Страшный суд
Шрифт:
— В романе «Вторжение» волею товарища Сталина вы попадаете, Станислав Семенович, в альтернативный мир, где нашей Державой правит Лига сексуальных меньшинств, а в диктаторском кресле восседает жестокая садистка-лесбиянка. Видимо, вы оправданно и резонно решились на эдакий ядреный свифтовскийгротеск?
— О каком гротеске вы говорите, если реальный глава Лиги сексуальных меньшинств, некий Калинин, на полном серьезе подавал заявку на участие в выборах президента России?!
В настоящее время педерасты и лесбиянки — элита нашего общества.
Роман «Вторжение» называется фантастическим и детективным. Но это все лишь авторская уловка. Да, в нем есть элементы и того, и другого. Но в целом, «Вторжение» есть сочинение о нашей с вами нынешней жизни.
И даже факт появления Сталина в Смутном Времени вовсе не фантастика. Кстати, в романе «Вечный Жид», он продолжает временную линию «Вторжения», я снова показываю альтернативный мир, рассказываю о том, что произошло, когда Сталин вернулся к власти.
— Могу себе представить…
— А я уже представил и написал об этом в «Вечном Жиде».
Допускаю, что когда возвращение Сталина к власти состоится на самом деле, а в этом мыслящие люди, знающие русскую историю, не сомневаются, всё будет иначе, чем я написал. Но иначе только в деталях. В главном произойдет именно по моему сценарию, будьте уверены.
— А я и не сомневаюсь, Станислав Семенович. Хорошо известно, что настоящие писатели обладают даром предвидения,а у вас еще, помимо этого, есть способность материализовать собственную духовную энергию в карающее изменников и предателей мистическое поле.
Знаю и о случаях возмездия, которое настигло тех, кто разрушил ваше «Отечество» при Воениздате. Кое-кто уже на Том Свете, очередь за остальными. Слыхал о несчастьях, которые подступили к одинцовским вашим сотрудникам-иудам, нанесшим колоссальный моральный и литературный ущерб Российскому творческому объединению «Отечество», созданному вами в 1990 году при Литфонде России. Очередь за теми, кто помогал беспардонным бандитам, возглавляемым некоей И. В. Федотовой и ее сообщниками В. И. Павленко, А. Ф. Литинским, уже отмеченным печатью космического рока Головановым, при участии Калининой, Савельевой, Панковой, Балихиной, Красниковой, Мелентьева, Кущего — их наказание высшим судом еще впереди.
— Стопорите машину, дружище! Я дал слово партайгеноссе Гитлеру, что не буду больше даже упоминать об этих ничтожествах… А вы опять о них заговорили… Разумеется, их я не простил, не прощу никогда,и даже перед смертью буду просить Бога покарать проходимцев, но давайте перестанем говорить на эту тему.
— Хорошо, договорились… Хотя ущерб в сто миллионов рублей в ценах 1991 года это вам не баран начихал…
Но что вы скажете о том, кто предает страну, разворовывает Отечество масштабно,причиняет ущерб не в сто миллионов рублей, как это было в вашем случае, а хапает миллиарды и триллионы, изменяет национальным интересам России?
— Их грядущей участи не позавидуешь… Право слово, я порой думаю, что Господь лишил новоявленных жрецов Капитала разума. Вроде как все эти парни наверхуимеют высшее образование и даже научные степени, а поступают так, будто не знают, что достатьих можно и на Канарских островах, и в штате Южная Дакота, и в Цюрихе, и где угодно…
Поговаривают, будто нынешних, толпой стоящих у трона— по Лермонтову — ждут на секретном аэродроме заправленные керосином «боинги» и чуть ли не «конкорды». Но куда они улетят?
— Некуда им лететь, Станислав Семенович. Даже правительства Луны и Марса выдадут их новомуправительству России, как уголовных преступников.
— Вот именно! Как уголовныхпреступников… В свое время Иосиф Виссарионович Сталин напрасно не разъяснил широко народу термин «враг народа». В тридцатые годы сие выражение применялось и к обычным уголовным преступникам, пьяницам, которые стали причиной несчастного случая или аварии, примитивным казнокрадам, которые — как и сегодня! — крали не потому, что были согласны или не согласны с линией Рыкова или Бухарина, Троцкого или «рабочей оппозиции», а потому что попросту были ворами.
Но политически окрашенный термин «враг народа» пошел гулять по стране и теперь стал палочкой выручалочкой для сыновей и внуков элементарных жуликов, выдавших себя во времена хрущевской окаянной оттепелиза жертв пресловутого культа личности.
Кстати говоря, культ личностивовсе не плохая штука, если это на самом деле Личность, а не забулдыжный клоун-петрушка, которого в мешке бросают со сцены, по-хозяйски пинают под зад, укладывают под локомобиль на рельсы, заставляют кривляться перед зрителями с тупой ухмылкой на опухшей от беспробудного пьянства физиономии.
Какая же это личность?Обыкновенная морда лицаиз широко известного анекдота.
Раз уж мы заговорили о Сталине, то перечитайте беседу со мной, она называется «Сталин в Смутном Времени» и опубликована в «Советской России» за 8 мая 1993 года.
А еще лучше познакомьтесь с беседой со знаменитым диссидентом и ученым, антисталинистом и писателем Александром Александровичем Зиновьевым. С этим незаурядным человеком разговаривал Евгений Аверин, главный редактор «Книжного обозрения», лихо, скажем так, разговаривал.
— Когда она была опубликована, Станислав Семенович?
— В девятнадцатом номере, за 14 мая 1993 года. А 22 мая беседу перепечатал главный редактор «Советской России» Валентин Чикин, редактор самой порядочной газеты России, как назвал его читатель газеты в том же номере.
«В нашем районе, где я жил, — рассказывает Александр Зиновьев, — много народу было арестовано… Арестованы были жулики и преступники, уголовные элементы. А все они проходили по политической статье как враги народа. Это были просто пьяницы, которые пропивали колхозное добро, я сам в колхозе тогда работал.