Страстная женщина
Шрифт:
Бесс льнула к нему, доведенная до экстаза ловкими пальцами, и знала, что это лишь начало восхитительной ночи. Когда Шрусбери развязал тесемки ее платья, она с лукавой улыбкой соскользнула с его колен.
— Я разденусь сама. Наберись терпения и смотри на меня. Я так счастлива видеть твои глаза, горящие желанием!
Страстный взгляд Шрусбери действительно приводил ее в трепет. Бесс задернула тяжелые парчовые портьеры на окнах, зажгла десяток свечей в резных серебряных подсвечниках, потом медленными, чувственными движениями сняла платье.
Увидев
Переступив через нижнюю юбку, Бесс отбросила ее, и та яркой кометой пролетела по освещенной свечами комнате. Оставшись в короткой блузке и черных кружевных чулках, она обнажила подвязки мандаринового оттенка, контрастирующие с черными чулками и оттеняющие рыжие завитки внизу живота.
Медленно облизнув губы, Бесс самым соблазнительным движением подняла блузку выше груди. Она знала, как возбуждает Шрусбери ее грудь, и намеренно распаляла его.
Явно изнемогая от желания, он наслаждался удивительным зрелищем. Пышное тело Бесс, казалось, говорило с ним на своем языке, уверяя, что мечтает о близости. Оно обещало неслыханное блаженство тому, кто отважится принять вызов и утолить неистовую жажду.
— О такой любовнице никто из мужчин не смеет даже мечтать!
— Шру, я не хочу быть твоей любовницей. Женщину унижает, когда мужчина платит женщине за близость; это все равно что торговать своим телом. Мы должны быть равноправными и свободными любовниками. Обещай мне это!
Он пообещал бы ей даже достать луну с неба. Поспешно сорвав с себя одежду, Шрусбери ринулся за добычей, подхватил ее на руки и усадил на свой могучий рог. Ему не пришлось упрашивать Бесс обнять его ногами. Черные кружева чулок терлись о кожу Шрусбери, сквозь ажурное переплетение нитей его обжигал жар тела. Возбужденный до предела, он вонзился в нее бешеным ударом, а Бесс впилась ногтями ему в спину. Ее бархатистое лоно стиснуло его. Опустив Бесс на пол, Шрусбери вошел еще глубже. Она казалась сладкой, как мед, все его тело напряглось, из горла вырвался неистовый крик.
Во время этого стремительного и жадного соития Бесс непрерывно извивалась под его большим, мощным телом, открыто проявляя нестерпимую жажду, но не желая упустить ни капли удовольствия. Близость стала неистовой, партнеры стремились полностью завладеть друг другом. Бесс нравилось все, что делал Шрусбери, она наслаждалась прикосновением его сильных рук и своими ощущениями. Он знал, как довести ее до безумия. Ее лоно конвульсивно сжималось, втягивая в себя его мужское достоинство, которое с каждым ударом проникало все глубже.
Когда ее стоны сменились страстными криками и воплями, Шрусбери зажал ей рот поцелуем, опасаясь, как бы их уединение не нарушили разбуженные домочадцы. Он ощутил, как Бесс затрепетала, приближаясь к вершине экстаза, и устремился за ней. Они взлетели ввысь одновременно и так стремительно, что у обоих перехватило дыхание. Шрусбери мгновенно обмяк, придавив ее телом к ковру, а она блаженно распростерлась под ним.
Наконец он приподнялся и сел на корточки.
— Это было бесподобно, любимая, — ради такого стоило ждать. — Шрусбери погладил ее грудь. — У тебя роскошное тело. Я хотел бы увидеть, как ты ходишь обнаженная.
Бесс колебалась, и тогда он спросил:
— Ты стесняешься меня?
— Нет, любимый. Но я переполнена…
— Прости, я слишком долго ждал. — Шрусбери подал Бесс бокал вина и взял чистую салфетку. — Откройся, любимая, — попросил он, поднося салфетку к ее промежности. Она вздрогнула, когда, полив ее холмик вином, Шрусбери досуха вытер его. — А теперь я отнесу тебя в постель.
— Ты же сказал, что хочешь посмотреть, как я хожу обнаженная…
— Потом. Меня посетила другая мысль. — Он легко поднял ее на руки, отнес в спальню, уложил на постель и снял черные чулки вместе с яркими подвязками. Полюбовавшись стройными ногами, Шрусбери начал целовать ее пальцы и водить языком по ступне. — Я хочу еще раз увидеть, как ты извиваешься.
Бесс вскрикнула, зная, куда стремится его проворный язык. Шрусбери не разочаровал ее, но продвигался к заветной цели мучительно медленно. А когда поднялся вверх по ногам, она сразу пришла в возбуждение. Глядя на темноволосую голову между своих ног и чувствуя удары языка, Бесс забилась в сладкой муке. Экстаз был неистовым и мощным, Бесс приподнялась на постели и теснее прижалась к губам любовника. Вновь обретя дар речи, она простонала:
— Ты тоже должен испытать такое. Принеси вина. Теперь моя очередь.
Шрусбери проснулся, и его сердце неистово заколотилось, когда он понял, в чьей постели лежит. Аромат женщины окутывал его, их губы соприкасались. Долгие годы он мечтал просыпаться именно так — от поцелуя Бесс. Его орудие вздыбилось, он потянулся к ней.
— Милая, мне вряд ли суждено пресытиться тобой. Она негромко засмеялась:
— Я польщена, дорогой, но разбудила тебя потому, что уже четыре часа. Тебе пора.
Шрусбери застонал от досады:
— Я никуда не поеду!
— Иначе нельзя. Хотя я хозяйка Чатсворта, мама и Марселла едва ли спокойно воспримут твое появление за завтраком.
Он снова застонал, признавая, что она права. Им нельзя афишировать свою связь, потому что необходимо сохранить репутацию Бесс и доброе имя ее детей. Шрусбери нехотя сел на постели, а Бесс зажгла свечи, сняла со стула ночную сорочку и прикрыла ею грудь и плечи.
— Будь моя воля, я навсегда запретил бы тебе одеваться и держал бы тебя взаперти, в комнате с огромной кроватью. Она улыбнулась:
— Какой чудесный комплимент! А теперь моя очередь. — Она опустилась на ковер между ног Шрусбери. — Впервые за долгие годы — а может, и в первый раз в жизни — я испытала удовлетворение. Близость с тобой подарила мне блаженство. Ты знаешь, как утолить мою жажду. За это я благодарна судьбе.