Страж Кодекса. Книга II
Шрифт:
Выплюнув кровь и часть зубов, Ярослав со слабым стоном перевернулся на бок и попытался подняться. Его руки дрожали, всё тело изнывало от боли, а кровь без остановки лилась с губ…
Не разбирая дороги он пошёл в подворотню, а затем вышел на тротуар улицы. Прохожие обходили его, часть из них шарахались парня, а другие кривили лица в презрении.
— Развелось бомжей… — сказала какая-то женщина, что прошла мимо него с мелким псом в руке.
Еле переставляя ноги, Ярослав продолжал идти, мутным взглядом смотря по сторонам и не понимая, зачем он вообще куда-то двигается. На тело с каждой секундой накатывали
Легче остановиться… Умереть и всё. Забыть этот мир. Этот кошмар. Эту жизнь.
Мальчик и сам не понимал, почему до сих пор цеплялся за своё существование. Будто какая-то неведомая сила вела его вперёд, заставляя делать шаг за шагом…
Перед его глазами проносились образы мамы и отца. То, как они были счастливы. Их поездки, совместные просмотры фильмов и мультиков. То, как они отмечали день рождения и новый год с другими праздниками.
Образы поплыли, и лишь на короткий миг мальчик вспомнил того аристократа, который показался Ярославу… идиотом. То, как он говорил, вызывало у мальчишки если не отторжение, то недоумение. Доброта… Этот благородный проявил качество, которое он никогда не видел в аристократах, а потому не верил ему.
«Либо же ты можешь пойти со мной, где обретёшь дом, горячую пищу и семью» — всплыли в голове мальчишки услышанные слова и улыбчивое лицо благородного.
Может, если бы он согласился… Доверился и пошёл за ним… Не оттолкнул протянутую руку, его жизнь бы изменилась.
— Чего уж… — хрипло выдохнул он и остановился. Силы кончились, как и желание идти дальше.
Не устояв на ногах, мальчишка опёрся спиной на стену какого-то магазина и сполз по ней вниз. Тротуар был холодным, но ему уже всё равно.
Дверь магазина открылась, но из-за ударов по голове мальчик расслышал его приглушённо, будто через наушники, а потому не обратил внимания. Он пустым взглядом смотрел перед собой. На дорогу и людей, что проходили мимо него.
Вдруг ощутив лёгкое прикосновение, мальчишка с трудом повернул голову и увидел внимательно наблюдавшее за ним невысокое существо с белоснежной шерстью. Оно было обвешано золотом, как какой-то музыкант. Ярослав даже на короткий миг подумал, что сошёл с ума и ему начало мерещиться всякое…
— Намана?
— Славик! Ты что там… Ой! — раздался приятный женский голос.
Мальчишка увидел, как к нему наклонилась темноволосая девушка. У неё были такие же голубые глаза, как и у него. Только в отличие от его, в них горел огонь жизни. А ещё сожаление и беспокойство.
— Дядя Миша! Быстрее сюда!
Ощущая, как темнота обволакивала разум, Ярослав прикрыл глаза и начал падать на бок. Он понимал, что через миг вновь наступит боль от удара… Но вместо этого он вдруг ощутил нежные и тёплые ладони, а затем услышал голос:
— Всё будет хорошо, слышишь?! Дядя Миша, быстрее! Ему нужно в больницу!
Глава 5
Два часа. Ровно столько я просидел в кабинете, наблюдая, как Тоденхёфер, будто яростный лев, спорил с CБ-шником. Долгов напирал на государственную важность и необходимость разобраться во всей ситуации, а немец говорил, что личная собственность аристократа и происходящее на ней — дела лично благородного. Что я могу поделиться этой информацией, если посчитаю нужным, а не под давлением.
Долгова, кстати, напрягло то, что я всё оставил на Тоденхёфера и тупо лазил в телефоне. Он пытался разговорить меня, тонко подбирая вопросы, но я отвечал несуразный бред, который сводился к началу разговора, а затем вновь подключался Тоденхёфер. Одним словом — замкнутый круг. Поняв, что толку никакого не будет, СБ-шник в итоге сдался. Ну… почти. Он заверил, что пока род Беловых не будет сотрудничать, несколько двоек жандармов будут внимательно присматриваться к нам. Во избежание повторного нападения и сохранности информации, чтобы в следующий раз, если случится похожая ситуация, у него были рычаги давления. Выглядело это так, будто он хотел помочь моему роду, а на деле совсем иначе. Хитрожопый этот Долгов, но ничего. Пусть его жандармы сидят где хотят, на территорию поместья у них нет права входить, а на остальное мне похер. Может, даже разрешу Гримлоку их попугать, чтобы держать в тонусе.
Закончив с допросом, а иначе назвать этот разговор я не мог, мы с Тоденхёфером вышли из здания Царицынской Жандармерии.
— Всё, на первое время он отстанет, — закурил свою любимую трубку старик. — Но Долгов слишком дотошный клещ. Он будет и дальше под тебя копать.
— Да пусть делает, что хочет, — хмыкнул я, взглянув на Тоденхёфера.
Вообще этот персонаж, с которым меня свела дорога жизни, был весьма интересен. И дело не в его мелком росте и внешнем виде злобного деда, а в том, как он вёл дела. Тоденхёфер и сыновья брались за любую работу и разборки. Они действовали на любом поприще, будь то суд над каким-либо убийцей, либо же продажа липовых документов для переезда в другое государство. Именно благодаря ему я вышел на Организацию, когда разбирался с Рублёвскими и убил их главу. Но старик не был самим собой, если бы не попытался меня облопошить. Такова его натура. Каждый новый клиент, которому он помогал, подвергался эдакому процессу отбора. Тест на лоха. Вот только Тоденхёфер не ожидал, что его попытка меня кинуть на бабки станет для него сломанной ногой, что будет мучать его всю жизнь. Даже сейчас он слегка прихрамывал на неё и морщился, когда та затекала.
— Как нога? — Я улыбнулся и кивнул на его конечность. — Болит?
— Иди в зад, парень, — беззлобно ответил старик.
Интересно то, что он мог легко вылечить эту рану. Денег у него дохерище, а потому нанять целителя не проблема. Но он не делал этого, будто оставил этот шрам себе в назидание.
— Спасибо, Юрген.
— Да что там, — сделал он затяжку и выдохнул дым. — Мне и самому в удовольствие поспорить с этим мудаком. Работа такая, а потому у нас с Долговым постоянный конфликт.
— Как там Тео? — решил перевести я тему и спросил про его старшего сына, с которым был знаком.
— Да нормально всё с этим оболтусом, — хмыкнул старик. — В Японию поехал, женился и бизнес свой открыл. Дела семьи не бросил, но уже нет такого огонька, как раньше.
— Стоп, женился? Тео? — удивленно приподнял я брови. — Он же мне говорил, что никогда не женится и супружеский поводок для идиотов.
— Вот и мы были в шоке, — хохотнул Тоденхёфер. — Привёл домой японку. Узкоглазую, всю такую миниатюрную и пузатую. Моя Матильда аж дар речи потеряла.