Страсть окаянная
Шрифт:
Машина припарковалась во дворе на том же самом месте, где и обычно. Ольшаковский первым вышел из салона, бросив на сиденье кепку и на ходу расстегивая модный светлый плащ. Следом за ним из «Лексуса» вышел крепкий широкоплечий мордоворот в просторной кожаной куртке. Климов, сидя на скамейке у соседнего дома и равнодушно наблюдавший за их прибытием, заметил у телохранителя наплечную кобуру в тот самый момент, когда его куртка распахнулась под порывом ветра.
И Ольшаковский, и его спутник скрылись в нужном подъезде, и только после этого «Лексус» покинул водитель Коля. Он пристально осмотрелся по сторонам, скользнул взглядом
Климов сверился со своими наручными часами. Если никаких непредвиденных изменений в планах Андрея Романовича не будет, у него есть в запасе приличный интервал времени. Однако терять понапрасну драгоценные минуты Константин тоже не мог себе позволить. Форс-мажорные обстоятельства имели привычку появляться в самый неподходящий момент.
Позволив себе потянуть еще лишь без малого минуту и докурив за это время сигарету, Климов поднялся со скамейки и быстрым шагом направился к оставленному без присмотра «Лексусу». Еще на ходу он достал из-под куртки длинную стальную спицу от велосипеда и воровато огляделся по сторонам. Двор выглядел пустынно.
Острие спицы легко прошло под капотом автомобиля, и Константин слегка поводил им из стороны в сторону. Упершись в рычаг подъемника, он немного наклонил спицу вниз и на пару сантиметров подал ее вправо. Свободной рукой Климов надавил сверху на крышку. Нужного щелчка он не расслышал, но почувствовал, как его импровизированное орудие характерно дрогнуло у основания. Он повел спицей еще немного правее и дождался, пока она достигнет фиксированного положения. Тот же финт и тот же нажим на капот сверху. Фары «Лексуса» дважды моргнули, и Константин удовлетворенно хмыкнул. Хитрый принцип сигнализации сдался ему практически без боя. Основы теории не подвели Климова. Он сделал шаг назад и вновь воровато оглянулся через плечо на подъезд. Никого...
Константин обошел «Лексус» и остановился рядом с задней дверцей автомобиля. Потянул на себя ручку. Кепка Ольшаковского, которая неизвестно зачем понадобилась Тимофею, как и предполагалось, одиноко лежала на обитом кожей заднем сиденье. Климов склонился и потянулся к ней правой рукой...
В следующую секунду он скорее почувствовал, нежели услышал, как за спиной хлопнула подъездная дверь. Константин резко обернулся. Телохранитель Ольшаковского Коля замер на невысоком трехступенчатом крыльце во весь свой рост и грозно взирал на незнакомца, посмевшего забраться в автомобиль босса. Климов не мог себе объяснить появление Коли. Неужели «Лексус» имел еще одну какую-то скрытую сигнализацию, помимо стандартной? Однако рассуждать на эту тему у него не было времени, и он быстро схватил головной убор.
Реакция телохранителя была именно такой, какую и следовало ожидать. Он не стал вступать с наглецом в переговоры или останавливать его грозным окриком... Вместо этого он стремительно выхватил из-под пиджака увесистый пистолет и вскинул его, наводя прицел на Климова.
Константин рыбкой нырнул вперед на сиденье. Грохнул выстрел, и пуля, пролетев через салон, пробила противоположное боковое стекло. От образовавшегося
Коля выстрелил еще раз, затем еще, и только после этого, понимая, что ему никак не удается поразить мишень, с громким ругательством перепрыгнул через три ступеньки крыльца, жестко стукнув каблуками ботинок по сухому потрескавшемуся асфальту.
Константин уже был за рулем. Швырнув кепку Ольшаковского на соседнее пассажирское место, он рывком выдернул панель из-под рулевого колеса. Моток проводов разного цвета сам выпал ему в ладонь. Климов попытался разорвать первый попавшийся, но это оказалось не так просто.
Новый выстрел заставил Константина вздрогнуть и выпустить провода из непослушных пальцев. Он почти физически ощутил, как пуля вонзилась в спинку сиденья, на котором расположился он сам. Климов инстинктивно пригнул голову.
– Убью, сука! – Телохранитель уже был совсем близко.
Константин понял, что завести машину и при этом не подвергнуть свою шкуру реальной опасности он просто не успеет. Плечом толкнув дверцу и подхватив треклятую кепку политика, грабитель вывалился из салона одновременно с пятым по счету выстрелом. Кувыркнувшись через голову, Климов откатился подальше от «Лексуса», вскочил на ноги и кинулся бежать.
– Стоять! – гаркнул Коля у него за спиной.
Константин даже не обернулся. Слегка пригибаясь к земле и петляя, как заяц, он что было сил несся к спасительной арке...
Тимофей увидел Мелихова издалека. Он сидел за барной стойкой на высоком табурете. Не заметить Петра Павловича было трудно. И не только потому, что Мелихов был статен и имел крепкое телосложение. Главное заключалось в том, что этот человек обладал особым природным обаянием. Харизмой. Благодаря своему дару Мелихов легко сходился с людьми. И своему успеху в кино в качестве режиссера и продюсера он во многом был обязан этому своему дару – увлекать и вести за собой людей.
Ему не составляло труда разговорить любого собеседника.
Когда Арканов появился в баре, Петр Павлович о чем-то оживленно беседовал с барменом. Беседа между ними была явно азартная. Мелихов наверняка раскрутил бармена на какую-нибудь животрепещущую тему из области политики. И почтенный седеющий мужчина за барной стойкой не мог не вступить с Мелиховым в полемику.
Тимофей молча протянул Петру Павловичу руку. Тот, удостоив Арканова беглым взглядом, так же молча ответил на рукопожатие.
– «Манхеттен», двойную порцию, – успел сказать Арканов в образовавшуюся паузу в разговоре.
Он сел на соседний табурет. Бармен принялся смешивать коктейль.
– ... а мы удивляемся! – продолжал тем временем Мелихов. – Поэтому у них и порядок! А у нас... Извини меня, дерьмо на улицах! Потому что разруха не в клозетах, а в головах... Ладно, Василий, что я завелся! У меня даже давление поднялось. – Мелихов провел тыльной стороной ладони по лбу. Тимофей заметил, что Петр Павлович сжимал в правой ладони массажер для пальцев – крохотное колечко с заостренными иголочками. Мелихов доставал его всякий раз, когда начинал нервничать. – Мы с тобой еще вернемся к этому разговору.