Стратагемы. О китайском искусстве жить и выживать. ТТ. 1, 2
Шрифт:
24.12. Тактика «тихой сапы»
Боннская стратегия «выдвинутых вперед рубежей» начиналась в 1991 г. безобидно, — пишет гамбургский Шпигель (№ 50, 1996), — сперва с «гуманитарного» ввода немецких войск для поиска мин в Персидском заливе, с помощи беженцам из иракских курдов в пограничной области между Турцией и Ираном и с самолетов для отправки инспекторов ООН в Ирак. В 1992–1993 гг. последовала отправка в Камбоджу 130 санитаров, когда первым из немецких солдат погиб на территории, не входящей в зону ответственности НАТО, фельдфебель медико-санитарной службы бундесвера Александр Арндт (Arndt, 1967–1993).
Затем последовала отправка немецкой тыловой службы в Сомали (май 1993 г. — март 1994 г.). В 1995 г. «отвлекающим маневром [в Боснии самолетов-разведчиков] «Торнадо» удалось на конституционно-правовом уровне закрепить положение о применении войск вне зоны ответственности НАТО, как пишет еженедельник Цайт в статье под заголовком «Тактика тихой сапы» (Гамбург, 17.01.1996, с. 15) и продолжает: «В первой двадцатке политических лозунгов последних лет мы находим лозунг постоянной забывчивости — тактику тихой сапы». Пальма первенства в ее использовании принадлежит министру обороны Фолькеру Рюэ (Ruhe, род. 1942) и его вдохновителю, бывшему генеральному инспектору бундесвера Клаусу Науманну (Naumann, род. 1939). Оба с 1991 г. целеустремленно и водя за нос общественность добивались превращения бундесвера в военную организацию с правом действия по всему миру. И преуспели, о чем свидетельствует постановление бундестага от 13 декабря 1995 г. В соответствии с задачей [многонациональных] сил стабилизации SFOR [(Stabilization Force), созданных на основе сил IFOR (Implementation Force), призванных обеспечить выполнение дейтонских соглашений по Боснии и Герцеговине] бундесвер стал равноправным партнером с соответствующими наземными силами и боевой задачей в рядах натовских сил, размещенных в Боснии и Герцеговине.
«Тактика тихой сапы» (по-китайски: «получив цунь, подбираться к чи» («дэ-цунь цзинь-чи») [в значении «ненасытный, алчный, руки загребущие» (см.: аппетит приходит во время еды; протяни палец — всю руку откусят)] означает подкоп, выкапываемый при наступлении но открытой местности для постепенного приближения к укрепленной позиции противника. Превращению немецкого бундесвера из оборонительной в наступательную силу (см.: Юрген Грэсслин (Gr"asslin, род. 1957). Lizenz zum T"oten? («Лицензия на убийство?»). Мюнхен, 1997) способствовали постепенные уступки со стороны немецких социал-демократов и «зеленых». Тактика тихой сапы может, как свидетельствует данный пример, лежать в основе долгосрочного плана, отчего слово «тактика» здесь не вполне уместно. Тактика тихой сапы перекликается со стратагемой 24 в том отношении, что направленные на конечную цель действия разбиваются на промежуточные шаги с достаточно неприметными промежуточными целями, а сама конечная цель не афишируется. Стратагема 24 в своем исконном значении более ограничена по сравнению с тактикой тихой сапы: жертва стратагемы вначале привлекается для устранения сторонней силы, после чего устраняют и ее саму.
24.13. Когда заяц убит, из собаки [теперь уже ненужной] варят похлебку
После смерти правителя Цзинчжоу Лю Бяо его вдова со своим родом захватила власть в Цзинчжоу (см. 20.15, 24.9). Тем временем с севера приближался могущественный Цао Цао со своим огромным войском, намереваясь захватить Цзинчжоу. Узурпаторы осознавали свою слабость, да и пользовались малой поддержкой, чтобы оказать сопротивление Цао Цао. Тогда они решили сдаться, надеясь в ответ сохранить власть в Цзинчжоу уже как подданные Цао Цао.
