Страстная женщина
Шрифт:
Ходили слухи, будто Томас Сеймур пытался помешать брату оказывать давление на малолетнего короля, поэтому по указу лорда-протектора получил повышение и стал верховным адмиралом, а также бароном Садли. Таким способом Эдвард надеялся заткнуть брату рот.
Юный король Эдуард почти ежедневно объявлял о новых назначениях. С согласия лорда-протектора и тайного совета сведущий молодой придворный Уильям Сесил стал личным секретарем короля. Затем король Эдуард при поддержке Сесила и Эдварда Сеймура потребовал ревизии казны покойного отца. Полет, Кавендцш и прочие служащие казначейства принялись
А в Челси леди Фрэнсис восприняла ревизию казны как личное оскорбление.
— Ревизии потребовал не кто иной, как этот надменный ублюдок Эдвард Сеймур! Пусть только попробует придраться к моим счетам! Вдобавок он добился титула герцогини для этой стервы Энн! Генри, мы должны что-нибудь предпринять!
— Но что мы можем поделать, дорогая?
— Если ты думаешь, что я намерена сидеть сложа руки, пока Эдвард и Энн Сеймур развлекаются, играя в короля и королеву, то глубоко заблуждаешься! Я никому не позволю ущемлять мои законные права наследницы Тюдоров! Бесс, немедленно укладывай вещи! Леди Джейн сегодня же возвращается в Хэмптон, а я буду дневать и ночевать в спальне короля, пока не получу от него титул герцогини!
Екатерина Парр, по-прежнему живущая в Хэмптон-Корте, была безутешна. Ей быстро дали понять, что она уже не королева Англии, а почти бесправная вдова короля. Эдвард Сеймур намекал на то, что ей пора покинуть Хэмптон-Корт, ныне принадлежащий юному королю Эдуарду. С принцессой Марией Сеймур обошелся еще менее деликатно. Поскольку принцесса была ревностной католичкой, он немилосердно притеснял ее, заявляя, что все обитатели Хэмптон-Корта должны придерживаться протестантского вероисповедания. Уязвленная до глубины души, принцесса Мария молча перебралась в свое загородное поместье Болье.
Леди Фрэнсис и маленькая леди Джейн Грей прибыли ко двору в траурных черных платьях. Бесс надела серую тафту с тонким белым кружевом у ворота. Дамы застали молодого короля оживленно беседующим с сестрой Елизаветой. При виде леди Джейн Грей Эдуард просиял. Фрэнсис Грей не ошиблась в расчетах: дочь наверняка убедит короля даровать ее родителям герцогский титул.
Принцесса Елизавета, вся в сером, поманила Бесс за собой. Идя рядом с ней по Длинной галерее, Бесс заметила, что принцесса едва сдерживает волнение.
— В чем дело ваше высочество? Что-то случилось?
— Пока нет, но скоро случится. Лучше я промолчу: это тайна, — шепотом откликнулась Елизавета.
Бесс сразу догадалась, что речь идет о Томасе Сеймуре, в которого принцесса была влюблена до безумия.
— Скажу только, что всех нас ждет большой сюрприз. — Елизавета лукаво взглянула на Бесс. — Как продвигается твой роман?
— Никак. Сэр Уильям неделями не покидает Уайтхолл, проводя ревизию казны.
— Нам обеим следует набраться терпения, хотя именно его, к несчастью, и не хватает. Терпеть не могу унылые траурные наряды, но мой брат и слышать не желает ни о чем другом. Только серое и черное! Бедняжку воспитали таким скучным! Видела, как он обрадовался приезду своей маленькой ханжи?
— Кажется, у его величества и леди Джейн Грей немало общего, ваше высочество.
— Да, эти двое — одного поля ягоды. — Елизавета искоса взглянула на Бесс. — Совсем как мы с тобой.
К концу мая ревизия казны была завершена, а в начале июня Полет и Кавендиш узнали, что посты в казначействе остались за ними. Это произошло не только потому, что ревизия не выявила никаких недочетов. Главная причина состояла в том, что им удалось многократно приумножить государственную казну. И Кавендиш, и Полет входили в тайный совет и пользовались доверием всех его членов.
Уильям на пару часов покинул Уайтхолл и поужинал у Греев, которые вернулись в Суффолк-Хаус, чтобы отметить радостные новости. Кроме Кавендиша, на ужин были приглашены лорд и леди Герберт, Уильям Парр с женой и Томас Сеймур. Все эти мужчины входили в тайный совет — кроме Генри Грея, тщательно скрывавшего свои амбиции.
Кавендиш расцеловал Фрэнсис, а когда все расположились за столом, предложил тост за новых герцога и герцогиню Суффолк. Бесс и Уильям не сводили друг с друга глаз. За время вынужденной разлуки их страсть усилилась, но под бдительными взорами гостей влюбленные не осмеливались улизнуть из столовой. Бесс тщетно искала повода удалиться к себе в комнаты.
Томас Сеймур, недавно назначенный верховным адмиралом, заявил, что необходимо увеличить флот, и без того весьма внушительный.
— А это еще зачем? — удивился Уильям Герберт, граф Пемброк.
Фрэнсис рассмеялась:
— Необходимо усилить власть Тома. Ему придется противостоять своему несносному брату Эдварду и его ненасытной жене!
Гости дружно засмеялись, поскольку Эдвард Сеймур уже внушал стойкую неприязнь всем членам тайного совета. Бесс настороженно посматривала на Томаса. Тщеславный и надменный, он отличался непомерными амбициями. Ей хотелось поделиться своими опасениями с Уильямом, предостеречь его.
Когда ужин завершился и все перешли в гостиную, Уильям отвел Бесс в сторонку:
— Я так истосковался по тебе!
— Уильям, я счастлива, что новый король оставил тебя на посту казначея!
Он галантно поднес ее руку к губам.
— Кому же еще король мог поручить эту чертову работу? — иронически усмехнулся Кавендиш. — Беда в том, что мне скоро придется уехать в Эвершем и в аббатство Бордели в Уоркшире.
— И долго ты там пробудешь? — спросила приунывшая Бесс.
— Ровно столько, сколько потребуется, и ни минутой больше! — поклялся Кавендиш.
— Может, я ошибаюсь, — прошептала Бесс, — но кажется, адмирал задумал жениться на Елизавете.
— Ты совершенно права. Однако ему уже посоветовали забыть об этой неосуществимой затее.
Бесс вздохнула с облегчением: теперь с опасной связью наверняка будет покончено. Однако она сочувствовала Елизавете, влюбленной в надменного честолюбца.
Разговор перешел на загородные дома.
— Вы уже побывали в Садли? — спросила Фрэнсис у Томаса.
— Нет, но знаю, что мое новое поместье находится в Глостершире. Дом сложен из желтого котсволдского камня и славится своим великолепным банкетным залом.