Страсть в жемчугах
Шрифт:
– Что… ты? – Джозайя едва не рассмеялся, когда понял, как все это глупо. Он любит ее, а она любит его. В чем же проблема? Дорога впереди казалась кристально ясной.
– Я стала задирой, – сказала Элинор со вздохом.
Он снова привлек ее к себе, и она так подходила ему, словно неведомый
– Мне нравится, что ты задираешь меня. Нравится, когда меня обвиняешь. И хотя я должен попросить тебя воздержаться от того, чтобы постоянно меня колотить… этот удар я заслужил. Расхныкался, как последний слюнтяй.
Она запрокинула голову, всматриваясь в его лицо, и была вознаграждена поцелуем.
Джозайя закрыл глаза и забыл обо всем на свете – помнил только о чуде, о том, что Элинор Бекетт любит его. Он вкушал сладость ее губ, и голод, который он много дней и часов пытался игнорировать, теперь казался невыносимым. Нежность была забыта, и страсть вытеснила все доводы рассудка. Джозайя приподнял возлюбленную и пробормотал:
– Лучше им поторопиться с ванной, или я тут все простыни перемажу.
– Джозайя Хастингс, ты ничего подобного не сделаешь! – предупредила его Элинор, но тут же уткнулась губами в его щеку и, отыскав бьющуюся жилку около уха, добавила: – Пока не запрешь дверь…
– Я люблю тебя, Элинор.
– Так ты будешь рисовать? – шепнула она ему на ухо.
Он кивнул. Лицо его стало серьезным.
– Я попытаюсь.
– Ты будешь пытаться день за днем, пока свет совсем не исчезнет. Я не позволю тебе сдаться.
– Как скажешь. А когда света не станет?
– Тогда, Джозайя Хастингс, мы будем ходить на концерты, а потом поселимся в провинции и будем слушать смех наших детей.
– У нас будут дети? – Эта ошеломляющая мысль вызвала внезапный прилив радости и надежды. – Значит, вы выйдете за меня, мисс Бекетт.
– Выйду. – Она отбросила с его лба пряди волос. – Потому что это единственный приличный вариант, мистер Хастингс.
Эпилог
«Таймс» от 14 июня 1860 года
Мистер Джозайя Хастингс весьма необычно дебютировал в Королевской академии художеств, а его дебют можно назвать потрясающим и поразительно смелым, так как затворник Хастингс согласился показать сегодня только две картины. Некоторые критики, которые до премьеры обвиняли художника в гордыне, взяли обратно свои высказывания и заявили, что если художник способен продемонстрировать столь виртуозное мастерство в двух картинах, то они с нетерпением ждут следующих. По слухам, «Леди в красном» – несравненная красавица, и публика наконец может судить об этом. Вторая картина, «Леди в жемчугах», столь же незабываема, но вызывает дискуссии из-за странного и чарующего представления английской красавицы в образе экзотической чужеземной богини. Поговаривают, что леди, изображенная на обеих картинах, – миссис Хастингс. Сам Хастингс отказался от комментариев и не смог присутствовать на открытии выставки. Картины не предназначены для продажи, и в конце июня оба портрета вернутся в частную коллекцию художника.