Страсть гордой княжны
Шрифт:
Следуя своим порывам, не задумываясь, хорошо это или плохо, она ласкала ее, дразнила и возбуждала, подвергая мужа сладостной пытке; поглаживала и сжимала жезл любви, нежно теребила пальцами, пока Масуду не показалось, что он вот-вот взорвется.
– Джая… – Он нетерпеливо сжал ее руки, пытаясь остановить, предотвратить преждевременное освобождение.
Она осторожно освободилась от его рук и отвела их.
– Нет, – пробормотала она упрямо. – Ты всегда делаешь это со мной. Я хочу доставить тебе такое же наслаждение.
Джая устроилась поудобнее и склонилась над ним.
Осмелев, Джая высунула язык и принялась ласкать его плоть языком. Она целовала ее и раньше, но никогда не заходила так далеко, желая доставить мужу наслаждение. Когда же он шумно втянул воздух, Джая решила пойти еще дальше, в мир запретных страстей и неведомых чувств, повинуясь только своему женскому чутью, ведомая любовью и страстью, пусть еще не очень умело.
Масуд по-прежнему лежал неподвижно. Он боялся пошевелиться, только руки его непроизвольно опустились ей на голову, подсказывая, что делать. Легкими поцелуями, нежными движениями языка по разгоряченной шелковистой коже Джая доставляла ему неземное блаженство. Она и сама наслаждалась ответом его тела и своей властью над ним. Действовала смело, не стыдясь, и Масуд, куда более искусный в усладах любви, отдался ей во власть.
А потом Джая сжала губами его разгоряченную плоть. Она услышала хриплый стон, вырвавшийся у него, и сама едва не закричала от радости. Она почувствовала себя всесильной в своей женственности и сначала осторожно, потом все увереннее, дразня и возбуждая, повела Масуда по сладостному пути от страстного желания до исступления, как много раз проделывал с ней он.
Масуд зажмурился и застонал. Когда она, мгновение спустя, подняла голову, пытаясь заглянуть ему в лицо, то увидела в нем одну страсть.
– Ты засыпаешь? – спросила она чуть севшим голосом, в котором явно слышался смех, прекрасно зная, что ему сейчас не до сна, что он возбужден настолько, насколько вообще может быть возбужден мужчина.
– О нет, моя прекрасная греза, – почти прохрипел Масуд. Он испытывал величайшее из наслаждений, купался в чувственной роскоши ее обожания, в этой сладостно-огненной пытке, в которую превратились ее ласки. Он ощущал ее каждым нервом, каждым мускулом, чувства его сказочно обострились.
То, что он испытывал, было намного большим, чем просто плотское наслаждение. Ему казалось, что до встречи с Джаей, до сегодняшнего дня он вовсе не жил. Как прекрасно снова вернуться к жизни, заново ощутить эту радость! Воздух наполнил его легкие, сердце забилось сильнее. Желание сводило с ума… Прохладный ветерок коснулся кожи там, где только что ее горячие губы и влажный язык ласкали его разгоряченное тело. Волнения души, страх перед неизвестностью, заботы о дне завтрашнем, в которых он пребывал все это время, исчезли. Он снова ощутил себя полным сил и энергии.
Его лицо исказили сладостная боль и наслаждение, когда Джая опять склонилась над ним. Бедра его непроизвольно двинулись ей навстречу, тело задрожало от возбуждения.
Однако очень скоро Джая попалась
Она вздрогнула от неожиданности, когда он схватил ее за плечи и повалил на спину. Потом, не задумываясь над тем, что произойдет через миг, не заботясь, что любопытные слуги могут подсматривать за ними, – забыв обо всем на свете, он сорвал промокшее полотенце с ее тела. Джая испытывала то же нетерпение. Она была уже готова принять его. Глаза Масуда потемнели, его пальцы быстро нашли влажный бугорок у нее между ног и принялись ласкать его.
– Масуд, прошу… возьми меня, – умоляла Джая, всхлипывая от переполнявших ее чувств.
Дрожа всем телом, Масуд со стоном прильнул к ее губам. Он вошел в нее резко и глубоко, заполнив всю до конца. Аллах великий, она так нужна ему! Нужна, как воздух…
Он услышал, как она вскрикнула, но тело ее тотчас приняло его.
«О моя единственная, как же я мог жить без тебя?» – подумал Масуд.
Забыв обо всем на свете, Джая подняла свои длинные ноги и сомкнула их у него на спине, стараясь как можно плотнее прижаться к его телу. Ее частое дыхание подсказало ему, что она уже почти достигла экстаза.
Когда Масуд ворвался в нее вновь, девушке показалось, что ее охватило пламя. Она вцепилась в него, потрясенная неведомым доселе ощущением. Тело Масуда сотрясалось, его семя потоком хлынуло в жаркие и жаждущие глубины.
Ничего не видя, едва дыша, Джая грудью почувствовала, как внезапно потяжелело тело Масуда, но она не противилась этому. Не размыкая ног у него на спине, она обвила его руками, продолжая ощущать в себе его плоть и наслаждаясь сим волшебным слиянием.
– Я люблю тебя, – бормотала она почти беззвучно, – я люблю тебя…
Джая стыдливо вздохнула и спрятала лицо у него на плече, пряча улыбку удовлетворенной женщины. Она почувствовала, что на этот раз страсть Масуда была иной: сегодня он отдал ей частичку себя, впервые не только телом, но и душой по-настоящему соединившись с ней.
К своей невероятной радости, Масуд в ее мыслях услышал то же самое: «Я люблю тебя!». И эти беззвучные слова лучше громких клятв обещали ему спокойное счастье, долгие годы в любви и радости.
Однако чудеса этого дня для Масуда еще не закончились. Вернее будет сказать, что они едва начались. Ибо на закате Джая вошла в кабинет Масуда непривычно серьезная.
– Любимый, мне нужно сказать тебе нечто важное.
Масуд обернулся и посветлел лицом.
– Прекраснейшая, какое счастье! Воистину, теперь я самый счастливый из смертных, ибо у меня есть все, о чем может мечтать человек!
– Так ты уже все знаешь?! Откуда?
– Любимая, я знаю о тебе все! Ведь я же твой муж! И потом, не ослеп же я, в самом деле!
– О боги! Но я же никому ни слова не говорила. Это столь огромная тайна…
– Тайна? Ну какая может быть тайна у жены от мужа? Ведь я так люблю тебя! А теперь, когда наша семья станет больше…