Стражи панацеи
Шрифт:
Спирин опёрся локтем левой руки на стол и указывал пальцем в собеседника. Визант оставался неприступным, отвечая с привычным сарказмом:
— Если бы я переживал по поводу каждой невинной жертвы, я бы сошёл с ума. Ты же знаешь, впечатлительных людей в нашу профессию не берут.
— Она, кстати, здесь. Хочешь на неё взглянуть?
Тут сердце Александра ударило по самым рёбрам, а душа ушла в пятки.
В приоткрытую дверь боком прошёл охранник, удерживая одной рукой Веру, одетую в джинсы и свитер. Она напоминала запуганного зверька, оставшись у двери, бросала отрывистые взгляды в Александра,
Через минуту её увели так же небрежно, как и привели. Сцена не удалась авторам, задумавшим обострить допрос эмоциональной очной ставкой. Если бы Визант не слышал неприятных откликов Веры про себя за глаза, он бы поддался этому спектаклю. Его же гробовое молчание сейчас соперник мог расценить как равнодушие, что было на руку Византу.
— Ты и впрямь не очень то обеспокоен, — заметил Спирин. — Я дам тебе последний шанс. Она — будет первое серьёзное предупреждение. Потом откроем охоту и на тебя.
Спирин резко встал и вышел, а стражники отвезли Византа в город также как и привезли.
Визант убедился, что у Спирина нет доступа ко всей информации в российской разведке, иначе бы этот деспотичный отщепенец знал бы о новейшем вирусе Дюрана и не мог бы этого скрыть, наверняка, желая заполучить его. К тому же для вируса не было барьеров, и, зная об этом, Спирин прибег бы к другому уровню конспирации.
Вскоре Визант узнал, что команда Воленталя отслеживала его встречу со Спириным, со спутника, определив даже адрес особняка, где проводился допрос. Однако же прослушать разговор им, к счастью, не удалось.
Визант заявился в паб, где ему должны были передать сведения о Дюране. Он выпил пол пинты «Гинесса», но к нему никто не подошёл и не передал записки. Счёт ему принесли в блокноте, где оказался адрес камеры хранения и номер ящика. Там он обнаружил конверт с дискетой, которую просмотрел в первом же Интернет кафе.
Дискета содержала архив газетных статей о магнате за десять лет, то время, когда он и успел создать свою компьютерную империю. В его полулегальной фирме, с засекреченными подразделениями были и отступники, специалисты, пытавшиеся выдать разработки конкурентам или правительствам. Все они загадочным образом погибали, а полиция не усмотрела в этих случаях убийства.
Газетные публикации — доказательства сомнительные, однако же, подозрения уже запали в сознание Византа. Завершались файлы обращением к пользователю:
«Если вы обладаете какой-либо информацией об указанной персоне, просим передать её нашим агентам».
Но у Византа не было желания участвовать в охоте на Дюрана, предоставлявшего важные сведения, которые перевешивали недоказанные обвинения.
На следующий день Воленталь прислал электронное сообщение о необходимости встречи с ним. Визант понимал, что американский резидент хочет выяснить, о чём он говорил со Спириным. Иначе бы это серьёзно отразилось бы на их доверии.
— Я рассказал Спирину о встрече с некто Дюраном. Думаю, вы знаете, о ком идёт речь, — объяснил Визант на явочной квартире.
— Но мало кому удавалось с ним встречаться, — воскликнул Воленталь. — Особенно из нашего брата.
— Я передал Дюрану требование от Спирина получить новейшее оборудование для геофизических изысканий. А ещё — аппаратуру для лазерных клейм на бриллианты, чтобы их можно было легализовать.
— И это единственная причина для встречи с одним из самых богатых людей планеты? — недоумевал Воленталь.
— Нет, конечно. Спирин его интересовал менее всего.
Визант рассказал о записях наблюдения за экспертом Пайком и улик его убийства. Воленталь выслушивал не перебивая, озабоченно насупившись.
— Так у тебя есть эти доказательства?
— Да, есть. Но это не всё.
Визант пересказал и о заговоре Спирина, свидетельства чего также имелись в виде записей.
— Что хотел Дюран, передавая вам эту информацию? — пытливо спросил Воленталь.
— Он надеется предотвратить масштабный конфликт, который, возможно затеяли спецслужбы.
Воленталь горько ухмыльнулся.
— Если Пайк был убит спецслужбами, то дело дрянь, — резюмировал он.
— Улики у меня с собой, — признался Визант.
— Но что мне с ними делать? — спросил Воленталь к удивлению собеседника.
— Вы хотите сказать, что и ваша спецслужба будет скрывать данные о миниатюрной ядерной бомбе? — изумился Визант.
— Спецслужба — не правозащитная организация, как вы понимаете, — напомнил Воленталь дружелюбно. — Я не исключаю, что кто-то планирует инсценировать всё таким образом, что этот заряд доставлен к нам из недружественной страны. Тогда у политиков появляется повод для жёстких мер. Правда, есть у меня и другая мысль. Не исключено, что британская разведка решила скрыть, что заряд был изготовлен в стране союзнике. Например, в Пакистане. В таком скандале, власть, разумеется, не заинтересована.
— Но нет улик, что она была сделана в Пакистане. Уран из России, или бывших советских республик, а где произведена оболочка, неизвестно. Поскольку такой оболочки из нано-материалов, ещё никто не производил, или нет на этот счёт никакой информации. Уж точно на это не способен Пакистан. Моё дело донести информацию до вашего сведения, — отчеканил Визант и выложил из кармана пластиковый конверт с диском. — Здесь всё есть.
— Моё начальство это очень оценит, а я в особенности, — благожелательно отозвался Воленталь, кратко улыбнувшись, но натянуто, поскольку взгляд его холодно светился сквозь очки. — Стоит отметить нашу промежуточную удачу.
Он стал откупоривать бутылку виски. Визант остро ощутил, как между ними прошёлся электрический разряд недоверия. Их страны могли оказаться в жёстком противостоянии.
Крононби добился встречи с внучатым племянником монарха, имея преференции в королевской семье не только как влиятельное лицо в политике, но и как отпрыск королевского рода Тюдоров.
Племянник был молодым человеком, закаливший своё мужество в армии, увлечённый в настоящее время политикой. Однако же, королевская семья слишком дорожила своей политической неприступностью, чтобы допускать даже родственников к дворцовым интригам. Зная неуёмное честолюбие внучатого племянника монарха, которое бы рано или поздно пробило бы семейную изоляцию, Крононби рассчитывал сыграть роль этого клапана, хотя и рисковал репутацией при дворе. До сих пор их встречи напоминали дискуссионный клуб, без обмена какой-либо секретной информацией.