Страстные сказки средневековья Книга 1.
Шрифт:
– Вышивать!
– автоматически ответила графиня.
– Это чудесно,- рассмеялся мужчина,- только ума не приложу, что мне украсить вышивкой?! А готовить, убирать, стирать?
Стефка подняла на него печальные глаза и отрицательно покачала головой.
– Ещё могу шить!
– Странная ты девица,- вздохнул де Монтрей,- ладно, пойдем ко мне, а там разберемся, что с тобой делать. Скоро на город опустятся сумерки, переночуешь у меня!
– Но, - женщина слегка покраснела,- я не одна, со мной младший брат. Он не совсем обычный - карлик,
– Карлик, уродец?
– несколько оторопел собеседник,- что ж..., может, и он на что-то пригодится! Я пошлю за ним!
Жил де Монтрей в Латинском квартале, в небольшом домике на берегу Сены, окруженном садом. Здесь и было-то всего четыре помещения - большая зала и контора, в которой располагалась библиотека и лаборатория мэтра, и две комнатушки наверху - хозяйская и гостевая спальни. Всем в доме заправляла огромная толстая кухарка Жервеза, царство которой находилось в пристройке, выходящей во двор. Вот сюда-то и привел профессор свою спутницу.
Стефка устало огляделась. Пол здесь был плиточный и слегка наклонный для стока жидких отходов в желоб, выходящий во двор. Ярко пылал очаг, снабженный крюком для котла и треножником. На полках кухни красовались глиняные миски, висели низки лука и чеснока. Посреди комнаты стоял стол, а вдоль стен тянулись скамьи и лари, для хранения продуктов.
– Ах, мэтр Метье,- сразу же возмущенно загудела Жервеза, едва завидев на пороге робкую фигурку Стефки,- опять притащили с улицы какую-то бродяжку! Все закончится, как и в прошлый раз, когда наглая Марьон стащила у вас деньги и удрала со школяром!
– Не мог же я оставить девушку-иноземку, не знающую Парижа на улице, когда опускаются сумерки,- почему-то начал оправдываться хозяин, подталкивая продрогшую гостью к очагу, - она ищет своего брата, он одно время был студентом нашей школы!
Но на толстуху эти оправдания не произвели никакого впечатления.
– Жениться вам надо, вот что,- фыркнула служанка, с воинственным видом опершись на огромную метлу, - хозяйка быстро бы отбила у вас охоту таскать с улицы всяких хорошеньких девчонок, место которым только на улицах Глатиньи или Ля-Кур-Робер!
– Не надо обижать честную девушку, Жервеза,- мягко пожурил кухарку хозяин,- лучше подложи дров в очаг, бедняжка совсем продрогла!
Пока они препирались, усталая Стефка разглядывала место, в котором оказалась.
Кухня с до блеска начищенными котлами и сковородами отдаленно напомнила ей кухню родного дома, только была гораздо меньше. Не в силах больше держаться на ногах, она бочком пробралась к очагу, и, присев на скамеечку, протянула озябшие руки к огню. Промокший плащ тот час засмердел какой-то особой вонью то ли псины, то ли вообще, дохлятины.
– Тьфу!
– выругалась за спиной Жервеза,- да с какой же помойки вы приволокли эту нищенку?
Она ещё долго пыхтела и бормотала всякие колкости в адрес оцепеневшей у огня гостьи,
– Да что же такое, дом это или ночлежка для бродяг?
– вдруг взревела громовым голосом кухарка,- кыш отсюда, кыш, это приличный дом, чего ты сюда приперся! Пошел вон!
От неожиданности задремавшая женщина чуть было не упала в очаг, да что там, выбежал на лестницу, торопливо натягивающий домашнюю куртку, сам профессор.
– Что случилось, Жервеза, почему ты так кричишь?
– недовольно спросил он.
– Так вот!
– ткнула та своим любимым оружием - метлой в угол у порога.
Стефания и хозяин дома недоуменно глянули туда, и невольно фыркнули.
В углу, угодливо сняв шляпу с полу лысой головы, довольно жмурил морщинистое личико, ничуть не напуганный этими воплями Тибо:
– Заткни рот, глупая толстуха, твое визжание режет ухо,- безо всякого намека на почтительность заявил он,- у тебя такая пасть, что в неё можно, как в воронку упасть!
– Тибо!
– застонала графиня, испугавшись, что им сейчас укажут на дверь,- эти люди милостиво предоставили нам крышу над головой, а ты распускаешь язык! Замолчи немедленно!
Предупреждение запоздало - с яростными воплями и метлой наперевес Жервеза кинулась на обидчика, но за ним бегали личности и половчее огромной толстухи. Радостно взвизгнувший карлик принялся увертываться от ударов жестких прутьев, да ещё норовил, то и дело ущипнуть кухарку за те места, о которых не упоминают в приличном обществе.
– Побегай за мною подружка-толстушка, а я тебе новость шепну вдруг на ушко,- пританцовывал он,- что глупая квочка на яйцах сидела, а жирная бочка ей песенку пела! Она издавала истошные вопли, и квочки цыплята от страха все сдохли!
Какое-то время Жервезе помогала метаться за юрким, как огонек, карликом злость и обида, но она быстро выдохлась, и вынуждена была, тяжело дыша, сесть на лавку, угрожающе потрясая в сторону шута метлой.
– Ух, я тебя!
Но притаившуюся Стефку мало интересовала эта развоевавшаяся бабища, она, с ужасом втянув голову в плечи, ожидала, что сделает изумленно наблюдающий за таким безобразием хозяин. Неужели их опять выставят из дома, как было не раз на многих постоялых дворах? И куда они подадутся в ночном городе?
Но де Монтрей только улыбнулся, укоризненно покачав головой.
– Ваш брат работал шутом в богатом доме?
– спросил он.
– Мой брат,- уничижительно глянула на расходившегося карлика графиня,- однажды так сильно ударился головой, что даже колпак шута стал для него слишком хорош! Пожалуй, я сама сейчас использую эту метлу по назначению!
Но хитрец моментально вывернулся.
– Бедный Тибо, усталый и больной, не надо бить его метлой! Никто Тибо не любит, и скоро печаль его окончательно загубит! Уж ладно бы, сначала покормили, а потом уж метлами лупили!