«Цай Мао и Чжан Юнь отправились в Фань-чэн на поклон к Цао Цао. Цай Мао старался угодить ему и потому охотно отвечал на все его вопросы. Цао Цао спросил, сколько войск и провианта в Цзинчжоу. «Всего двести восемьдесят тысяч воинов, из коих сто пятьдесят тысяч пеших, пятьдесят тысяч конных да на судах восемьдесят тысяч. Большая часть запасов провианта и казны — в Цзянлине, а все прочее в разных местах. Запасов на всю армию хватит на год». — «А сколько у вас кораблей?» — «Больших и малых судов более семи тысяч…» — «Кто командует вашим флотом?» — «Я и мой брат», — ответил Цай Мао. Цао Цао пожаловал Цай Мао и Чжан Юню титулы и звания (Цай Мао — хоу «Охранителя юга» и да ду-ду (т. е. главнокомандующего) флота, Чжань Юню — хоу «Выказывающего послушание» и помощника ду-ду), чему они были очень рады. На прощание Цао Цао сказал им: «Сын Лю Бяо после смерти отца покорился мне, и я представлю императору доклад, чтобы его назначили правителем Цзинчжоу навечно». Чжан Юнь и Цай Мао удалились, исполненные самых радужных надежд. «Цай Мао и Чжан Юнь — льстецы», — сказал советник Сюнь Ю [157–214], когда те удалились. «Зачем вы пожаловали им такие высокие звания и оставили в их руках флот?» — «А разве я этого не знаю?» — улыбнулся Цао Цао. «Я их оставил только потому, что в северных землях никто не умеет воевать на воде. Когда война окончится, тогда мы и решим, что с ними делать» (см. также 33.11) [ «Троецарствие», гл. 41: Ло Гуаньчжун. Троецарствие. Пер. В. Панасюка. М., 1954, т. 1, с. 507]. Схожие, протекавшие точно в соответствии со стратагемой 24 события (сперва использовать, затем выбросить за ненадобностью) еще Сыма Цянь обозначил словами «Когда заяц убит, из собаки [теперь уже ненужной] варят похлебку» [ «ту-сы гоу-пэн»].
24.14. Гегелевская хитрость разума
«Разум столь же хитер, сколь могуществен. Хитрость состоит вообще в опосредствующей деятельности, которая, дав объектам действовать друг на друга соответственно их природе и истощать себя в этом воздействии, не вмешиваясь вместе с тем непосредственно в этот процесс, все же осуществляет лишь свою собственную цель. В этом смысле можно сказать, что божественное Провидение ведет себя по отношению к миру и его процессу как Абсолютная Хитрость. Бог дает людям действовать, как им угодно, не стесняет игру их страстей и интересов, а получается из этого осуществление Его целей, которые всецело отличны от целей, руководивших теми, которыми он пользуется» [Гегель. Сочинения (в 14-ти тт. 1929–1958), т. I. М.-Л.: 1929, с. 318–319; или: Гегель. Энциклопедия философских наук, в 3-х тт. Том 1 «Логика». М.: Мысль, 1974, с. 397–398 (§ 209)].
«Не всеобщая Идея противополагается чему-либо и борется с чем-либо; не она подвергается опасности; она остается недосягаемою и невредимою на заднем плане. Можно назвать хитростью разума то, что он заставляет действовать для себя страсти, причем то, что осуществляется при их посредстве, терпит ущерб и вред. Ибо речь идет о явлении, часть которого ничтожна, а часть положительна. Частное в большинстве случаев слишком мелко по сравнению со всеобщим: индивидуумы приносятся в жертву и обрекаются на гибель. Идея уплачивает дань наличного бытия и бренности не из себя, а из страстей индивидуумов». [Гегель, Философия истории // Сочинения (в 14-ти тт., 1929–1958), т. VIII, М.-Л.: 1935, с. 32].
Это слова немецкого философа Георга Вильгельма Фридриха Гегеля (1770–1831). Можно ли сделать более понятным действие «абсолютной хитрости» бога и, соответственно, «хитрости разума» через понятия стратагемы 24? Если и можно, то, пожалуй, таким вот ходом мыслей: каждый человек, влекомый своими страстями и убеждениями, преследует свои собственные цели. Но то, что выходит в итоге, совершенно отличается от того, что изначально задумывалось. «Хитрость разума» ведет человека, подобно тому, как держава Цзинь направляла державу Юй к сообразующемуся с его намерениями первоначальному успеху. Но в конце «хитрость разума» жертвует своим орудием, человеком, достигая совершенно иной цели, чем та, которая ему грезилась (см. гибель державы Юй). Человек, «неким образом орудие иной силы» (Петер фон Матт (Matt): Tages-Angezeiger. Цюрих, 15.09.1998), согласно гетевскому Фаусту, «часть силы той, что без числа/творит добро, всему желая зла» [часть 1, сцена 3 «Рабочая комната Фауста». Пер. Б. Пастернака], иначе говоря, стремясь к одному, вызывает иное.
