Стражи: Тайна Тересара
Шрифт:
Рунические наклейки погасли, исполнив заклинание «Кормилица», а Кайсаров, выпустив сосок изо рта, судорожно вздохнул. Его сердце словно летело, быстрые удары перестали быть слышны из-за того, что бешеный пульс слился в единый звук.
Он отпустил запястья Ровены, и она обвила его шею руками.
– Тебе понравилось, – утвердительно прошептала Бельская.
Это было так очевидно. Но на лице Рафаэля, она увидела не только удовольствие. Он, кажется, был напуган. И справлялся со страхом прямо сейчас, тяжело дыша.
– Что с тобой? – Ровена
– Всё хорошо, – прошептал Кайсаров. – Сколько таких наклеек ты купила?
Он взглянул на погасшие тканевые полоски, лежавшие на постели.
– Много, – ответила Бельская, теперь уже сомневаясь в правильности этой покупки.
Рафаэль хрипло вздохнул, приподнялся, намереваясь встать. И внезапно увидел на груди Ровены кровь. Совсем чуть-чуть, там, где его зубы прорезали кожу. Кайсаров замер, а Ровена небрежно стёрла кровь пальцами.
– Не страшно, – улыбнулась она.
Но Рафаэль резко встал с кровати и крикнул:
– Сеня!
Домовой возник в комнате, одетый в пижаму и колпак. С закрытыми глазами.
– Да? – сонно произнёс он.
– Домашнюю аптечку! – быстро сказал Кайсаров.
– Рафаэль, не надо, – Ровена облизала палец, провела им по своим искусанным соскам и подула на них. Это успокоило боль.
– Так надо или нет? – сердито пыхнул Сеня. – Ну что у вас за привычка? Ночь же! И так спать не даёте. Никому! Все соседи знают, что у вас любовь!
– Не надо, Сеня, спокойной ночи, – Бельская отпустила домового.
И тот недовольно буркнув «спасибо», исчез.
Ровена встала с кровати и шагнула к Рафаэлю. Тот стоял в напряжении. Что-то определённо было не так. Бельская взяла его за подбородок, довольно властно сжала, заставила посмотреть на неё. Чернота страсти в глазах Кайсарова уступила серо-туманной радужной оболочке.
– Ты скажешь мне, в чём дело? – спросила Ровена.
Рафаэль отрицательно покачал головой:
– Я… не хотел причинить боль, прости.
Он обнял Бельскую, повторив:
– Прости.
Ровена приняла любимые объятия, и целовала шею Рафаэля, пока они стояли, а его сердце возвращалось в обычный ритм.
– Ещё успеем поспать, – шепнул Кайсаров.
Он подхватил Бельскую на руки и легко бросил её на мягкие подушки. Ровена засмеялась, приятно упав на постель. Рафаэль лёг рядом с ней, сладко облизнул губы после молока, вызвав этим новый смех Ровены.
– Котик, – ласково заметила она.
И решила, что, когда снова будет поить Рафаэля, то понаблюдает за ним внимательней. Нет смысла мучить его вопросами. Если Кайсаров не сказал сразу, что не так, значит, ему нужно сформулировать. Пусть сделает это.
Ровена легла на плечо Рафаэля, устроила ногу на его бедро и положила ладонь на его горячий пах. Они уснули сразу, на этот раз до утра.
Звонок командира Андрея Дубровского разбудил стражей лучше любого будильника.
– Господа, перед началом смены явиться ко мне! – прозвучало только это.
Ровена и Рафаэль поспешили одеться, успели выпить кофе, съесть по сладкой булочке, которые вчера вечером напекла Маруся, и отправились на служебный поезд.
– Интересно, что случилось? – задумался Рафаэль, входя в окутанный тёплым светом вагон.
Народа в поезде было не много, и разговоры людей едва мешали тишине.
Ровена села в кресло, закинула ноги на противоположное сидение.
– Надеюсь, то чего мы ждём, – серьёзно ответила она.
Бельская снизу вверх посмотрела на Кайсарова. Взгляд был игривый. Ровене нравился вид на фигуру Рафаэля с такого ракурса. Как и с любого другого. Кайсаров засмеялся, сел, переложив ноги Ровены с кресла на свои колени.
– А как же матушка? – шутливо копируя Сенин голос, спросил он. – И тётушка? И вообще всё женское воинство Бельских? Если мы уйдём в стражи ФАЭБ, тебя же обратно в семью не примут.
С последним Рафаэль не шутил. Взгляд стал серьёзным.
– Аа-ах… – Ровена с досадой отмахнулась. – На них не угодишь.
Кайсаров кивнул. Это он уже понял. Матушка Ровены, безусловно обрадовалась тому, что у дочери наконец-то: «прости господи, к тридцати годам, появился жених», но уже высказала Рафаэлю, чтобы тот повлиял на неё. А именно: направил её из стражей в более женскую специальность.
Но, кстати, несмотря на честный отказ Кайсарова на такое вмешательство в жизнь Ровены, замечательные отношения с её семьёй у него установились очень быстро. Наверное, потому, что Рафаэль почувствовал себя окружённым женским вниманием и реагировал на это с таким трепетом, что все дамы Бельские едва ли не гладили его по голове за каждую улыбку. У Ровены это вызывало смех, но и радость. Искреннюю.
Она поначалу думала скрыть от матери отношения со стражем своего отделения, но что ты! Есть же Сеня! А теперь ещё и Маруся. Двойной удар по одиночеству. Домовые выдали матери Ровены всё случившееся в то же утро. И в подробностях. Та и моргнуть не успела, даже Рафаэля одеть не успела, как нарядные матушка с тётушкой и тремя племянницами явились с тортом и шампанским.
Ровена побоялась, что Кайсаров от такого обилия кружев, духов и ласки сейчас откланяется и побоится снова прийти, но нет, всё сложилось наоборот. Рафаэль с минуту постеснялся, а потом расцвёл. Бельская очень удивилась. Никогда его таким не видела. Всегда чересчур серьёзный Кайсаров, не позволявший ни одной прекрасной нимфе или русалке даже прикоснуться к себе, даже руку погладить, внезапно сам обнял сразу всех трёх племянниц Ровены и долго кружил девушек по дому. Нагнал восторга всем дамам Бельским. И своим поведением и серо-золотыми туманными глазами и крепкой красивой фигурой. Матушка, уходя, сказала Ровене, что если та, из-за своей службы – «никому не нужной и опасной, и вредной для женского здоровья!» – потеряет Рафаэля, домой может больше не приходить. Никогда!