Страсть и судьба
Шрифт:
Сара быстро придумала объяснение:
— Я полагаю, что это имя упоминается в каких-то бумагах и актах, относящихся к этой плантации. М-р Болдуин, который вел дела моей кузины, показывал мне эти документы.
— Ах, вот как. — Фейс Хэмильтон, кажется, отнеслась к объяснениям Сары с полным доверием.
— Во всяком случае, — торопливо продолжала Сара, — мне нужны сведения, начиная с середины прошлого века и до начала этого. Записи о рождениях, смертях, браках — все, что связано с Фонтэнами.
— Ах, дорогая моя. — Мисс Хэмильтон сразу сникла. — Боюсь, вас
— Не может быть!
— Конечно, можно съездить в Батон-Руж и посмотреть, что сохранилось там. Но думаю, и там мало что можно найти, раз вы собираете сведения о прошлом веке. В наших краях рождения, браки и смерти по-прежнему записывают зачастую только в семейных библиях.
— Понятно. — Сара помрачнела. Потом спросила: — А могут сохраниться какие-либо записи в городских церквах?
— Да, конечно; но я не могу поручиться за их полноту и аккуратность. Зайдите в кабинет местной истории в библиотеке. Там раньше было Историческое общество.
— Было?
— Историческое общество — детище Целесты Будро. При жизни она собрала целую коллекцию материалов по здешней истории. Но когда она умерла пять лет тому назад, общество испустило дух. Дочь Целесты переехала в Новый Орлеан и, кажется, подарила все тамошнему музею.
— А как тот музей называется?
— Боюсь, я этого не знаю, дорогая.
— А как найти дочь Целесты?
— Тоже не знаю. Но я могу поспрашивать у здешних жителей которые входили в группу Целесты по изучению Библии, и, конечно, у кого-то из них окажется адрес Энн в Новом Орлеане. Скажите, что нужно узнать, а я попробую. Может быть, вы заедете на той неделе?
— Заеду, — улыбнулась Сара. — Спасибо за помощь, мисс Хэмильтон.
Полная женщина замахала ручками.
— Что вы, это доставит мне удовольствие. Так замечательно, когда кто-то интересуется историей нашего края. Это нечасто здесь встречается.
Женщины распрощались, и Сара ушла. Идя по сумрачному коридору к двери, она совсем пала духом. Оказывается, найти сведения о Дэмьене и его семье гораздо труднее, чем ей представлялось, особенно если учесть, что интересующие ее документы превратились в пепел много лет тому назад.
Уборщик выступил вперед, чтобы открыть перед ней дверь. Сара взяла себя в руки и улыбнулась»
— Находить, что нужно, мисс? — спросил он.
Несколько удивленная этим вопросом, она покачала головой.
— Нет, к сожалению. Записи, которые мне нужны, давно сгорели.
Она уже выходила из двери, когда он окликнул ее.
— Послушайте, мисс!
— Да? — обернулась она.
— Если вы иметь проблемы, ступать к мадам Тю.
— Мадам Тю? — губы у нее изогнулись от любопытства и изумления.
— Мадам Тюше.
— Ах да, — ответила Сара со смехом, — мадам Тюше, гадаю и даю советы. Я видела ее вывеску на окраине.
— Она помогать моей жене, — нерешительно добавил человек, переступая с ноги на ногу.
— Помогла? Ну что ж, спасибо за совет, — вежливо ответила молодая женщина.
И раскрыв зонтик, вышла на улицу и стала осторожно спускаться по каменной лестнице. Дождь так и не перестал. Вспомнив о странном совете, Сара покачала толовой. Кажется, он говорил искренне.
А может быть, она платит ему, подумала она цинично. Может, он получает гонорар за каждого присланного к ней простофилю. При мысли о том, чтобы пойти к гадалке, Сара закатила глаза, представив себе увешанную золотыми украшениями женщину в тюрбане, которая смотрит в хрустальный шар, гадает по чайным листочкам и по руке. В жизни Сара не интересовалась такой ерундой. И потом, как она объяснит гадалке, что с ней происходит? Поразмыслив, Сара решила припрятать этот совет в памяти.
Следующая остановка била у католического храма св. Джерома. Сара припомнила, что Олимпия неоднократно ездила к мессе в соседний католический храм. А в доме Сара видела распятия и четки из бусин. И хотя она знала, что Дэмьен, как и она сама, разочаровался в официальной религии, она от всей души надеялась, что в храме найдутся записи об интересующей ее семье.
Но и тут ее ждало разочарование. Молодой и полный желания помочь священник, к которому она обратилась, сообщил, что в церкви записей того периода мало, если вообще они есть. Эта церковь была единственным католическим храмом в округе в XIX веке, но записи велись бессистемно, а многие были потеряны во время двух переездов, которые имели место прежде, чем храм обосновался в теперешнем здании. Он пообещал пособирать по церковным архивам все возможные мелочи, которые там встретятся, но как и мисс Хэмильтон, посоветовал обратится в какое-нибудь другое место, прежде всего в библиотеку.
Поэтому последняя остановка Сары была у библиотеки — старого здания из красного кирпича. Там она представилась приятной молодой особе — помощнику библиотекаря, Фрэнсис Гатлин. Когда Сара сообщила, что намерена подарить библиотеке некоторые бумаги Эрики Дэвис, глаза у мисс Гатлин заблестели. Затем Сара объяснила, что собирает сведения о семье Фонтэнов, первых владельцах плантации Дэвисов.
Фрэнсис Гатлин, как и мисс Хэмильтон, была приятно удивлена, встретив человека, интересующегося местной историей. Она отвела Сару в небольшую комнатку с затхлым воздухом, отведенную под материалы по этой теме. Сара оглядела пыльное, загроможденное помещение, полки со старыми книгами, столы, увешанные картинами, витрины, в которых было все, — и дуэльные пистолеты, и плетеные кружева, и картины из волос, и даже коллекция кованых гвоздей.
— Боюсь, что записи о рождениях, смертях и браках по региону у нас не систематизированы, — сказала Фрэнсис. — Но зато у нас много материалов по XIX веку — старые семейные Библии, фотографии, дневники, записи, письма и тому подобное. — И добавила, ободряюще посмотрев на Сару: — И, конечно, мы с радостью присоединим к нашей коллекции бумаги мисс Дэвис.
— Я обязательно привезу их, — отозвалась Сара. Она бросила взгляд на бескрайнее море экспонатов. — А указателя к коллекции у вас нет?