Страшные сказки. Том 1-4
Шрифт:
– Конечно-конечно, пройдемте в кабинет. Он как раз разбирает текущие дела. – Абиль предложил свою руку, и я с радостью приняла ее, но молодой человек, прежде чем мягко сжать ее второй своей, наклонился и поцеловал костяшки пальцев, задержавшись дольше положенного. – Я скучал по вам, Леди Аврора.
Его улыбка была такой милой, чарующей. Зардевшись, пожалела об отсутствии веера. Ощущала, как щеки покрылись румянцем. Его внимание прельщало. В сердце теплело только оттого, что Абиль находился рядом.
– Не смущайте меня, мой друг, – прошептала, пропуская вперед Месье Перуа.
– Мое
– Увы, пока не могу себе позволить звать вас как-то иначе, но все зависит именно от вас.
– Я готов хоть сегодня!
– Не горячитесь, – попеняла я парню. – Правила приличия никто не отменял. Вы должны просить моей руки у папа.
– Открою вам страшную тайну, – произнес он заговорщицки. – Я собирался сделать это сразу по возвращении. Маман уже шепчет на каждом углу о том, что вскоре мы будем играть свадьбу…
Вот так и рождаются слухи. Если бы в дороге не случилась такая трагедия, то Абиля выставили бы на посмешище. Леди де Нераш, несомненно, прекрасная женщина, но держать язык за зубами ей не свойственно, а надо бы. В этом мире каждое упавшее слово обязательно поднимут и добавят свое.
– Вы замолчали… Ваше желание угасло? – неправильно понял мою задумчивость Абиль.
– Нет-нет, что вы? Оно по-прежнему так же сильно, как и ваше. Мне кажется, вы станете для меня прекрасным супругом, а я для вас постараюсь быть поддержкой и опорой.
В кабинете за высоким столом сидел Пир де Нераш, но, как только мы вошли, мужчина поднялся и вышел к нам.
– Доброго утра. Какой чудесный сюрприз. Леди де Ламаш, Месье Перуа, – кивнул он мне, а врачевателю пожал руку. – А где же ваш папа, Леди Аврора? И отчего вы в таком нелепом наряде?
– Простите мне мой вид, лорд. – Понимала, что даже книксен сделать не могу, потому как не в платье. – Мы ехали к вам почти без продыху, чтобы сообщить важную весть.
– Тогда распоряжусь, чтобы вам помогли привести себя в порядок. Да и отдохнуть с дороги стоит.
– Нет-нет, дело действительно безотлагательное, – заверила я мужчину.
– Хорошо, – насторожился он, а Абиль сжал мою руку. – Тогда присядем.
Подробно рассказав все свои злоключения, замолчала, ожидая реакции. Мужчины не перебивали меня. Внимательно выслушав, Пир де Нераш поднялся и разлил по бокалам бренди. Пауза затянулась, но к алкоголю, в отличие от своих собеседников, я не притрагивалась. Так и держала бокал, когда хозяин особняка заговорил:
– Признаться, мне трудно верить, что на наших землях могло произойти что-то подобное. Но я не склонен не доверять вам, дитя. Не представляю, как вы вынесли все это. Прекрасно знаю, насколько вам была дорога Мариша. Да и смерть лерга – это большая утрата для всех пиров наших земель…
– Что вы намереваетесь делать? Наверняка Пир де Кюро уже приехал в столицу, и только от вас зависит, какую именно правду узнает король. – Прекрасно понимала, что нас уже, скорее всего, нагнали.
Мы двигались медленнее, чем могли бы, из-за кареты и повозки, поэтому выигранная ночь ничем не выручала. Волновалась, что убийца нянечки может остаться безнаказанным. Такого допустить просто не могла.
– Я немедля собираюсь отправиться к королю. Попрошу аудиенции и думаю,
После водных процедур думала, что не смогу сомкнуть глаз, но едва голова коснулась подушки, веки налились тяжестью. Абиль разрешил мне посетить церковную комнату, дабы отпустить душу нянечки, и теперь я засыпала в спокойствии. Раньше никогда не была религиозной, но, попав в этот мир после смерти, уверовала во Всевышнего.
Мне снился папа. Он сидел в своем любимом кресле у камина, в котором в тишине комнаты потрескивали поленья. Огонь облизывал дерево, съедал не щадя. Папа перечитывал истории путешествий Гауса. Старинная книга – она была потрепана временем, а на желтых страницах кое-где можно было отыскать кляксы от чернил. Это Берг переусердствовал, переписывая сказания на листы. Для упражнений папа всегда давал ему именно это книгу.
– Вы вновь читаете. Отчего не взять другую историю? Эту вы знаете наизусть. – Присев у ног папа, взяла его за руку. Всегда теплые пальцы, усеянные морщинами, сейчас были невыносимо холодны.
– Я знаю ее наизусть, но каждый раз открываю для себя что-то новое. С книгами всегда так, дитя мое. Каждая история, в зависимости от того, в каком настроении ее читаешь, предстает в ином свете. Ты замечаешь те детали, которые ранее были скрыты взору.
– Но ведь история не меняется.
– Не меняется. Те же слова, те же предложения, но все зависит от наших мыслей и эмоций. Так же и с людьми. Я смотрю на тебя и понимаю, что ранее не замечал, как сильно ты повзрослела. Ты развита не по годам и вполне можешь дать фору даже Энтони. Удивляюсь, как не видел этого ранее, но тем не менее я спокоен за тебя и за твою судьбу. Потому что главное, что есть в женщине, это не ее красота, как принято считать среди аристократии, а ее ум.
– Но и красоту нельзя списывать со счетов. – Улыбалась, оглаживая руку папа. Хотела согреть ее, но не получалось.
– Иная красота несет только вред. Именно из-за нее на тебя покусился Лерг де Бельво. Ты ангел, дитя мое. Я не видел никого красивее тебя.
– Вы мой папа. Всем родителям кажется, что их дети самые красивые и самые умные. Самые достойнейшие из достойнейших.
– Я говорю тебе правду, дитя мое. И говорю тебе ее лишь потому, что хочу тебя предостеречь. Тебя взрастили в любви, но мир за стенами этого дома жесток и опасен. Хочу, чтобы ты училась смотреть на людей и видеть их суть, отрекаясь от эмоций и мыслей. – Папа поднялся и подал мне руку. – Подмечай детали, обращай внимание на мелочи и тогда будешь знать, чего ожидать.
Его лицо озарила улыбка, а сон рассеялся, потому что в мои покои постучали. Пыталась ухватиться за остатки наваждения, но нет. Окунуться в сновидения не получилось.
– Ваша милость, – раздался голос служанки за дверью, – Я принесла вам готовые платья от портнихи. Его милость уже вернулся и просит вас спуститься в столовую.
Сердце забилось часто-часто. Молилась Всевышнему, чтобы убийца был пойман. Не переживала за свою жизнь, нет. Слишком ярким огнем горело желание мести.