Страстная женщина
Шрифт:
— У меня для вас отличные новости, Кавендиш. Король Генрих весьма доволен вашей работой в монастырях. Он намерен дать вам новое поручение и выразил желание побеседовать с вами.
Полет намекал на продвижение по службе, но Уильяму польстила уже сама мысль об аудиенции у короля. Даже не сменив дорожный костюм, он направился в Приемный зал, и его после непродолжительного ожидания пригласили в кабинет.
Едва войдя туда, Кавендиш ощутил зловоние, которое издавала изъязвленная нога Генриха, и перестал беспокоиться о том, что
— Кавендиш! — приветливо воскликнул Генрих. — От нашего внимания не ускользнула ваша добросовестная работа из месяца в месяц.
Уильям учтиво поклонился:
— Благодарю вас, ваше величество.
— Мы по-прежнему нуждаемся в ваших услугах. Вам предстоит взять на себя задачу потруднее, но мы уверены, что у вас хватит способностей справиться с ней.
— Я приложу все старания, чтобы не разочаровать вас, ваше величество. — Уильям сразу понял, что под способностями Генрих подразумевает энергию и некоторую жестокость.
Маленькие глазки на мясистом лице короля сузились. Уильям затаил дыхание, пытаясь угадать, какая ловушка его подстерегает.
— Вы отправитесь в Ирландию! — провозгласил Генрих. Кавендиш тяжело вздохнул: «Боже милостивый, чтобы совладать с ирландскими монахами, надо быть волшебником!» Тем не менее он был польщен тем, что король доверил ему непростую задачу.
— В Ирландию!.. — повторил Уильям. — Вы справедливо заметили, ваше величество, что эта задача потруднее, но я люблю испытания.
— Надеюсь, Кавендиш, надеюсь! А мы не забудем отблагодарить вас. За свои старания вы будете щедро вознаграждены. «Генрих, одни эти слова — поистине награда!» Король приблизился к нему и протянул руку. Кавендиш, стараясь не морщиться, поцеловал перстень на пальце короля.
— Благодарю, сир, вы оказали мне великую честь.
Прежде чем отправиться домой, Кавендиш завернул в Суффолк-Хаус, чтобы поделиться новостью с Генри Греем.
— Не знаю, поздравлять тебя или соболезновать, — мрачно отозвался Генри. — Ирландия кишит религиозными фанатиками.
Уильям засмеялся:
— В Ирландии полным-полно фанатиков всех мастей, а поскольку половиной английских монастырей, где я побывал, управляют ирландцы и ирландки, уверен, что справиться с ними мне по плечу.
— Ну что ж, тебе виднее. Когда уезжаешь?
— В ближайшее время. Полет говорит, что я пробуду в Ирландии целый год, а то и два.
— Два года в Ирландии? Да это же смертный приговор! Будем надеяться, что за такой подвиг тебя удостоят титула.
— На это я и рассчитываю.
— Навести нас перед отъездом. Фрэнсис будет в восторге.
— Кто тут поминает всуе мое имя? — спросила Фрэнсис, вплывая в гостиную. — Если ты станешь сэром Уильямом Кавендишем, придется уговорить Генри, чтобы он сделал меня герцогиней.
— Она обожает подслушивать, — объяснил Генри.
— Это правда. Иначе я не узнала бы, что нас навестил ты, Повеса. У меня есть кое-что для тебя. —
Уильям нахмурился, заметив на письме штемпель Дербишира. Стало быть, Бесс удрала домой! Кавендиш был уверен, что она дождется его в Лондоне. Его охватило разочарование,
— Спасибо, Фрэнсис. Мне будет недоставать вас обоих.
— Но не так, как мне — тебя, Повеса! — Фрэнсис тяжело вздохнула. — Кто же теперь поможет мне отвлекать мужа от моих похождений?
Уильям обнял ее, попрощался с супругами и пообещал навестить их перед отъездом в Ирландию.
Письмо, спрятанное под камзолом, жгло ему грудь. Едва въехав во двор своего дома, Кавендиш поручил коня заботам конюха и распечатал письмо Бесс прямо в конюшне.
«Милый Уильям!
Леди Заук попросила меня отвезти в Дербишир серьезно больного мастера Роберта Барлоу. И вот теперь я оказалась в затруднительном положении, выпутаться из которого вряд ли сумею без вашей помощи.
К несчастью, отец Роберта умирает. Чтобы сохранить его ферму, мои родные задумали выдать меня замуж за Роберта.
Уильям, я твердо решила выйти замуж только за вас!
Надеюсь, что вы сейчас же приедете за мной, но прошу как можно скорее подтвердить, что я небезразлична вам.
Я не стала бы просить вас о помощи, будь у меня другой выход. Прошу вас, поспешите: мое время истекает.
Только ваша, Элизабет Хардвик (Бесс)».
Кавендишу бросилась в глаза единственная фраза: «Уильям, я твердо решила выйти замуж только за вас!»
Господи, до чего же она наивна! Неужели Бесс не знает, что он женат? Однако девушка умоляла о помощи, и в Уильяме проснулось желание защитить ее. Возможно, он сумеет увезти ее с собой в Ирландию. Кавендиш опять спрятал письмо под камзол. Прежде нужно заняться неотложными делами. Ответ он напишет позднее, когда освободится.
Как только Уильям открыл парадную дверь, навстречу ему выбежала дочь Кэтрин.
— Кэти! Как ты, милая? — Подхватив девочку на руки, Кавендиш крепко обнял ее.
— У меня все хорошо, папа. А Элизе опять нездоровится.
— Не грусти, детка: Элизу не переделать. Знаю, она слаба здоровьем, но подозреваю, что иногда ей просто хочется поваляться в постели.
Двенадцатилетняя Кэтрин с облегчением вздохнула:
— Мне тоже так показалось, но я устыдилась этого.
Уильям Кавендиш усмехнулся: он женился на Элизе Паррис, надеясь, что она позаботится о его дочери. Но увы, сразу же после свадьбы выяснилось, что в заботе нуждается прежде всего сама Элиза. И все же Уильям не считал себя обязанным слишком церемониться с женой. Они заключили брак по расчету, но Элиза не выполняла супружеские обязанности. Благодаря Кавендишу у нее появился уютный дом с большим штатом слуг, а сам Уильям предпочитал искать развлечений на стороне.