Страж. Часть 2
Шрифт:
– В смысле? – было видно, что Теренс напрягся.
– Меня в этом деле кое-что насторожило, – продолжал улыбаться Далий. – Когда наркоман умирает от передозировки, то его шприц, обычно, лежит рядом с телом. Ну, потому что это смерть «на игле». А шприц твоей мамы лежал у ее кровати на тумбочке.
Теренс внимательно смотрел на Далия.
– Маленькая деталь, но очень важная, – добавил Далий. – Пойдем далее. В твоих показаниях указано, что ты вернулся домой, нашел маму в комнате, попытался ее оживить, но понял, что это бесполезно. После этого ты сразу позвонил в Службу Стражей. Но понимаешь, Теренс, вскрытие тела твоей мамы показало, что никаких попыток ее реанимации не было проведено, – Далий склонил голову на бок. – Это дело, – он постучал по нему пальцем, – светит тебе обвинением в убийстве твоей дорогой матери, которая подарила тебе эти
Теренс не проронил ни слова.
– Это твой способ ухода от реальности, в которой ты ненавидел свою мать. Маму ненавидеть плохо, даже если мама не очень хорошая, поэтому можно убедить себя, что ты привязан к маме, привязав себя к кроссовкам, которые она тебе купила. Да, кроссовки от мамы ты любишь, значит, и маму тоже любил. Но это самообман, Теренс. Давай, я расскажу тебе, как все было, – Далий выпрямился на стуле и перестал улыбаться. – С тобой связался Андреа Дебуа, который представился тебе твоим папой. Он рассказал тебе душещипательную историю о том, как изгнание повлияло на его жизненные ценности, и он решил облагородить своим общением тебя, ребенка какой-то там шлюхи. А ты, парень ушлый и проворный, наученный жизнью быть самому за себя, понял, что от папы тебе может достаться хорошее наследство. Поэтому ты сделал вид, что проникся признаниями отца о его жизни и изгнании, и внимательно слушал его бредни о ненависти к Королю Фийери и тайных планах мести. А потом ты узнал еще один его секрет: корона-то, вроде как, должна быть твоей. И перспективы затуманили рассудок. Но ты кое-в-чем просчитался, дружок, – Далий улыбнулся. – Отец быстро тебя раскусил. И твой меркантильный интерес не был для него секретом. Поэтому он не рассказал тебе главного: что у него рак и он все равно не жилец, а потому и сажать тебя на трон у него особых причин нет.
Нижняя губа Теренса задрожала, и Далий посчитал это хорошим знаком.
– Ты был нужен своему папе только для отвода глаз, – продолжал свой монолог Далий. – Ведь мстить он собирался не Королю, а самому «Кольду». Но чтобы все получилось, твоему отцу была нужна помощь этого самого «Кольда». Поэтому возник план, согласно которому именно «Кольд» должен был помочь усадить тебя на трон. Дебуа связался с твоей матерью и заставил ее написать завещание с признанием о тайном отце, который все еще жив. Как заставил? – Далий пожал плечами. – Она ведь боялась его, не так ли? Потому столько лет молчала о его существовании? Потому столько лет довольствовалась подачками с широкого плеча, на которые, скорее всего, и смогла купить тебе эти кроссовки. Ну, хоть кроссовки, а не дозу. И на том спасибо, правда Теренс?
Губа Теренса задрожала сильнее.
– Завещание-то она оформила, а дальше вцепилась в тебя мертвой хваткой. Ну как же, сыночек, после того, как деньги упадут ему на голову с неба, конечно же не оставит свою маму в беде? И это при том, что она понятия не имела о твоих планах на престол. Есть еще, конечно, более некрасивая подоплека. Мама наверняка отправляла тебя к дилеру за героином, а это подсудное дело, из-за которого ты мог лишиться права наследования престола. Мама мешала, да Теренс? – Далий перестал улыбаться. – И ты принял решение, как себе помочь. Купил две дозы, вместо одной на деньги, которые тебе подбросил заботливый папаша, подмешал в пакетик чуть больше порошка, немного больше развел для мамы и смотрел, как она делает себе укол. Ты и до этого часто видел, как она колется и засыпает со шприцем в вене после этого. И ты убирал шприц, чтобы мама во сне случайно не проколола и без того труднодоступную вену. Отличие было в том, что в последний раз мама уснула и перестала дышать. А ты, по привычке, убрал шприц на тумбочку. Но поскольку сам разводил героин и не хотел, чтобы осталось отпечатков, предусмотрительно надел перчатки. Поэтому на шприце не осталось твоих пальчиков. Когда ты понял, что мама больше не проснется, ты покинул квартиру. Избавился от перчаток, погулял по округе тридцать минут и вернулся обратно. И тогда ты позвонил стражам и сообщил о том, что твоя мама лежит дома на кровати и не дышит. От момента смерти твоей матери до звонка в Службу Стражей прошло более сорока минут. И вот мамы больше нет, – Далий постучал пальцем по папке с делом, – а расследование о ее «передозировке» закрыли через неделю. Оставалось дождаться момента оглашения завещания. И ты с нетерпением этого ждал. Ты не сядешь на Трон, Теренс, – Далий сложил руки на груди. – Тебя ждет скамья подсудимых и суд Совета Сообщества, который, скорее всего, вынесет тебе смертный приговор. Кстати, – Далий кивнул, – тебя сдал твой отец. Двадцать минут назад он признался в том, что ты его соучастник. Плевать он на тебя хотел, Теренс. Знал ли Дебуа, что ты сам маму убьешь? – Дали поморщился. – Не думаю. Но когда ее не стало, «Кольд» только руки потер, ведь ты сам сделал за них работу и дал им на себя компромат. Ну, так что, Теренс, хочешь пулю в затылок получить, или… – Далий выдержал паузу, – мы можем попросить Короля Фийери помиловать тебя, и тогда… – Далий мечтательно взглянул на потолок, – ты заработаешь изгнание, а не смертную казнь. Как тебе предложение? – Далий наклонился к Теренсу через стол. – Заинтересовало?
