Страсть
Шрифт:
В один из таких дней, когда шли очередные разборки, на пороге студии появился молодой человек, который дождался пока клиент успокоится, получив обратно свои деньги, а потом спросил:
— А вам нужен помощник?
Мало того, что Андрей оказался отличным работником, он ещё был и заядлым киноманом, знал об американских фильмах и актёрах почти всё. Он с большим удовольствием согласился и на ночные дежурства, что позволило ему в короткий срок перейти из разряда ценителей порно, в категорию профессиональных потребителей. Андрея можно было разбудить в любое время и он безошибочно называл все самые популярные
Однажды вечером в окошко студии привычно постучали. Андрей поднял жалюзи и включил лампочку, которая освещала пятачок на улице. Женская рука сунула в проем пятьдесят рублей.
— Я хотела, чтобы вы поставили сегодня ночью «Эммануэль».
— Но ведь это обычная эротика, — удивился Андрей, — вы могли бы посмотреть этот фильм бесплатно, мы его регулярно показываем.
— Нет, я хочу «Эммануэль» ровно в 12-ть.
— Без проблем. Будет вам «Эммануэль».
— Спасибо, молодой человек. Очень вам признательна, — дружелюбно сказала женщина и пошла по дорожке в сторону соседнего дома, растворившись через мгновение в темноте.
Андрей посмотрел на часы, было без десяти двенадцать. Он достал кассету с заказанным фильмом, перемотал её на начало и нажал кнопку «пауза», чтобы в оговоренное время запустить для женщины желанную «Эммануэль». За окном послышался шум, и кто-то настойчиво постучал в стекло. Андрей поднял жалюзи и приоткрыл створку. Мужская рука, исковерканная кривыми наколками, вывалила на подоконник кучу помятых купюр, там были и рубли, и трёшки, и пятёрки. Всего 49 рублей.
— Нам прям сейчас поставь порнушку по-забористей, но чтоб в жопу только не трахались. Не люблю питушатину. Ты понял?
— Ну во-первых, здесь не хватает рубля, — начал Андрей.
— А во-вторых, — грубо перебил его пришедший, — я тебе сейчас рога обломаю, гандон ты штопанный.
— Но на это время заказан другой фильм…
— Слышь, Колян, он что-то не догоняет, — обратился тот к стоящему позади человеку.
Колян неторопливо отодвинул в сторону друга, вплотную подошёл к окну, и пристально посмотрел в глаза Андрея взглядом безжалостного убийцы, от чего у того по всему телу пробежали мурашки и на лбу выступил холодный пот.
— Он всё понял, — резюмировал Колян, и сплюнув через передние зубы, направился в сторону дома.
Компания шумно засеменила за ним, остался только тот, что был первым. Он нежно взял Андрея за грудки и тихо произнёс:
— Не подведи, падла, — и взял из кучи помятую пятёрку.
Часы пробили 12-ть. «Эммануэль» уступила своё место грязному немецкому пореву. Андрей, впервые не стал выбирать лучшее из лучшего, а поставил самое мерзкое и отвратительно, что ему когда-либо попадалось. Он выключил контрольный эфирный телевизор, чтобы не портить себе настроение и улёгся на диван, и как только он начал успокаиваться, в окно снова постучали. Андрей включил свет
— Простите меня, пожалуйста, — умоляюще произнёс Андрей, — но у меня не было выбора. Вот, возьмите ваши деньги.
— Я понимаю вас, молодой человек, а кто поймёт меня, — грустно сказала женщина, и шаркая тапочками побрела обратно.
Андрей высунулся в окно.
— Подождите, — крикнул он.
— Оставьте деньги себе, — не поворачиваясь, громко ответила она.
— Да остановитесь же.
Женщина оглянулась.
— Говорите, молодой человек, я слушаю.
— Заходите ко мне. Я поставлю «Эммануэль» специально для вас.
— А это любопытно, — после небольшой паузы произнесла она. — А где вход в ваш распутный мир?
— Со двора. Сразу за углом. Я открою.
Женщина присела на краешек дивана, плотно сжав ножки и слегка сдвинув их в сторону. И хотя главным украшением её наряда был клетчатый плед и тапочки, она всё равно выглядела очень изысканно. Андрей только сейчас присмотрелся внимательнее к ней. Точёное лицо не портили морщинки, а лёгкие тени придавали глазам томность и загадочность, ровная спина, вытянутая шея, да, со слегка дряблой кожей, но этот недостаток нивелировался сказочной красоты жемчужным ожерельем, опоясывающим её, и руки…, это были не руки, а произведение искусства, тончайшие пальцы, словно обтянутые слегка потрескавшимся пергаментом и умопомрачительное кольцо на безымянном пальце.
— Мы будем смотреть прямо здесь? — поинтересовалась она.
— Да. Устраивайтесь поудобнее. Хотите я заварю вам чай?
— От чая не откажусь. Только покрепче и погорячей, пожалуйста.
— Меня зовут Андрей.
— Тамара Викторовна. Я не обременяю вас?
— Ну что вы. Это я же вас подвёл.
— Не то слово… Я так хотела посмотреть этот фильм… Одна… Чтобы никто не мешал… Включила телевизор, а там такая мерзость…
— Простите… Я могу уйти, — учтиво произнёс Андрей.
— Ну что вы, молодой человек, я же у вас в гостях. Включайте. Сгораю от нетерпения. Мне на работе все уши прожужжали про эту Сильвию Кристэль…
— А где вы работаете?
— В театре…, — женщина запнулась на секунду, — в гардеробе.
Андрей почти наизусть знал каждый кадр, поэтому не смотрел на экран, а наблюдал за своей гостьей, а та вся была в фильме, каждое слово, каждый вздох и каждый жесть словно примеряла на себя, вздрагивала, широко раскрывала глаза, вздыхала, отстранялась, всплескивала руками, в общем жила вместе с героями.
Когда фильм закончился, она внимательно прочла все титры и только поле этого, взглянув на Андрея сказала:
— Молодой человек, а не соблаговолите ли вы выебать пожилую даму?
Андрей опешил от такого неожиданного вопроса, но ещё больше от откровенного слова «выебать», которое ну никак не стыковалось с романтическим образом этой дамы.
— Чего вы молчите? Вы думаете я не могу? Ещё как могу. А вы сможете?
— Не знаю, — замялся он, — я никогда…
— Никогда не ебели старух? Ну это поправимо. Тем более некоторые старухи могут дать фору малолеткам. Пойдёмте ко мне, молодой человек. Не пожалеете.