Стратегия одиночки. Книга третья
Шрифт:
В этот раз Аун услышал, вздрогнул всем телом, но быстро пришёл в себя, пояснив:
— Никак не привыкну, что господин Дуань — это теперь я… После смерти отца…
Сказав это, юноша развернулся к кричащему, и на его лице появилась дежурная вежливая улыбка:
— Аджосси Ваалий, чем обязан?
— Господин Дуань, не могли бы вы подойти, а то мои колени сегодня особенно ленивы и на каждый мой шаг сильно ноют.
Пожимаю плечами, что Аун воспринимает как моё согласие, и мы подходим к винной лавке. Её хозяин вежливым жестом приглашает нас зайти, при этом его походка немного шаркающая, видимо, и правда
— Господин Дуань, — Заходя за прилавок, произносит Ваалий, — я приношу свои глубочайшие извинения, — и этот мужчина раза в три старше Ауна низко кланяется мальчишке.
Юноша уже было открыл рот, видимо, собираясь спросить, чем вызвано такое странное поведение старшего собеседника. Но получил от меня болезненный тычок ладонью в бок и вместо вопроса остался молчаливым.
— Господин Дуань, вы не один раз посещали мою лавку. — По какой-то причине в голосе лавочника до сих пор сквозят виноватые нотки.
— С моим отцом, да, посещал. — С трудом расцепив сжатые от боли зубы, произносит юноша.
— Да, ваш отец, да хранит его душу Элая, был моим постоянным клиентом. — Кивает лавочник, который, видимо, гримасу на лице Ауна прочитал, как боль от воспоминания об отце. — Не хотел вам напоминать о вашей утрате… Но у моей лавки есть традиция. — При этих словах спина старого торговца вином распрямилась. — При покупке более четырёх амфор креплёного вина, мы дарим в подарок такому покупателю бутылочку «Цветов Заката». — При этих словах на прилавок ставится бутылка явно дорогого вина.
— Одно из лучших молодых вин Триеса. — Кивает Аун.
— Лучшее. — Поправляет его лавочник.
— Да, я припоминаю эту традицию. — Юноша полностью пришёл в себя.
Аун также, как и я, не понимает, зачем его позвали, и о чём разговор, но как истинный торговец мальчишка делает вид, что ситуация полностью под его контролем.
— И я о ней не забыл! — Подняв палец вверх, лавочник, шаркая, обошёл прилавок и вручил бутылку молодого вина в руки Ауна. — И ещё раз приношу свои извинения. Четыре дня назад ваш заказ принял мой молодой племянник. — Лицо лавочника скривилось при этих словах. — Удивительный распиз… витающий в облаках молодой человек. И он забыл передать вашему курьеру нашу благодарность за столь щедрый заказ, на шесть амфор сразу. Примите это вино из моих рук, как и глубочайшие извинения за моего племянника, который не сделал это вовремя!
Сказать, что я что-то понимаю, было бы абсолютной ложью. Четыре дня назад Аун постоянно был рядом со мной и точно не делал никаких заказов, тем более в винной лавке. Тем более столь больших заказов на более чем сорок литров крепкого вина. Таким количеством спиртного можно свалить с ног десятка два матёрых мужиков. Да и денег подобные амфоры, что стоят в этой лавке вдоль стен, стоят немало, а я не помню, чтобы Аун так тратился.
— Четыре дня назад, — медленно растягивая слова, произносит юноша, — шесть амфор креплёного вина…
— Да! — С улыбкой ответил ему лавочник, который явно повеселел после того, как Аун принял бутылку «Цветов Заката» из его рук. — Всё верно, шесть амфор.
Догадка сверкающим разрядом взрывается в моей голове, и я обращаюсь к Ауну, словно вспоминая:
— Это, наверное, тот заказ, который ты попросил доставить в порт. — Мальчишка смотрит на меня,
— Да! В тот день. И именно заказ в порт, — кивая головой, словно заведённая игрушка, подтверждает мои слова торговец вином, — племяннику даже пришлось самому брать тележку и везти заказ туда. Так как было уже поздно, и он не смог найти грузчиков… — И тяжело вздохнув, добавляет, — или был слишком жаден, чтобы тратиться на них.
Рот Ауна снова раскрывается, но я быстрее. Развернув мальчишку на месте, выталкиваю его из лавки и, кланяясь пожилому торговцу, с извинением в голосе проговариваю:
— Рад, что это недоразумение разрешилось, но, аджосси Ваалий, прошу нас извинить, мы очень спешим. До свидания.
Понимаю, что это не очень вежливо, но мне сейчас не до соблюдения этикета. Прежде чем старик успевает что-то сказать, я сам выскакиваю из лавки, подхватываю Ауна за воротник и толкаю его вперёд.
— Пошли! Никаких вопросов! Не здесь! Не на людях! — Прохожих в это время немного, но они есть.
— Но я никакого заказа не делал!! Мастер Рэйвен, клянусь памятью своего отца! Я не заказывал здесь ничего! — Лепечет Аун.
— Замолчи! — Шиплю я на него. — Все вопросы потом. Дома.
Глава 20
До дома мы дошли спокойно и в молчании. Точнее Аун порывался начать разговор, но я его каждый раз прерывал резким жестом.
— Мастер Рэйвен! — Как только мы переступили порог и закрыли за собой входную дверь, тут же начал Аун. — Честное слово, я не имею…
— Стоп. — в очередной раз прерываю юношу. — Во-первых, успокойся. Во-вторых, пошли в атриум, разведём огонь, и ты начнёшь готовить ужин.
— Готовить? — С удивлением произнёс мальчишка.
— Именно! — Киваю я, подталкивая его к внутреннему дворику. — Мы голодные, и занятые руки помогают успокоиться голове. Как видишь, приготовление ужина решит сразу две проблемы.
— Хорошо, мастер. — Явно переступая через себя, согласился со мной мальчишка.
Нарочито неторопливо Аун достал продукты из корзины и собрался их резать, но я сперва заставил вымыть продукты в фонтанчике. То, что я не давал ему говорить на улице, явно задело паренька, и сейчас он боролся с двумя противоположными желаниями. Первое было всё же поговорить, а вот второе — обидеться и молчать. И я не стал ему помогать в решении этой дилеммы. Я думал. И те мысли, которые приходили в голову, совершенно мне не нравились. Совсем. Меня задела гибель восставших рабов и особенно Кристо, но я с этим уже смирился. Смирился, потому как посчитал, что их смерть — результат их собственной глупости и недальновидности. Но всё может оказаться совсем не так.
— Мастер. — Начав нарезать баклажаны кружочками, Аун решил, что ему всё же надо выговориться. При этом пауза пошла мальчишке на пользу, его голос спокоен, и сам он не такой дёрганый, как был совсем недавно. — Я хочу вас заверить, что ничего не заказывал в винной лавке старика Ваалия. Ни четыре дня назад, ни вообще когда-либо! Мой отец был его постоянным клиентом, это так, но я нет! — Дорезав первый баклажан, юноша остановился и поднял на меня взгляд. — Также я не делал никаких заказов в этой винной лавке через кого-либо.