной раз задеть меня и вывести из равновесия, нарочно напомнив про ту фотографию.
— Видала и побольше. — солгала я с целью оскорбить.
— Сучка. У меня выше среднего вообще-то.
— Сволочь… — прошипела я спустя минуту тишины, до сих пор не веря тому, что Бейрут все-таки послал Насте фотку.
— Что? Я сволочь? — переспросил Бейрут, полагая, что не расслышал.
— Да ты. Ненавижу…
— Ничего-ничего. Это временно. Сегодня ненавидишь. Завтра полюбишь.
— Полюблю? Ха! Ты в своем уме?
Я захохотала на весь зал, искренне считая, что это Бейрут не дружит с головой, а не я.
— Естественно в своем. Полюбишь-полюбишь. Вот увидишь. С тобой это случится. — с завидным упорством стоял на своем Бейрут, убеждая меня прислушаться и поверить в то, что повторял он с уверенностью. — Все равно меня полюбишь, детка. Против воли и нет. Но полюбишь ты меня. Я это точно знаю.
— Что ты заладил! — раздраженно фыркнула я. — Полюбишь, полюбишь… Сто раз повторил уже. Не дождешься. Я не способна полюбить того, кто обращается со мной, как с вещью. Кто похитил меня и везет хер знает куда.
Оглянувшись назад, чтобы убедиться, что мои речи остались неуслышанными никем, кроме непосредственно его, Бейрут тихо продолжал.
— Ты угробила мою машину. И укусила меня за самое ценное. Как я должен обращаться с тобой после этого?
— А ты унизил меня. И держишь против моей воли. Ты хоть записываешь, сколько всего сделал мне ты? Или ты только свои обидки в расчёт берешь?
— Скажи спасибо, что вообще пощадил. Мог бы и убить на месте. БМВ стоит дороже тебя.
Приняв к сведению его заявление, ни во что меня не ставящее, я предпочла перестать разговаривать с Бейрутом вообще, раз у него сложилось такое мнение. Однако, надолго меня не хватило.
— Скажи, Бейрут. Только честно.
— Я не Бейрут.
— Хорошо. НЕ БЕЙРУТ. Хоть кто. Но скажи честно.
— Весь внимание. Спрашивай.
— Когда Бог раздавал мозги, ты зонтик что ли открыл?
Бейрут выпрямился и некоторое время смотрел в мои глаза не моргая.
— Ох и нарывистая ты, Мария. Не отдаешь отчет тому, что говорит твой язык. Знаешь, как в Рио разбираются с теми, кто не отвечает за базар? Слышала про «микроволновку»? Не выкупаешь, что это?
— Понятия не имею, что это.