Теренс поджал губы.
– Кстати, Фреда Баро уже арестовали. И я назначен временным исполняющим его обязанности. Торопись, Теренс, мое предложение действует ровно, – Далий взглянул на часы, – одну минуту. Время пошло!
Далий почувствовал вибрацию стола. Теренс стал нервно постукивать ногой по полу. Его худое тело затряслось, а на лбу проступил пот. Далий испытующе смотрел на него и ждал, когда пройдет минута.
– Все, время истекло! – Далий резко встал и забрал со стола папку.
– Сделка! – резко воскликнул Теренс. – Я хочу заключить с Королем сделку!
– Король помилует тебя, если скажешь, где искать заложников.
– Я не знаю, где они, – Теренс опустил голову и уставился на свои руки, сотрясаемые мелкой дрожью, как и все его тело.
– Кто сообщник Дебуа?
– Их я тоже не знаю.
– Их? – Далий вскинул бровь.
– Их двое работает. Один прикрывает, а второй грязную работу делает.
– То есть убивает.
– Да. Но я не знаю, кто они такие.
Далий резко подлетел к столу и стукнул по нему кулаком:
– Тогда что ты знаешь?! – во все горло прокричал он.
– Заложников никто не вернет, – Теренс поднял глаза на Далия. – Согласно плану, Фийери должен был подписать отказ от Трона в мою пользу, в потом узнать, где найти трупы. Это все, что я знаю. Король меня помилует?
– Посмотрим, – ответил Далий.
– Но вы же сказали… – Теренс ощетинился.
– Все зависит от тебя. Будешь сотрудничать и давать признательные показания – Король подумает о том, чтобы сохранить тебе жизнь.
Далий вышел из комнаты в наблюдательную, запер за собой дверь и швырнул папку с делом в стену. Ни один из тех фактов, на основании которых Далий расколол Теренса, в липовом деле не фигурировал. Все эти детали ему рассказал Фред Баро, как рассказал и о том, что настоящее дело о гибели проститутки-наркоманки хранится в отделе внешних коммуникаций «Кольда».
Глава 13. Кто кого?
Дамьен зашел в туалет и взглянул на себя в зеркало. Снял пиджак и швырнул его в мусорное ведро. Снял рубашку и включил холодную воду. Начал застирывать рукава, на которых остались пятна крови Тайрин. Затем поднял глаза и взглянул на свое отражение в зеркале. Стянул с головы шапку и метнул ее в мусорное ведро. Наклонился к зеркалу и снял контактные линзы.
Из какой-то кабинки вышел мужчина. Он остановился рядом с Дамьеном, чтобы помыть руки. Дамьен повернулся к нему лицом, комкая пальцами мокрую окровавленную рубашку.
Мужчина смотрел на него и казался напуганным.
– Думаете, ее еще можно спасти? – спросил его Дамьен. – Или лучше сразу выбросить?
– Я бы выбросил, – ответил мужчина и, не моя руки, рванул из общественного туалета в холл больницы.
Дамьен подошел к мусорному ведру и бросил в него окровавленную рубашку. Уперся лбом в стену и закрыл глаза, из которых текли слезы.
– Дамьен, я достал для тебя чистые вещи, – произнес Герман, заходя в туалет. – Нам нужно идти, если хотим успеть выполнить условие. Мьеров Норама должен вести ты. Ты – наш лидер.
Дамьен отстранился от стены и вернулся к раковине. Ополоснул лицо и промокнул его бумажными салфетками.
– Что с Мортоном и Тильдой? – даже самому Дамьену его голос показался каким-то чужим.
– Информации нет.
– А Райлих что?
– Тоже никакой информации.
– Ясно… – он медленно выдохнул, борясь с желанием ударить собственное отражение в зеркале и бить его, бить, бить до тех пор, пока кожа с костяшек пальцев не облезет. – Ну что ж, Герман, – несколько секунд спустя произнес Дамьен, – дай мне несколько минут, чтобы переодеться.