Стражи Хейвена
Шрифт:
— Ты — не твой отец, — сказала Тиффани, интуитивно понимая, что именно ему нужно сейчас услышать.
— Это так, — твердо произнес Чанс. — Королева и даже трон могут пасть, но люди будут жить дальше. А моя работа — защищать их от любой угрозы. Я восхищаюсь королевой. Я бы хотел поддержать трон. Но времена меняются, и стране придется меняться вместе с ними. Как насчет тебя, Тифф? Можешь ли ты сказать, на чьей стороне твои симпатии?
— Разумеется, нет, — ответила Тиффани. — Я ведунья. Нам полагается сохранять ореол таинственности. Но я всегда верна своим друзьям.
Аллен и Тиффани обменялись улыбками, и на мгновение слова им стали не нужны.
— Прямо все разжевали и в рот положили, — проворчал свернувшийся клубком у их ног позабытый Чаппи. — Лично я верен тому, кто меня кормит. Вы скоро собираетесь в койку? От ваших фермонов
Сэр Роберт Хок, мастер клинка, бывший герой и последний ландграф, сидел за письменным столом в своих скромных, но уютных апартаментах и перечитывал письмо во второй раз. Ему следовало присутствовать в тронном зале, но он был совершенно уверен, что в течение первого часа все будут препираться из-за мест, так что мог позволить себе опоздать. Если о чем-нибудь важном доложат раньше полудня, это можно считать чудом. Со смертью Харальда отправлять председательские обязанности стало некому, поэтому все пытались говорить одновременно. И никто не желал уступить из боязни показаться слабым.
Роберт вздохнул и вернулся к письму.
Его разведенная жена, Дженнифер, по обыкновению в резкой форме интересовалась, где ежемесячный банковский перевод. Очевидно, двое его детей опять выросли из штанов и пора платить за школу. Забавно: когда требовались деньги, ребята мгновенно становились его детьми во всех прочих случаях они оставались детьми Дженнифер. Роберт попытался улыбнуться по этому поводу, но не нашел в себе надлежащих сил. Ему не следовало жениться на Дженнифер. Простого гвардейца, недавно посвященного в рыцари, очаровало прелестное личико. Дочку мелких дворян ослепила перспектива выйти за героя Войны демонов, а не за какое-нибудь узкоплечее чучело, выбранное папочкой. В постели у них все шло прекрасно, но вне ее они с трудом находили темы для разговоров. У них не было ничего общего, а ее попытки сделать из него «настоящего дворянина» довели обоих до отчаяния. Вскоре она оставила его и забрала с собой обоих мальчиков. Роберт не возражал. Все равно ему никогда не удавалось поговорить с ними. Он не скучал по ним. Политика казалась гораздо интересней.
Ему очень хотелось вложить ее письмо в папку и забыть об этом. Всегда можно сказать, что вообще не получал никакого письма. Она писала только тогда, когда требовались деньги.
Сколько бы он ни посылал, всегда не хватало. Дженнифер то ли не умела, то ли не желала понять, что можно быть рыцарем, землевладельцем, заседать в Совете и при том не быть сказочно богатым. Земля, которой он владел, была бедной и перенаселенной, почва давно истощилась. У Роберта просто не хватало духу прибегать к жестким мерам, необходимым в том случае, если он намерен собрать решительно все полагающиеся ему налоги. Он знал, что времена тяжелые для всех. Он уже дважды закладывал поместье. Банкирам, жившим достаточно далеко, чтобы не представлять себе, насколько велик риск.
Разумеется, можно разбогатеть, принимая хотя бы половину тех взяток, которые ему ежедневно предлагали за ту или иную политическую услугу. Но Роберт Хок сохранил остатки гордости и чести, хоть и изрядно потускневшие. Он позволял себе взять случайные комиссионные, плату за совет или введение в курс дела, но только при условии, что это не выйдет ему боком.
Роберт тяжело вздохнул и выронил письмо на стол. Он напишет ей позже, пошлет что-нибудь. Для мальчика. Роберт выдвинул ящик стола, отпер потайное отделение и вынул бутылочку с серо-голубыми пилюлями. Он вытряхнул парочку на ладонь и проглотил, запив глотком вина. Так, маленькая поддержка для усталого человека. Помогает собраться. Не терять остроты восприятия. Он сделал глубокий вдох, ощущая действие наркотика, резко приводящего в состояние бодрости и бдительности, словно ушат ледяной воды в лицо. Сердце болезненно заколотилось в груди, кончики пальцев покалывало.
Сейчас Роберт чувствовал себя способным справиться с кем угодно. Припомнилось время, когда для подобного самочувствия ему не требовались таблетки. Но тогда он был моложе, в расцвете сил. Теперь он… не стар, нет, не стар. Просто больше не молод. Поэтому он время от времени принимает витамины, чтобы получить небольшое преимущество. Всем надо на что-то опираться.
