Страсть окаянная
Шрифт:
– На Яузе. У Венгерова там недалеко квартира. А играет он в кафе «Е-два, Е-четыре»... А ты, вообще, в шахматы умеешь?
– Честно говоря, нет, – Лена на ходу застегивала пуговицы пальто. – Ну, так... Знаю, какие фигуры где стоят. Знаю, как ходят...
– Этого достаточно, – Владислав нажал на кнопку управления сигнализацией на ключе зажигания от своей машины.
– И все-таки что конкретно я должна буду делать? – Девушку распирало откровенное любопытство.
– Сориентируемся по обстановке. Никогда нельзя заранее все расписать. Я уже убедился
– Это певицы знаменитой?
– Да. Я пробрался за кулисы во время ее концерта. Она мобильник всегда оставляет в гримерке.
Владислав остановился около старенького «Фольксвагена».
– И что? – спросила Лена, усаживаясь на переднее сиденье автомобиля рядом с водителем.
– Я вхожу в гримерку, а там парикмахер ее личный. Деваться некуда... Ну, я внаглую! Валя, говорю, просила мобилу. Срочно. Куда она сумку дела?
– И что? Он тебе поверил? – Глаза Епифановой азартно заблестели.
– Парикмахер, что ли? Поверил, конечно. Я достаю телефон и тут же делаю ноги. А уйти оттуда можно только через кулисы. И в это время у меня в кармане начинает разрываться телефон. А звонок ее голосом записан. Что-то типа: «А! Ты опять объявился!»... А у нее как раз перерыв был между песнями.
– И что же дальше?
– А то, что она уже должна была на сцену выходить. Не успела секьюрити позвать.
– Да... Тебе повезло! А у тебя музыка какая-нибудь есть? – Епифанова посмотрела на табло магнитолы. – А то после твоего рассказа как-то не по себе стало. А если бы они тебя поймали?
– Меня? Не поймали бы! – с пафосом заявил Владислав. – Выкрутился бы...
– А как? Мне просто интересно.
– Как-как... Ну, тут пришлось бы сыграть. Я бы им свой мобильник показал. И сказал бы, что, мол, я сделал запись ее позывного, когда ей звонили. Ну, что-нибудь в этом духе... Ты куришь?
– Нет.
– А я курю со школы. – Владислав достал губами сигарету. Затем бросил пачку на полочку около коробки передач. – А ее телефон сунул бы в носок. Он у нее крохотный такой. Может, видела? «Сони». Вытянутый, тоненький, как цифровой диктофон.
Епифанова отвернулась к окну. Несколько минут они ехали молча.
– А музыку-то можно? – повторила Лена свою просьбу.
– Включай. Выбирай что хочешь. На свой вкус. Я закачал туда все, что можно вообще слушать... Классика есть. Есть рок. Я «Дип перпл» слушаю...
– А классику можно? Вагнера. «Полет Валькирии»?
– Зажигай, – Владислав кивнул. – Левая кнопка. Меню. Потом стрелки вверх – выбор.
Его «Фольксваген» тем временем миновал указатель на Яузу. Лена даже не успела дослушать композицию Вагнера, как машина притормозила около неоновой вывески кафе-клуба.
– Ну, что, пошли? – Владислав заглушил мотор своего автомобиля. – Главное, не волнуйся. Сориентируемся. Потом спокойно отвлечем Венгерова, возьмем доску, – и вперед! Поедем на встречу к Тимофею. Я, пожалуй, тоже к нему зайду. Порадую босса шахматами.
Владислав сунул руки в карманы.
– Проходи, – он отворил перед Леной дверь в кафе.
Епифанова оказалась в просторном зале. Столики в комнате чередовались. Обеденные перемежались с шахматными.
– Вот и он, – Владислав наклонился к уху Епифановой и указал на спину одного из играющих. – Это Венгеров.
Борца трудно было не заметить. Широкие плечи обтягивала черная водолазка. Бритый затылок и бычья шея привлекали к себе внимание.
Епифанова невольно поежилась.
– Как его звать?
– Егор. Отчество не знаю...
– А как же я его позову? – спросила девушка.
– Придумаешь что-нибудь. Садись за шахматный столик. Расставляй фигуры. Когда я дам тебе знак, как-нибудь привлеки его внимание. Садись так, как будто ты собираешься играть белыми...
Лена послушно опустилась за свободный столик, который располагался недалеко от входа. Владислав сел напротив нее так, чтобы можно было видеть, как играет Венгеров.
– Он играет белыми на своей доске. Вон она. Видишь? – Молодой человек привстал на стуле.
Вокруг Венгерова сгруппировались зрители. Трое любителей шахмат, расставив вокруг стола стулья, наблюдали за партией.
– Я, пожалуй, пойду туда, поближе. Значит, помнишь? Как только он встанет и начнет собирать фигурки, позови его. Так, чтобы он отошел от стола.
Владислав поднялся.
– Постой! А если не получится?
Он склонился над столиком.
– Все получится. Не переживай. Я все беру на себя. Тебе просто нужно отвлечь его на полминуты. Чтобы он отошел от доски. Все остальное я сделаю сам. Я же не первый раз. У меня есть опыт в таких вещах. Поверь мне. Я все продумал. Все будет хорошо, – он подхватил за спинку свой стул.
Лена принялась расставлять на столе фигурки. Она видела, как Владислав поставил стул за спиной Венгерова. Партия подходила к концу. Венгеров провел блестящую атаку. Соперник был зажат шахом. Насколько Лена разбиралась в шахматах, самым вероятным исходом матча могла стать ничья. Через минуту ее предположение подтвердилось. Соперники объявили ничью.
– Спасибо тебе, Петро, – Венгеров поднялся со стула. Партнеры пожали друг другу руки. В кафе сразу стало оживленно. Зрители начали бурно обсуждать партию. Венгеров, как и предполагал Владислав, сразу принялся составлять фигурки на стол, а затем по одной аккуратно складывать их в доску. Около стола оставались трое. Сам Венгеров, Владислав и соперник борца-шахматиста.
Лена решительно приподнялась на стуле.
– Извините, – ее голос в небольшом помещении кафе прозвучал достаточно громко. Все присутствующие оглянулись в ее сторону. – Извините, Егор... Я хотела попросить вас... Я хотела сыграть с вами партию в шахматы...
Наступила тишина. Кто-то в противоположном углу кафе усмехнулся. Лена бросила взгляд на стол за спиной Венгерова. Владислав колебался. Брать шахматы на глазах у соперника Венгерова было опасно.
– Дело в том, что я давно хотела... Вы не могли бы подойти на минутку.