Чтобы наглядно показать таким образом понимаемое действие «хитрости разума», я воспользуюсь статьей Ральфа Дарен-дорфа (Dahrendorf, род. 1929) «Правами обладают только люди: право на самоопределение народов — орудие варваров» (Дайт. Гамбург, 28.04.1988, с. 43). Когда американский президент Вильсон в конце Первой мировой войны (1914–1918) в соответствии со своими «14 пунктами» выступил за глобализацию восходящего своими корнями к американской Декларации о независимости 1776 г. и к Французской революции 1789 г. «права народов на самоопределение», он добился нужного для дела союзников широкого пропагандистского воздействия, достигшего даже Китая. Вот что писал основатель Китайской Республики Сунь Ятсен (1866–1925): «Еще в период войны появилась идея, предложенная президентом США Вильсоном, о «самоопределении наций», которая была горячо одобрена всеми народами. Так как Германия стремилась военной силой покорить страны Антанты, то лозунг Вильсона, призывавший к уничтожению германского могущества, нашел отклик у слабых и малых наций, которые считали, что настал благоприятный момент для определения их самостоятельности. Весь мир приветствовал этот призыв. Хотя в Индии, которая была порабощена Англией, простой народ ненавидел англичан, но многие другие малые народы стали с радостью помогать Англии в войне, узнав, что эта война, как заявил Вильсон, есть борьба за свободу слабых и малых народов. Хотя Аннам и был порабощен Францией и его народ ненавидел французское владычество, но во время европейской войны он помогал Франции — тоже потому, что он услышал о призыве Вильсона и счел его справедливым. Слабые и малые нации Европы — Польша, Чехословакия, Румыния — выступили на стороне Антанты против союзных держав — тоже потому, что они услышали провозглашенный Вильсоном лозунг национального самоопределения. Наш Китай тоже под влиянием США вступил в эту войну на стороне Антанты. Хотя мы не посылали на фронт войска, но все же отправили несколько сотен тысяч рабочих для рытья окопов и на другие тыловые работы» ([на рус. яз.: «Три народных принципа», гл. «Национализм», лекция 4: Сунь Ятсен. Избранные произведения. М.: Восточная литература, 1985, изд. 2-е, испр. и доп., с. 418;] Сунь Ятсен [ «Три начала народоправства» («Сань минь чжуи», 1924)]: Готтфрид-Карл Киндерманн (Kindermann) [Изд. ], Konfuzianismus, Sunyatsenismus und chinesischer Kommunismus («Конфуцианство, суньятсенизм и китайский коммунизм»), Фрейбург(-на-Брейсгау) 1963, с. 101). В действительности союзников занимало вовсе не претворение в жизнь права народов на самоопределение. Вильсон искал, как пишет Дарендорф, «основание для того, чтобы вызвать распад Австро-Венгрии». Именно народы Австро-Венгрии единственно наделялись правом на самоопределение. Тем самым устранялся грозный соперник в лице Австро-Венгерской империи. Такова была истинная цель президента Вильсона, а средством ее достижения должно было послужить право народов на самоопределение. «В то время Вильсон опубликовал «14 пунктов» как условие сохранения в дальнейшем мира во всем мире. Самым важным из них был пункт о предоставлении всем нациям права на самоопределение. Когда еще не был решен исход войны, Англия и Франция поддержали эти условия, но после войны, во время мирной [Версальской] конференции, Англия, Франция и Италия почувствовали, что принцип Вильсона о свободном развитии наций в большой степени противоречит их империалистическим интересам. Поэтому на мирной конференции они всеми способами старались обойти выдвинутый Вильсоном принцип. В результате все пункты мирного договора, заключенного на этой конференции, оказались чрезвычайно несправедливыми. Все слабые и малые народы мира не только не получили права на самоопределение, не смогли стать свободными, но угнетение, которому они подверглись, после войны оказалось еще сильнее прежнего» ([на рус. яз. там же, с. 418;] Сунь Ятсен, там же, с. 101 и след.). Президент Вильсон и его союзники, однако, просчитались, упустив одно важное обстоятельство, в данном случае «хитрость разума». Да, Вильсон на основе права народов на самоопределение достиг своей цели — распада Австро-Венгрии на более мелкие государства. Однако само понятие «права народов на самоопределение» под действием «хитрости разума» обрело самостоятельность и со временем распространилось не только на врагов западных союзников в Первой мировой войне. «Поэтому народы Аннама, Бирмы, Явы, Индии, Малайского архипелага, Турции, Персии, Афганистана, Египта, а также нескольких десятков малых народностей Европы глубоко осознали, что лозунг о самоопределении наций, выставленный в дни войны державами, был простым обманом. Поэтому эти страны без всякого предварительного сговора между собой стали самостоятельно проводить в жизнь принцип самоопределения наций» ([на рус. яз. там же, с. 418;] Сунь Ятсен, там же, с. 102). «Право народов на самоопределение» обратилось, наконец, после Второй мировой войны в орудие разрушения английской, французской, голландской и бельгийской колониальных империй. Все эти мировые державы, вместе занимавшие 50 млн. кв. км — треть всей земной суши, рухнули подобно карточному домику, среди прочего и вследствие той взрывной силы, что была заложена некогда поддержанной этими странами идеей о «праве народов на самоопределение».
Что касается предложенного стратагемного анализа, то «хитрость разума» избрала президента Вильсона и его союзников для того, чтобы сделать «право народов на самоопределение», которое должно было служить сугубо корыстным целям, известным всему миру. Затем «хитрость разума» осуществила свои собственные цели, которые, следуя Гегелю, «всецело отличны от целей, руководивших теми, которыми она пользуется». Хитрость разума в итоге уничтожила по меньшей мере несколько государств-поборников самоопределения в Первую мировую войну, приведя к распаду их державы во имя «права на самоопределение».