Стражи
Шрифт:
— Кто вы? Откуда вас столько взялось? — держа за шиворот яростно спрашивал парень, — Отвечай! — и еще один удар прилетел в лицо мужчины. Но тот лишь хрипло засмеялся, сплюнув кровь.
— Он скоро придет. Его мощь велика и никому с ней не справится. Мы — Диавиты. — глаза мужчины стали ярко голубыми, а руки начали сверкать, преобразуя заряд молнии. Дёма кинул фанатика об землю и, наклонившись, бил и бил его по лицу, разодрав кулак в кровь. Он бы убил его, если бы Миша не подбежал и не остановил друга, схватив замахнувшуюся руку:
— Этот хотя бы что-то сказал,
Втроем пройдя через портал Миши, они переместились из Москвы обратно в Питер, к Дёме на квартиру.
— Почти три месяца мы боремся с этими уродами и никаких результатов! Откуда они все повылазили?
Бушевавшего Дёму успокоила Саманья, усадив его на кровать:
— Не нужно сдаваться, не за это боролись наши друзья. Когда-нибудь мы найдем того, кто этим всем заправляет.
— Тот парень, которого мы остановили в июне, тоже, похоже был диавитом. Все его слова по поводу того, что он ученый, полная брехня. Кто-то дает им силы.
— С чего ты это взял? — задал вопрос Миша.
— Да посмотри на них. Это же просто фанатики, сектанты. — указывал на казавшее очевидном Дёма. — Эти сектанты с каждым днем убивают всё больше людей! Каждый новый диавит становится все сильнее! А еще мои гребанные силы! — Дёма попробовал притянуть банку колы, стоящую на компьютерном столе, но вместо этого взорвал её.
— Что ты делаешь?
— Я не знаю. — Дёма совсем поник. — Знаете, как я жил весь этот год? Замечательно. Я получал всё, что захотел, стоило мне только подумать о чем-то. У меня не было нужды ни в деньгах, ни в еде, ни в развлечениях. До этого лета. Не знаю с чем это связано, но с июня мои способности начали давать сбои. Либо они работали хреново, либо не работали вообще. А последнее время я вообще боюсь ими пользоваться, и вы сами видите почему. Мои силы выходят из-под контроля. Тарр говорил мне об этом. Когда я утрачу контроль над своими силами окончательно — сама реальность разрушится.
— Мы что-нибудь обязательно придумаем. Я уверена, что это вина того, кто стоит за всеми этими разрушениями. — сказала Саманья, положив руку Дёме на плечо.
Миша похлопал по плечу друга, поддерживая его:
— Не время отчаиваться. Мы единственные, кто должен со всем этим покончить. Посмотри на этот гребанный мир. Тарр предупреждал об этом: вокруг множество смертельной угрозы, но ни одна гребанная армия не подняла свои задницы, чтобы остановить это. Они все ждут, пока мы разберемся с этим. И только нам это и расхлебывать. Я попытаюсь найти ответы в знаниях, скрытых во мне.
Миша рассказал друзьям, о странном сне, приснившемся ему в начале лета. Он считал, что в нем скрыты знание еще глубже и он сможет обнаружить их, если покопается в своей голове. Дема с Саманьей решили оставить друга наедине со своими мыслями, за что Миша был им благодарен. Друзья встали с кровати и ушли на кухню.
Миша сел в комнате на пол, скрестив ноги и закрыв глаза. Он плавно погружался в свое сознание, ища ответы на
“Ого, вокруг мои воспоминания…Но это не то. Что за куча цифр и букв? Уравнения? Нет, это школьное время, нашел что вспомнить. О, это знания по управлению стихиями природы. Я действительно так могу? Но это все еще не то… А, вон что-то… Что за…”
Он будто нашел закрытую дверь. И открыв её поток новых мыслей вливался в него. В нем будто проснулись и начали разговаривать десятки новых людей со своими чувствами, воспоминаниями. Голова раскалывалась. Миша чуть не прервал поток, но остановившись, попытался сосредоточиться и разделить его. Именно среди всех этих новых видений он сможет найти то, что ему нужно, именно здесь ответы на все вопросы. Нужно найти с чего все начиналось. Самое начало.
Дема сидел с Саманьей на кухне, попивая чай.
— Ты не думаешь, что сейчас самое время позвонить друзьям, родителям? Мало ли что произойдет в следующую нашу битву. — предложила Саманья. Она сидела в розовой тонкой кофточке с капюшоном и джинсах, с одетыми на ноги сиреневыми кедами. Одежду она уже брала себе сама. И для неё это было сделать легко, хоть и не очень законно. Она сидела напротив Дёмы, смотря на него. За проведенное время вместе они довольно сблизились. Она бы с радостью проводила с ним больше времени в более спокойной обстановке.
— Я…я давно не звонил своим родителям. Да и со старыми друзьями давно не общался. Это все прошлое. — Дёма мешал чайной ложкой сахар в чае. Он сидел в серой футболке с белой огромной надпись, выполненной в стиле “граффити”. На ногах темные брюки и черные кроссовки. Давно он не оставался с Саманьей наедине, хотя так хотел. Ему хотелось больше узнать о неё, дать ей узнать его.
— Что с твоими родителями? — спрашивала Саманья.
— Это сложно. Наши отношения сложные. — Дёме действительно не хотелось никому говорить о родителях. Но ей хотелось рассказать все. Он хотел, чтобы от Саманьи у него не было тайн. — Родители постоянно мне говорили, что и как я должен делать. Начиная с садика и заканчивая институтом. Вот только еще в школе со своей опекой они мне порядком надоели, поэтому я переехал из Самары в Питер, подальше от них, чтобы самому чего-то достигнуть, без их наставлений. Но поселившись в Питере я стал никем. Если бы не мои способности, я бы им так и остался. Я не хочу опозориться в глазах родителей и тем более не хочу слышать их упреки о том, что они были правы.
— Ну и сложности. Но, мне кажется, они в любом случае будут рады услышать своего сына. Да и к тому же ты взрослый человек, хватит убегать от проблем. Если у тебя есть претензии к родителям, так обсудите их вместе. Так дела и решаются.
— Ты права, но это не так просто сделать.
— Ну ты и тряпка. — шутливо кинула Саманья.
— Ладно-ладно, позвоню я родакам. — сдался Дёма, в шутку приподняв руки вверх, — А у тебя как с ними?
— Тихо. Они мертвы. Погибли в лифте при взрыве здания. Моего дома.