Страсти в старинном поместье. Книга первая

Уэй Маргарет

Бронте прошла по старинному дому, наполненному изысканными вещами, ступая босиком по восточным коврам и полированным полам. Вокруг было так тихо, что, казалось, можно было услышать биение собственного сердца. Бронте все еще вслушивалась, и слух говорил ей, что она в безопасности. Вокруг — никого. Никого, кого бы звали Стивеном Рэндолфом.

Она чуть не упала в его объятия.

— Приветствую вас! — произнес он. — Что-то вы рано.

Он прикоснулся к ней, его руки лежат на ее обнаженных плечах. Тяжелейший шок. Она сознавала, что может отпрыгнуть,

пробормотать что-то насчет чашки кофе и отправиться на прогулку. Но его прикосновение было настолько наэлектризовано, что она прикипела к месту.

— Вы испугали меня, — сказала она, беря себя в руки. — Я не подозревала, что кто-то есть рядом.

Стивен опустил руки.

— Иными словами, вы надеялись, что меня нет рядом.

На его губах снова горела его обжигающая улыбка. Одет он был так же, как и накануне, но больше половины пуговиц на рубашке были расстегнуты. Бронте не могла отвести от него взгляда. У него мускулистая грудь, темная бронзовая кожа. Этот человек волнует ее, и ей это не нравится. Это невольное ощущение, и с ним необходимо справиться.

— Прекрасное утро, — говорил тем временем Стивен. — Прохладнее, чем вчера. Я собрался прогуляться. Не хотели бы присоединиться ко мне?

Она ответила самым грубым тоном, подражая чудовищному снобизму матери:

— Разве вам не нужно возвращаться в город?

— Ну, не сию минуту.

Казалось, ее ответы скорее веселят его, чем оскорбляют.

— Вы уже перекусили? — спросила Бронте, сердито глядя мимо, в сторону кухни, откуда он, по всей видимости, появился.

— По правде говоря, я думал сварить кофе. Я потом услышал, что кто-то идет, и вышел, чтобы посмотреть. Так что же, идете со мной?

И Бронте сдалась.

— Да, конечно.

Стивен остановил на ней взгляд. Что-то в ней заставляло его испытывать сильное желание, а чего именно, он не смог бы ответить. Это что-то ни с чем не сравнишь. Все, что было на ней надето, казалось элегантным, даже бикини, подчеркивающее ее маленькие, безупречной формы груди; даже не слишком изысканно скроенные шорты. У нее красивые ноги и руки, у этой прекрасной, хрупкой девушки.

Стивен усадил ее за кухонный стол и смолол кофейные зерна; по кухне разлился их аромат. Тогда он включил тостер и нарезал хлеб.

— Хотите манго или папайи, пока будете ждать?

— Похоже, вы хорошо здесь ориентируетесь.

Бронте подняла голову и хмуро взглянула на Стивена.

— Бронте, ну почему вы мне не доверяете? — сказал он вместо ответа. — Что во мне такого, что заставляет вас щетиниться?

Ее сердце пропустило два удара.

— Я не желаю видеть, как Гилли используют, — с вызовом ответила она.

Конечно, это было правдой, но у нее были и другие основания для беспокойства. До сих пор она видела от него только доброе отношение, и тем не менее в ней нарастало ощущение, что она попала в ловушку.

— Вы не можете поверить, что я действительно все это сделаю?

Он взял в холодильнике два больших сочных плода манго, ловкими движениями нарезал их, положил кусочки в миску и слегка полил их лимонным соком.

— Честно говоря, я не доверяю никому, — призналась Бронте с неподдельной грустью. — За исключением Гилли.

— Почему же?

Стивен достал тарелки и вилки.

Бронте ненадолго задумалась.

— Я рано узнала, что за доверие к людям тебе не воздается добром, — проговорила она. — И еще хуже получается, когда ты отдаешь кому-то свое сердце.

— Но ведь вы, кажется, никому не вверили свое сердце? — Зеленые глаза заглянули в фиолетовые. — Вы же не могли любить Ната Сондерса?

Бронте пожала плечами.

— В эту минуту жизни я люблю только Гилли. Люблю чистой и нежной любовью. Я пытаюсь любить мать, и я очень привязана к своему сводному брату. Его зовут Макс, он добрый и ласковый. Слишком ласковый, и страдает от этого. Еще он очень умный, и все равно он не слышит ни слова одобрения от родителей. При всем его уме ему недостанет силы, чтобы войти в мир его отца.

— А с чего бы он этого захотел? — спросил Стивен так, словно ответ Бронте удовлетворил его. — Пока он зависит от отца, но если он поверит в себя, то сумеет в будущем разорвать веревки.

— Если он уже их не разорвал. — Бронте покачала головой. — Я хочу, чтобы он пожил здесь, пока в школе каникулы. Ему только пятнадцать лет.

— Да.

Ну вот, опять!

— Что это значит — «да»? — воскликнула Бронте в крайней степени раздражения.

— Ну, это значит, что он на несколько лет моложе вас, — справедливо заметил Стивен.

— Черт возьми, вы знаете моего отчима? — решительно спросила Бронте.

Стивен преувеличенно тяжело вздохнул.

— Бронте, да о вашем отчиме, Карле Брандте, слышал почти каждый. Хищник из породы законников.

Бронте разделяла этот взгляд, но ей не хотелось слышать такие характеристики от Стивена.

— Тогда объясните мне, отчего он не в тюрьме, как и все бонзы в белых воротничках [25] ?

— Спросите что-нибудь полегче, — лаконично ответил Стивен. — Ешьте манго.

25

«Белыми воротничками» в англоязычных странах принято называть служащих и чиновников, в отличие от промышленных рабочих — «синих воротничков».

— Час от часу не легче. Вам доставляет удовольствие постоянно меня вышучивать?

Бронте вонзила вилку в кусок плода.

— Должно быть, у вас сейчас черная полоса. — Стивен доел свою долю манго и отставил тарелку в сторону. — Парочку тостиков? Или вы стремитесь сохранить вашу фигуру топ-модели?

— Два тостика, пожалуйста. Благодарю вас, — язвительно сказала Бронте. — Я не испытываю проблем с фигурой.

— Это естественно в двадцать два года. Не исключено, что в сорок вам придется сократить рацион.