Страж государя
Шрифт:
— Ты, братец, охраняй меня… Хорошенько охраняй! — Через десять секунд тоненько засопел, мгновенно погрузившись в спасительный сумрак сна…
Через некоторое время Егор сквозь чуткий сон услышал, как тихонько заскрипела входная дверь, приподнял голову, всмотрелся. В дверном проёме показалось непроницаемое лицо Никиты Зотова. Зотов веско кивнул головой, мол, давай на выход, молодчик, разговор есть!
Глава четвёртая
Будни охранителя
Егор торопливо натянул
По центру широкого дубового стола располагался массивный бронзовый подсвечник, в полусферических чашечках которого были закреплены пять толстых, ярко горевших свечей. Рядом с подсвечником стояли высокая бутылка синего стекла, три широких оловянных стаканчика, фарфоровое блюдце с кусками тонко нарезанной солонины, глиняная миска с маринованной редькой.
За столом сидели Никита Зотов и генерал фон Зоммер. Оба смурые и слегка нетрезвые. Судя по высокому солнцу, с момента ухода Егора в спальню Петра прошло часа два с половиной — три.
— Садись, Алексашка, сын Данилов! — предложил Зотов, сверля Егора хмурым и недоверчивым взглядом. — Сам себе нацеди щедро из бутыли, выпей за здоровье нашего государя, Петра Алексеевича. Это ромус с дальних островов, инфант испанский презентовал даве. Смело пей, напиток добрый, проверенный уже!
Позёвывая и почёсываясь со сна — совсем чуть картинно, Егор нацедил себе полный стакан рома, мимоходом мелко перекрестился, выдохнул, браво, единым глотком, опрокинул содержимое посудины внутрь организма, чуть передёрнулся, бойко захрустел мелкой фиолетовой редькой.
«Градусов семьдесят будет! — уверенно определил внутренний голос. — Хотя, ещё и не такое пивать доводилось — в городке военном, на ливийско-алжирской границе…»
— О-о! Силён! — уважительно поднял вверх указательный палец генерал Зоммер.
Зотов же стал темнее тучи грозовой:
— В том-то всё и дело, что силён… Взялся не пойми откуда. Без роду и племени. Теперь, видишь ли, в государевы «охранители» его записывай! А он уже, гляди, царский кафтан напялил на себя! Во, хват шустрый, право слово!
Егор бросил взгляд на свою одежду и слегка смутился: действительно, со сна да в темноте он случайно прихватил Петровский кафтанчик.
«А Зотов-то — ох, непрост! — подумалось. — Глазастый, чисто Мюллер — из фильма про Штирлица!»
— Извиняйте, дяденьки! — Егор торопливо скинул кафтан, ловко повесил его на спинку стула. — Случайно это получилось, не со зла!
— Случайно, понимаешь! — продолжал ворчать Зотов. — А двух душегубов, вооружённых с ног до головы, ты, молодец, тоже успокоил случайно? Берёзовой палкой?
— Палкой, потому как не было ничего другого под рукой, — начал оправдываться Егор и тут же забеспокоился: — А что, Никита Моисеевич, не надо было трогать тех смирных и добрых ворогов?
— Смотри-ка! — искренне удивился царский воспитатель. — Он и отчество знает моё! Откуда, спрашивается?
— Так молва же народная! Люди говорят, мол: «При царе-батюшке боярин
— Пройдоха! — махнул Зотов рукой. — Прохиндей скользкий!
— Стоп, стоп! — вмешался Теодор фон Зоммер. — Это всё не есть очень важно. Скажи, отрок, а где ты научился так ловко убивать людишек?
— Я, когда убежал от своего отца, много где скитался. Убежал — почему? Порол он меня очень сильно, дрался палкой. Не, я понимаю, отцова рука — владыка, и всё такое. Терпеть надо. Через битьё и умнеют ребятишки… Тут я совсем даже не спорю! Но когда ни за что? Когда — просто так? Если я вижу, что ему просто нравится — лупить меня? Чем больше бьёт, тем больше нравится бить ему! И не важно уже, за что… Не, смотрю, я так скоро стану полным уродом! Калекой убогим! Вот и убежал… Цыгане приютили, два года с ними кружил вокруг Москвы. А в таборе был старик один — Ли Хо по имени, немощный такой, седой, но очень умелый. То ли китаец, то ли ещё кто — из желтолицых и узкоглазых. Вот он и научил меня всякому: драться на палках, без палок, метать ножи, звёздочки серебряные… Потом старик умер, стрельцы цыган разогнали, предварительно ограбив. А я к герру Лефорту попал в услуженье. Вот так оно всё было…
Фон Зоммер довольно прищурился:
— Хорошо. Зачем говорить лишние слова? Драться умеешь? А вот ты нам с Зотычем и покажи, чего умеешь! Может, не ты это убил тех двух татей? А что? Царь-то не видал своими глазами, как ты их убивал безжалостно? Не видал! Вот и покажи! — властно кивнул головой на окно.
Егор внимательно посмотрел в ту сторону: на ровной зелёной полянке синхронно махали косами три молодых мужика — высоких, костистых, широкоплечих.
— А чего сделать-то надо с ними, просто огорчить немного? — спросил достаточно непринуждённо, даже слегка дурашливо.
Зотов притворно зевнул:
— Вроде этого. Бери свой берёзовый дрын, и вперёд! Приголубь царских холопов немного, но без протыканных животов и прочих серьёзностей… А может, это они тебя? Ну, покажи нам удаль молодецкую!
— Можно и показать! — Егор демонстративно стал до неприличия серьёзен. — Только, бояре, давайте всё сделаем по-честному: дрыны те мужикам выдадим, а я, так и быть, с голыми руками пойду на них… Как вам такое предложение? Хотя зачем — дрыны? У них же косы в руках, тоже оружие знатное… Может, ещё кликнуть человек пять, в помощь этим хилякам?
— Шутишь, бродяга? — повысил голос фон Зоммер. — Ты смотри, голытьба, на каторгу пойдёшь у меня! В Сибирь лютую! Знаешь, что это такое?
— Слыхивали про ту Сибирь! Страшное дело! — покладисто согласился Егор. — Ладно, не буду брать ничего лишнего на себя! Пусть будут только эти трое, ладно! Отдавайте, бояре, команду…
Зотов бодро убежал куда-то — в один из боковых дворцовых коридоров, в окошке появился только минут через шесть-семь, подозвал к себе усердных косарей, что-то доходчиво объяснил им, раздавая злые тычки во все части тел, громко прикрикнул, снова пропал из видимости, прокричал откуда-то: