Страсти по криминальному наследству
Шрифт:
– Я боюсь другого. – Кошкин сел на куличик, основательно помяв детское творчество, и всхлипнул. – Боюсь, что никогда не найду сокровища и останусь прозябать всю свою дальнейшую жизнь… – Скупая мужская слеза медленно проползла по пыльному лицу.
– Не еви, – сказал малыш и раскрыл свою дулю. На его ладошке лежала золотая серьга. – Я откопал, бели, далю.
Федор вытер рукавом лицо и уставился на находку.
– Что там?! – поинтересовался Звягинцев. – Чистой воды и французской огранки?! Федор, не смей прятать сокровище, Господь велел, а ты обещал делиться. Василиса, не спускай с него глаз! – И встревоженная физиономия писателя скрылась в оконном проеме.
– Что нашли?! Что нашли-то? – не унималась пенсионерка Петушкова, стоя под козырьком подъезда.
– Вам же сказали, что бомбу огромной разрушительной силы, – ответил ей Звягинцев, пробегая мимо. – Скрывайтесь, бабуля, в свое убежище.
– То-то я гляжу, ты туда так и спешишь, – недоверчиво проворчала старушка.
– Где она?! Где? – трясущейся рукой Звягинцев выхватил у Федора сережку.
– Не, – почесал затылок Кулемин, – не чистой воды. Светка мне показывала, какие они должны быть. Эта не такая.
– Современная огранка, – подтвердил Матвей, разглядывая сережку издали. – Рубин времен перестройки. Даже не брильянт.
– Мамина, – с гордостью признался малыш, – она потеляла.
– Этого только не хватало, – вздохнул Звягинцев и сел в песок.
– Да уж, – пристроился рядом с ним студент.
– Не повезло, – вздохнул Матвей.
– К черту, – выругался Федор.
Василиса взяла сережку и малыша и повела его к маме разбираться, чья же найденная сережка была на самом деле. Уходя, она обернулась. Четверо мужчин сидели в песочнице и провожали ее грустным взглядом. Четверо взрослых людей, затеявших детские игры в угадайку. Неужели один из них – отравитель собственной жены?! В его глазах больше нет той вселенской печали, которая стояла в них сразу после отравления Людмилы. Василиса сегодня увидела в них алчный блеск. Неужели только алчный блеск?! Ведь он, Матвей, был таким хорошим.
Сережка действительно оказалась потерей мамы малыша. Она показала Василисе вторую и поблагодарила за спасение сына в это неспокойное время.
– Говорят, в нашем дворе нашли бомбу?! – испуганно поинтересовалась молодая мама. – Я только собиралась за Дениской бежать…
– Разве в нашем дворе можно что-то найти?! – улыбнулась ей Василиса. – Все уже найдено до нас. Не беспокойтесь, завтра поиски закончатся.
– Надеюсь, благополучно? – Мама с малышом помахали ей на прощание.
– Я тоже на это очень надеюсь, – призналась Василиса.
Надежда умирает последней. Первой умерла Алевтина Ивановна. С нее-то все и началось. Из– за нее она познакомилась с Русланом, подружилась со своими соседями. Кстати, о соседях. Если они завтра примутся за разборку крыши, она им в этом помогать не станет. Вот это точно! Пусть они с ней даже не делятся тем, что под нею найдут. Она представила писателя:
– Старушка проснулась среди ночи. Мысли о драгоценностях не давали ей покоя. Светила полная луна, и она потянулась следом за ней. Лунный свет прямо указывал место для брильянтов под старой прогнившей балкой черепичной крыши…
Глава 13
Храните деньги в сберегательной кассе!
Звягинцев нервно мерил шагами коммунальную кухню, сегодня ему, как и всем другим соседям, частный сыщик пообещал раскрыть все тайны. Все. В том числе и тайну бриллиантов. Зря, ох как зря он недооценивал этого рослого брюнета с манерами Бонда. Неужели тот докопался до истины, то есть до сокровища?! Не может быть, чтобы он не взял его себе. Или оно так и лежит в открытом сыщиком месте и дожидается своего истинного владельца? Бриллианты ждут, когда он придет и заберет их. Снова эти глупые фантазии! Когда он успел из писателя-историка заделаться заправским фантастом?! В последний месяц, когда заболел бриллиантовой лихорадкой. Они заболели все и сразу, лихорадка оказалась довольно заразной. Василиса и та продержалась недолго, после чего принялась таскаться за сыщиком по пятам. Ага, они на пару нашли сокровище, о чем сообщат им сегодня.
В кухню зашла Матильда, пестрея защитными пятнами военно-полевой формы, и принялась заваривать чай. Следом за ней влетел Федор. Звягинцев с удивлением отметил, что супруги Кошкины оделись явно не для бала. Федор позвякивал складным ножом, висевшим у него на ремне, и скрипел новыми пехотными ботинками. «Так, – писатель пригляделся к саперной лопате, которую Федор оставил у двери, – они решили вскрыть могилу Дзержинского!»
– Всем добрый день, – поприветствовал соседей Матвей и тоже схватился за чайник. – Блин, заварка закончилась. – Он грустно пошарил по своим ящикам.
– Привет, – Звягинцев поставил на стол еще одну чашку, – я поделюсь с тобой кофе.
– Матвей, я налью тебе чай, – предложила Матильда.
– А мне? – поинтересовался забежавший на кухню Кулемин. – Я тоже хочу и того и другого и побольше. С колбасой! – Голодные глаза студента сразу же наткнулись на колбасу.
– И тебе, – согласилась Матильда. – Присаживайся.
– Сейчас, – пообещал Кулемин, – сбегаю только за Светланой.
– Ей что, – удивился Федор, – тоже есть нечего?
– Нет, сыщик сказал привести ее и брата. Он же скоро приедет! Я мигом, не съешьте мою колбасу! – И довольный Кулемин побежал за Свистуновой.
– Действительно, – Звягинцев посмотрел на часы, – он обещал в двенадцать.
– Какой в этом числе заключен трагизм, – вздохнула Матильда, – в полночь разбиваются сердца!
– Вообще-то это полдень, – заметил Звягинцев, – но сегодня в полдень разобьется чья-то жизнь.
– Надеюсь, – грустно изрек Матвей, – не моя. Она давно разбита.
Василиса пришла на кухню в прекрасном расположении духа. Она выглядела отлично, для чего основательно постаралась. Конечно, ей хотелось произвести сегодня на сыщика неизгладимое впечатление, но, скорее всего, впечатляться будут другие. Она-то знает преступника! Василиса зыркнула глазами в сторону Матвея. Она не скажет об этом раньше времени, она дождется Руслана. А то неизвестно еще, что этот неудавшийся женоубийца может с ней сделать. В свое время он уже пытался душить Матильду. Хотя та тогда была такой стервой, что ее и придушить было не жалко. Матильда, нисколько не догадываясь о мыслях Василисы, пригласила ее к своему столу.