Стрела Габинчи
Шрифт:
– Пока. Постой, а как тебя зовут?
– Ургай. А тебя?
– А меня Клаус.
– Будем знакомы. – Орк подал Клаусу руку. Тот пожал ее, чувствуя крепкую шершавую ладонь, как у всех, кто много работает.
В полном восторге, пришедшем на смену страху, Клаус выскочил во двор и увидел у стены Ригарда, который в сумерках был похож на привидение.
– Эй, что с тобой? – спросил Клаус, дотрагиваясь до его плеча.
– Там… – промямлил Ригард, указывая на сложенный из камня нужник.
– Что там?
Клаус посмотрел туда, куда
– В нужнике, что ли?
– Там страшное чуд… довище…
– Какое чудовище?
В этот момент во двор выглянул Ургай.
– Эй, Клаус, тут мой земляк на огороде допоздна копается, смотрите не напугайтесь в темноте.
– Хорошо, мы учтем…
– Кто это был?! – спросил Ригард, хватая Клауса за локоть.
– Мой новый знакомый. Он орк, и зовут его Ургай, а в нужнике ты, наверное, его земляка встретил.
Клаус представил себя на месте Ригарда, столкнувшегося в темном нужнике с орком, и зябко повел плечами.
Собрав все необходимое для стирки и получив от Ургая большой кувшин с горячей водой, Клаус с Ригардом отправились под хозяйственный навес, а их хозяин тем временем вел задушевную беседу с харчевником.
Владельцу трактира это нравилось, он и сам был не против немного отдохнуть, пока на кухне и в зале его заменяли работники.
К тому же постоялец вызвался угостить его – ну как отказать такому человеку?
– О, копченая курочка! – восторженно произнес Галлен, как будто никогда не ел копченых кур. – Присоединяйтесь, хозяин, представьте, что вы гость, и отдыхайте…
– За это спасибо! За все время, что я здесь живу, мне такого никто не предлагал!
– Вот и отдыхайте.
Работник принес похлебку из свиных хрящей, потом подал свежий хлеб и тарелку с петрушкой и зеленым луком.
– Ну и как тут у вас, тихо? – спросил Галлен, пробуя похлебку.
– Да, тихо, – кивнул харчевник, придвигая тарелку и все больше входя в роль гостя. – Зимой, правда, конокрада поймали, да и то не у нас, а в деревне.
– А у вас как же? Вы ведь к дороге ближе.
– У меня воровать боятся. У меня вон Ургай и Курмак. Об них вся округа знает, и воры тоже.
– Орки?
– Они самые. Хорошие ребята и работящие, и если кто забуянил, только морды покажут – и сейчас же тихо.
– Удобные работники.
– Удобные, – согласился хозяин.
Принесли шкворчащие на сковороде колбаски, и Галлен с хозяином подались в стороны, чтобы их не обрызгало салом.
– Ах, что за блюдо? Мечта! – продолжал Галлен нахваливать кухню. – К такому блюду вместо пива хорошо бы вина. У вас красное вино имеется?
Работник посмотрел на хозяина, тот кивнул.
– Имеется, господин хороший, сейчас принесу, – пообещал работник и ушел.
– А вы по какому делу ездите, извините за любопытство? – спросил хозяин.
– Да понимаете… – Галлен сделал печальное лицо. Он знал, как переманить незнакомца на свою сторону. – В погоне я. Один человек задолжал мне много денег, но отдавать отказывается, хотя я знаю, что он имеет большую казну.
– Вон оно как, – понимающе кивнул хозяин и, вдруг резко повернувшись, крикнул: – Эй, Батирон! Куллабу больше не подавай! Мне его баба на той неделе такой выговор устроила, что больше не хочется!
– Да что тебе баба, Гонза? – начал было протестовать краснолицый Куллаб. Он попытался встать из-за стола, но не сумел.
– Отвару ему щавелевого за мой счет, и пусть проваливает!
– Слушаюсь, – кивнул работник и понес кувшин с пивом обратно на кухню.
– Такие тут у нас пироги, – извиняющимся тоном произнес хозяин и развел руками. – И угощение подаем, и присматриваем, иначе бабы со скандалом приходят, а это мне не надобно.
Работник принес вино с сильно полинявшей этикеткой.
– О, да это «кармадильон»! – искренне удивился Галлен. – Как к вам попала эта бутылка?
– Ну… – смутился хозяин. – Лет семь тому назад проезжали здесь солдаты наемные. Видать, богатую добычу взяли и гуляли три дня. А когда перепились, я один ящик из воза и умыкнул. Все равно бы перебили. Они эти бутылки бросали вверх да с арбалета разбивали. Разве так можно? Я потом целую неделю стекло битое с дороги собирал. Разве так можно?
– Я с вами полностью солидарен, хозяин Гонза. Давайте выпьем этого замечательного вина за тех, кто спасает ценности от уничтожения, – сказал Галлен и, срезав кинжалом верхнюю часть пробки, ударом пальца протолкнул оставшуюся внутрь.
– Да вы умелец! – удивился харчевник.
– Что есть, то есть. Подставляйте бокал.
Бокалов не было, так что они выпили из глиняных чашек.
– М-м, хорошее вино, – произнес Галлен. – Хорошо, что вы стащили этот ящик.
– Да, наверное, я был прав, – согласился харчевник.
– И часто у вас бывают наемные солдаты?
– Не часто. Они в основном по большой дороге проходят, там, где земля ничейная.
Харчевник махнул в сторону гор.
– А здесь редко. Но вот вчера какие-то заезжали. Может, и не наемники, но при оружии. Я, честно говоря, струхнул маленько, – признался харчевник, понижая голос и наклоняясь к Галлену. – Морды прямо воровские какие-то. Я своим оркам даже дубины раздал на ночь, но обошлось. А сегодня утром ихний главный даже два крейцера сверху дал. Хорошо, говорит, у вас тут, спокойно, а глаза такие нехорошие.
– А каков он из себя?
– Каков из себя? Ну, высокий, малость седоват. Одет хорошо, по-господски.
– Как его называли?
– Полковником назвали, но всего раза два. Сначала, когда заселялись, его помощник, самый верный, полковником назвал. А потом уже утром, когда отъезжали, тоже – он. Говорит, едемте, полковник.
– Почему вы сказали «верный»? Остальные его чурались?
– Ну, – хозяин пожал плечами, – косо они на него поглядывали, остальные-то. То заискивают, а как отвернется, так волками зыркают, а этот, который помощник, тот, сразу видно, верный слуга.