Страстные сказки средневековья Книга 1.
Шрифт:
Сразу скажем, что с новым платьем произошла неурядица, но... об этом позже.
Так графиня де ла Верда очутилась в доме магистра медицинских наук, преподавателя Медицинской школы Сорбонны, профессора - мэтра Метье де Монтрея. Это был скромный, внешне ничем непримечательный мужчина лет тридцати пяти, доброта и щедрость которого вошла в поговорку и среди соседей, и среди школяров. Наконец-то, после всех выпавших на их долю испытаний, Стефке и Тибо повезло встретить в первый же день приезда в Париж единственного, быть может, в своем роде человека.
– Это у него от
И зловредная старуха многозначительно покосилась на меланхолично шелушащую горох девицу и прижавшегося к её ноге, как всегда шкодничавшего Тибо. Стефка сделала вид, что не понимает её намеков и от всей души шлепнула шута, украдкой разбрасывающего по всей кухне шелуху.
Стефка старалась изо всех сил отрабатывать свою еду, только получалось у неё не сказать, чтобы хорошо. Её светлость пошла вместе с кухаркой на Сену полоскать белье, и упустила одну из рубашек метра. Да что там - сама чуть не упала в воду! Благо, трущийся все время под ногами Тибо вовремя успел ухватить за подол!
– Ты не рубашка, сестра, тебя полоскать не нужно с утра!
Но что можно было поделать, когда от ледяной воды у женщины свело судорогой пальцы! Зато как её потом несколько дней поедом ела Жервеза за эту рубашку! Можно сказать, гудела не умолкая.
От более близкого знакомства с метлой у бывшей пани Лукаши на руках воспалились волдыри, и профессору пришлось с тяжелым вздохом перебинтовать ей руки. Вновь купленное платье оказалось слишком грубого сукна и моментально натерло грудь и шею, вызвав крапивную лихорадку на всем теле. И пришлось ругающейся Жервезе смазывать ей травмированные места, да ещё тащиться на рынок, чтобы купить рубашки более тонкого полотна.
– Тоже мне, принцесса нашлась! Одни расходы..., если уж вам, мэтр, девать некуда деньги, то лучше кидайте их прямо в воду, чем тратить на такую нерадивую девку!
На рынок, кстати, Стефка могла ходить только рядом с Жервезой, потому что стоило послать её одну, для торговцев сразу наступал праздник. Юной служанке можно было всучить втридорога любую гниль, но если даже чудом удавалось этого избежать, так что-нибудь непременно устраивал Тибо! То воровал яблоки, а его хозяйка тряслась, что их поймают, то строил рожи мяснику. Тот запустил в безобразника куском протухшего мяса, а попал в стражника. Крик, вопли... в общем, не соскучишься! Торговаться Стефания не умела, но зато ей нравилось идти следом за огромной кухаркой по городу - в её присутствии она чувствовала себя защищенной от уличных хулиганов
Именно прячась за её широкой спиной, чужестранка получила возможность осмотреть в свое время напугавший её город. Хотя Жервеза посещала только церковь и рынок. Впрочем, это было нормой для жителей Парижа - они не любили покидать пределы своих улиц или кварталов.
Вечерами профессор или работал в своей лаборатории, изготавливая мази и настойки, или отправлялся на кухню и заинтересованно слушал неизменную перебранку Жервезы и Тибо. И пока те препирались, давно уже не реагирующая на выходки шута Стефка невозмутимо вышивала на подаренных пяльцах хозяину рубашки.
Доктору нравилось смотреть на склоненную над работой головку женщины, и она часто ловила на себе его заинтересованный взгляд.
Прошел месяц, второй - известий о Гачеке так и не было, но хозяин словно забыл о том, что Стефания у него остановилась только на время.
Жизнь в домике де Монтрея отличалась особым покоем и размеренностью, с маленькими радостями и отсутствием каких-либо стоящих внимания событий. Вносили определенное разнообразие в этот мерный ход событий разве что постоянные пациенты мэтра, особенно пациентки. Его услугами любили пользоваться женщины легкого поведения.
– Шлюхи к нему так и липнут,- ворчала в таких случаях Жервеза, неизменно запирая Стефку в каморке с припасами,- нечего тебе на них глаза пялить! Всякая шваль - не компания порядочным девушкам! Вот помяните мое слово, как-нибудь соседи науськают на нас бальи, и те нас выселят из квартала за таких посетительниц!
Постепенно Стефка начала привыкать к этому немудрящему существованию на маленькой кухне в далеко небогатом доме, как будто в её жизни никогда не было роскоши герцогских и королевских замков, хотя домашняя работа по-прежнему ей, мягко говоря, не давалась.
Когда графине поручили почистить котел, пришлось потом отмывать её, настолько она стала грязной, а котел ни с места. Зато при помощи Тибо нашей даме удалось как-то испечь вполне сносный пирог с творогом, который с гордостью она и преподнесла профессору. Тот отведал его и похвалил, за спиной новоявленной кухарки подмигнув умирающей от смеха Жервезе.
Приближался март.
Было холодно - лили дожди, и профессор выдал кухарке денег на новую теплую накидку для подопечной (старая совсем пришла в негодность!).
Женщины долго ходили по суконщикам, живущим у ворот Сент-Оноре, выбирая ткань и прицениваясь. Жервезе было очень трудно угодить, то не нравился цвет, то плотность материи, то цена, а то и физиономия продавца. Причем она свое недовольство тут же, недолго думая, и высказывала.
– Эта рухлядь пять су за штуку? Да ты с ума сошел, разбойник! Ни стыда, ни совести..., тот край совсем растрепался, а цвет не поймешь какой!
– Разуй глаза, толстуха, таким сукном не побрезговал бы даже король, не то, что такая корова, как ты!