Раздался вежливый стук в дверь, и сэр Роберт крикнул посетителям, чтобы вошли. Дверь распахнулась, И на пороге возникли три жалких создания, с которыми он вынужден иметь дело на данном этапе. Политика и в лучшие-то времена заставляет водиться с самыми неподходящими людьми, а когда играешь на стороне слабых, приходится принимать любую поддержку.
Сэр Роберт улыбнулся и, не вставая, поклонился. Гости пробормотали вежливые приветствия. Сэр Роберт жестом указал на приготовленные для них кресла и не без скрытого ехидства наблюдал, как они рассаживаются, изо всех сил пытаясь скрыть неловкость. Никто из них не числился среди его друзей, но они с сэром Робертом могли быть полезны друг другу, поэтому старательно сохраняли лицо.
Сэр Моррисон и леди Эстер вот и все, что осталось от Золотой и Серебряной монополий. Некогда они обладали громадной властью, но те времена миновали, и это понимали решительно все, кроме Золота и Серебра. Являясь ландграфом, сэр Роберт представлял их при дворе, что обязывало его время от времени получать руководящие указания от предполагаемого «начальства».
Сэр Моррисон был длинным и тощим человеком, всегда облаченным в официальный черный костюм, с бритой головой и карандашно-тонкими усиками. Спокойный, утонченный, способный иногда сухо пошутить. Он рассматривал демократические реформы как способ вернуть себе власть, и был безоговорочно готов переступить через любого, кто встанет на его пути.
Леди Эстер — низенькая, крохотная женщина — одевалась дорого, но небрежно, и слишком сильно красилась. Длинные черные волосы, собранные на макушке в замысловатую прическу, удерживались изящными серебряными гребнями и шпильками. Леди Эстер была холодна, расчетлива и всегда высказывалась по существу. Безжалостная, лишенная совести, она могла бы стать опасной, не будь она столь рассеянна. Недавно леди завела себе третьего мужа. По слухам, предыдущие двое скончались от изнурения.
И, наконец, имелся Франц Пенделтон, ставленник определенных кругов делового сообщества, полагавший, что наделенный избирательным правом и процветающий рабочий класс обеспечит большие прибыли. Поскольку деловая активность переживала подъем благодаря притоку товаров с юга, большая часть потраченных на эти товары денег уходила обратно на юг — вместо того чтобы оседать в карманах местных коммерсантов.
Поэтому, в интересах определенной части этих людей, требовалось провести закон о контроле за южным портом. От наслаждавшейся предметами южной роскоши аристократии помощи ждать не приходилось. Инциденты, могущие повлиять на бесперебойность поставок, также никому не были нужны. Поэтому деловые круги полагали, что демократическое крыло придворных партий может оказаться более открытым для влияния. И наконец, дельцы искали основу для стабилизации обстановки в стране. Чрезмерная политизация общества вредит бизнесу. Демократия казалась им наилучшим выходом. Королева не могла похвастать практической сметкой, да ее подобные вещи и не заботили, а дворянство не желало видеть опасности неограниченного притока товаров с юга. И уж совсем никому не хотелось, чтобы делами заправлял из-за кулис герцог Арлик. Вот уж кто может обобрать Лес до нитки ради укрепления Герцогства под горой.
Так что Пенделтон крепко сбитый, осанистый, громогласный тип, уверенный, что каждый имеет свою цену, вовсю поддерживал демократические реформы. Он уже видел себя неким распорядителем, который, оставаясь за сценой, заставляет вертеться колеса истории. Пенделтон полагал, что сможет добиться этого, швыряя деньги на решение проблем, пока те не рассосутся. Учитывая нынешнее состояние Лесного королевства, он был в основном прав.
Нынешний и весьма неприятный план действий, выработанный заговорщиками, призывал сэра Роберта провернуть одну маленькую и крайне секретную интригу, в ходе которой следовало убедить Шамана уничтожить и королеву, и герцога при помощи его таинственной магии. Затем сэру Роберту надлежало, используя свое мастерство фехтовальщика, прикончить Шамана. Тот хоть и являлся сильным сторонником демократии, но, по мнению заговорщиков, был чересчур неуравновешен и непредсказуем, чтобы оставлять его разгуливать на свободе. Когда это случится, союз предпринимателей выдвинет сэра Роберта на пост регента: в конце концов, он — знаменитый герой Войны демонов. К тому же все увидят, как он прикончил отвратительного убийцу королевы и герцога. Проще пареной репы. А уж тогда сэр Роберт, разумеется, позаботится о продвижении законов, ослабляющих аристократию и укрепляющих позиции истинных тружеников Леса.