Стража Реальности

Евтушенко Алексей Анатольевич

– Минут двадцать, – прикинул Никита. – А насчет подберет… Ты бы подобрала?

– Пока не попробуешь – не узнаешь, – туманно ответила Маша. – Не получится – вернемся на дачу. А?

– Решено, – сказал Женька.

Шоссе встретило их тишиной, нарушаемой лишь далеким скучным лаем собаки да их собственными шагами. За то время, что они провели в лесу, погода резко изменилась – подул теплый юго-западный ветерок, и небо очистилось от туч.

– Не густо транспорта, – определил Женька. – Здесь всегда так в это время?

– Черт его знает, – сказал Никита. – Но отчаиваться рано. Вон справа автобусная остановка с лавочкой, на которую можно сесть и подождать. Глядишь, и в самом деле кто-нибудь проедет и подберет. А нет, так вернемся на дачу. Здесь совсем недалеко.

За десять минут, которые они провели на автобусной остановке, мимо не проехало ни одной машины. Ни в сторону Москвы, ни обратно.

– Уже первый час, – посмотрел Женька на дисплей мобильника. – Кстати, вы в курсе, что связи здесь нет?

– Как это? – удивился Никита и снял с ремня свой телефон. – Всегда была…

– Именно здесь, на остановке? – уточнил Женька. – Или только на твоей даче?

– В том числе и на остановке. И верно, «поиск сети» высвечивается. Чудеса какие-то.

– Наши глюки не для скуки, – сымпровизировал Женька и, глянув налево, воскликнул: – О! Кажется, кто-то едет.

Вдали, из-за поворота, блеснул свет фар, и послышался шум мотора.

– Так, мальчики, – безапелляционно заявила Маша и поднялась с лавочки. – Останавливать и говорить буду я. А вы помалкивайте.

– Конечно, – сказал Женька. – Будь у меня такая фигура и стать…

– Трепло, – не оборачиваясь, бросила Маша, шагнула на край проезжей части и подняла руку.

Сошедший с конвейера еще в прошлом веке, весьма потрепанного вида древний «ГАЗ-66», заскрипев всеми тормозами и сочленениями, остановился точно напротив. Не успела Маша подойти, как дверца с правой стороны распахнулась, и густой бодрый мужской голос осведомился:

– Вам куда, полуночники?

– До Москвы подвезете? – спросила Маша. – Не обидим.

– Меня трудно обидеть, – засмеялся водитель. – Даже втроем.

– Я хотела сказать, что заплатим, – несколько растерялась Маша. – Сколько вы хотите?

– Сколько я хочу, у вас все равно нет. На бутылку дадите – и ладно. В кузове сойдет? Там есть скамейки. И учтите – только до Окружной.

– Сойдет, конечно, спасибо, – поблагодарил Никита, подходя ближе. – А куда это – до Окружной? До МКАД?

– До Московской окружной дороги. Которая вокруг Москвы идет, значит. Вы откуда, ребятки?

– Вообще-то, из Москвы, – уверенно ответил Женька. – А что, не похоже?

– Ну-ну, – сказал водитель. – Из Москвы так из Москвы. Залазьте, поехали.

Они залезли в кузов, уселись на деревянную скамью, и «ГАЗ-66» тут же тронулся с места.

– Довольно резво для своих лет бежит «газон», – похвалил Женька. – Эх, хорошо! Сто лет в открытом кузове не ездил.

– А я и вовсе первый раз, – призналась Маша. – Здесь всегда так трясет и кричать надо, чтобы тебя услышали?

– Ну уж прямо и кричать, – заступился за грузовик Никита. – Просто говорить чуть громче обычного. А трясет… По-моему, у него просто рессоры ни к черту.

– У меня такое впечатление, что это шоссе стало хуже, – сказала Маша. – Рессоры рессорами, а мы в пятницу здесь ехали, и дорога была глаже.

– Тебе кажется, – сказал Никита. – Шоссе то же самое, можешь мне поверить.

– Мне другое интересно, – сказал Женька. – Почему наш водитель назвал МКАД Московской окружной дорогой?

– Потому что МКАД – это и есть, по сути, Московская окружная дорога, – сказала Маша.

– Это старое название, – возразил Женька. – Теперь и давно все говорят МКАД.

– Наш водитель тоже не юноша, – заметил Никита. – Может, ему просто не нравится эта аббревиатура – МКАД. Вот и пользуется… Московской окружной дорогой. Мало ли чудиков на свете.

Постепенно разговор сам собой затих, и друзья просто сидели и смотрели на убегающую назад темную стену ночного леса и неподвижную луну над головой. Стало прохладнее. Никита снял и накинул Маше на плечи свою джинсовую куртку.

– Спасибо, – кивнула она. – Еще одна претензия к Индиане Джонсу – моя куртка в машине осталась.

– Я все-таки думаю, что это не он, – сказал Никита. – По лесу трудно ходить бесшумно. Мы бы его услышали.

– Согласен, – поддержал Женька. – Да еще по лесу ночному и с тяжеленным рюкзаком за плечами. Хотя, если он Индиана Джонс, то все возможно.

Они засмеялись.

Грузовик, не снижая скорости, вошел в поворот, и свет фар выхватил на пару секунд из ночной тьмы пустырь и какую-то свалку на другой стороне шоссе.

– Это еще что такое? – удивился Никита.

– Что? – не понял Женька.

– Да вон, свалку только что проехали, сразу за поворотом. Не должно тут, по идее, никакой свалки быть.

Женька с Машей посмотрели назад.

– Не вижу уже, – сказал Женька. – А что там должно быть?

– Заправка лукойловская. Я на ней заправляюсь время от времени. Точнее, заправлялся, пока машину не продал. Что за чертовщина…

– Ты уверен? – спросила Маша.

– Абсолютно.

– Я не помню заправки, – сказала Маша. – Ты, наверное, перепутал. Не бывает так, чтобы позавчера заправка, а сегодня уже свалка.