Страсть
Шрифт:
— Джейс, нам надо поговорить.
Он кивнул, сжав губы:
— Еще как надо. Только это лучше делать в гостиной. Там уютнее. У меня есть вопросы, и пока нет ответов на них.
Бетани и моргнуть не успела, как Джейс снова перехватил инициативу. Теперь получалось, что разговором будет управлять он. Джейс помог ей слезть с барного стула и повел в гостиную.
Бетани села на уже знакомый диван. Джейс включил камин. Увидев вспыхнувшие голубовато-желтые огоньки, она невольно вздохнула. Камин придавал гостиной по-настоящему домашний
Бетани вспомнила обшарпанные комнатенки, где они обитали все эти годы. Иногда судьба ей улыбалась, и она находила работу на относительно долгий срок. Тогда они могли себе позволить номер в дешевеньком мотеле. Уютом в нем и не пахло, но там хотя бы была гарантия, что тебя не вытряхнут посреди ночи.
— Ты что мотаешь головой? — насторожился Джейс.
Бетани и не заметила, как он сел рядом. Он был совсем близко, обволакивая ее своим запахом и теплом, отчего у нее внутри тоже потеплело. Это притупило ее бдительность, и Бетани сказала правду:
— Я думала о том, что огонь придает комнате особый уют. Домашний уют. Потом мне стало смешно, поскольку я ничего не знаю о домашнем уюте.
Неужели это ее голос, такой грустный и искренний? Услышав себя, Бетани спохватилась и тут же пожалела о своих словах. Она никогда и никому не рассказывала об этом. Если не хочешь неприятностей, лучше молчать.
У Джейса был такой вид, словно ему заехали кулаком в челюсть. Он вдруг заковыристо выругался, отчего по спине Бетани побежали мурашки.
Джейс коснулся ее щеки, а потом нашел самое болезненное место на боку и прикрыл его ладонью.
— Бетани, кто это сделал? Что с тобой произошло? Очень прошу: не ври мне. Я хочу знать правду. Самую отвратительную, но правду.
Бетани сжалась, затаила дыхание, испуганно глядя на него. Рассказать правду? И мгновенно вылететь из его квартиры? Но разве она не этого хотела, разве не искала повода уйти? Кто она Джейсу? Временная игрушка. А может, и нет? Уж слишком он решительно настроен.
Джейс внимательно смотрел на Бетани, молчал и ждал. Такого не заболтаешь и не запутаешь.
— Я не могу рассказать об этом, — сдавленным голосом произнесла Бетани. — Джейс, пожалуйста, не надо расспросов.
Его губы вытянулись в тонкую полоску. В глазах блеснул гнев.
— Давай внесем некоторую ясность. Я и так знаю о тебе достаточно много. Ты бездомная. Тебя арестовывали за хранение наркотиков. Ешь ты далеко не каждый день. У тебя нет ни цента. Тебе негде спать. Все это я знаю. Вот только не знаю, какая мразь посмела тебя тронуть.
Бетани побледнела. Ей скрутило живот, а стыд змеей вполз на плечи и сжал горло. Она посмотрела на Джейса так, как смотрят жестоко униженные люди. Она с трудом сдерживала слезы.
Джейс понял, каково ей сейчас. Он погладил ее по щеке, его взгляд
— Бетани, все это я узнал раньше, чем приехал за тобой в приют. Тебе мои действия о чем-нибудь говорят?
— Не знаю, — прошептала она, не в силах выдерживать его взгляд.
Бетани опустила глаза, потом и вовсе закрыла их. Она чувствовала себя такой… никчемной. Она ненавидела это чувство. Оно сопровождало ее всю жизнь: никчемная, ни на что не годная, недостойная быть любимой. Может, она и жить недостойна?
— Посмотри на меня, — велел Джейс.
Она не поднимала головы. Тогда Джейс сам взял ее за подбородок и повернул лицом к себе. Глаза Бетани оставались закрытыми.
— Малышка, открой глаза.
Она открыла глаза, уже мокрые от слез.
— Не плачь, — смущенно произнес Джейс. — Если бы все это на меня подействовало, я бы за тобой не поехал. А ты знаешь, что я искал тебя все эти чертовы две недели? Я объехал все приюты, о каких только мог узнать. И каждый раз надеялся, что найду тебя там. Каково мне было возвращаться сюда, сидеть в тепле и знать, что ты где-то бродишь: озябшая, голодная, одинокая? Я был бессилен что-либо сделать. Со всеми своими деньгами и возможностями.
Вопреки его приказу не плакать, по ее щеке покатилась крупная слеза и упала Джейсу на ладонь. Он поцеловал мокрый след, оставленный слезой.
— А теперь ты расскажешь мне, кто это сделал с тобой, — потребовал Джейс, и в его голосе снова чувствовалась злость. — Я должен знать все. Бетани, я очень хочу о тебе заботиться, но есть подробности, которые я обязан знать.
Бетани упрямо замотала головой:
— Нет, Джейс. Не все тебе по силам. Я не стану жить в квартире твоей сестры. Ты не можешь вмешаться в мою судьбу и навести там свой порядок. В жизни так не бывает и не бывало.
Джейс едва ее дослушал:
— В жизни бывает так, как ты ее настроишь. И мне очень многое по силам. Не хочу тебя обижать, малышка, но до сих пор ты заботилась о себе как придется. Больше так не будет.
— Но зачем? — не выдержала Бетани. — Мне не надо твоей щедрости. Я была для вас с Эшем женщиной на одну ночь. Больше я на такое не соглашусь. Я тогда соскользнула на прежнюю дорогу. Не хочу снова на ней оказаться. Я потратила слишком много сил, чтобы выбраться и попасть на этот уровень.
К концу этого монолога Бетани всю трясло. Она глубоко стыдилась самой этой темы и своих слов. Скверно уже то, что Джейс знает о ее аресте. Теперь, чего доброго, он решит, что она не только наркоманка, но еще и шлюха.
— На какой уровень? — не отставал Джейс. — На уровень, где у тебя ни крыши над головой, ни еды?
— На уровень, где у меня снова появилось чувство собственного достоинства, — тихо ответила Бетани.
Она отодвинулась на край дивана, готовая вскочить и бежать. Джейс это сразу понял. Он быстро переместился и крепко обнял ее за талию. Бетани почувствовала себя в ловушке. Он него не сбежишь.