Стрела в печень
Шрифт:
Последним прошествовал… Именно гордо прошествовал на конях кавалергардский полк. Ну, как полк. Как Брехт ни старался, а сумел пока довести его состав только до двухсот человек. Ничего, кони подтягиваются, кирасы куются. Будет и полноценный полк со временем. Эти как раз во всём белом. Красиво, ту ничего не скажешь, и золочёные кирасы блестят на солнце, зайчиков пуская. А только его батальон башкир в боестолкновении настоящем уничтожит это подразделение за одну минуту. Четыреста человек по десять стрел со ста метров. По двадцать стрел на каждого кавалергарда. Одна, да попадёт в глаз.
Зачем тогда их плодить? Ну хотя бы вот для парадов, и потом — воевать в ближайшее время с ляхами и крымчаками. Там те же сабли и пики. Только у нас люди в кирасах и с пистолетами парными. Их ещё учить и учить, но
Парад этот проходил в Кремле не просто так. Повод был. Сегодня одиннадцатого октября 1730 года исполнилось два года Карлу Бирону. Это сын Эрнста Иоганна Бирона и Государыни Анны Иоанновны, коего, она на коленях сейчас и держала, тыкая пальцем в солдатиков. Рядом сидели и другое детки. Пётр усиленно размахивал тупой саблей маленькой над головой, а принцесса Хедвига Елизавета фон Бирон Курляндская о чём-то шушукалась с Анной Леопольдовной, одетой в костюм амазонки. Ну или для верховой езды. Иван Яковлевич всерьёз девицей занялся, она сейчас по выносливости сто очков любому преображенцу даст. И по умения скакать на лошадях, и по стрельбе из укороченного малокалиберного карамультука. И уж, тем более, в фехтовании. Бой-баба вырастит, а не романтичная дура, как в Реале. За четыре с половиной месяца девочка как бы не на десять сантиметров подтянулась. Если в маму и бабушку пойдёт, то ростом будет не меньше Бирона. На русскую императрицу люди обязаны смотреть снизу вверх.
Событие сороковое
— Матросы, кто умеет молиться?
Один из матросов:
— Я умею, капитан.
— Вот и отлично, сынок, молись. Молись неистово, а то у нас как раз одного спас-жилета не хватает.
Семейка смотрелась колоритно. Все же видели Джона Сильвера по прозвищу «Окорок», в мультфильме или в художественном фильме? Старший из этой семейки был точной копией. Сто процентов — с него рисовали Сильвера. Маленькая треуголка с белой опушкой, и оплывшее книзу лицо, груша такая. И, понятно, одна нога и костыль. Вместо второй ниже колена деревяшка, хоть и прикрытая белым чулком. Ногу, теперь вице-адмиралу и начальнику Кроншдатского порта, оторвало в битве, или сражении, скорее, у острова Рюген в 1715 году. Причём не на стороне сил добра, а как раз наоборот, воевал он за шведов.
Товарищ был холериком это точно, а ещё авантюристом, похлеще Остапа Бендера и до кучи — матершинником и забиякой.
Судьба, как говаривал товарищ Сухов, носила его от… Не так уж радикально, но… Во время Великой Северной войны датский морской офицер Даниэль Якоб Вильстер командовал отрядом датских судов в Норвегии в 1712 году, но за допущенные в действиях против шведов просчёты и несдержанное поведение Вильстер был предан суду и отправлен в отставку. Такого отправишь. Вильстер, недолго думая, переметнулся на сторону противников, а Карл XII его взял, несмотря на грешки против шведов. После сражения, в котором капитан лишился ноги, он командовал шведскими эскадрами на Балтийском море, однако из-за своего беспокойного характера был вынужден покинуть и Швецию, и перебраться в Россию. В 1721 году он получил от Петра чин русского вице-адмирала и занял место в Адмиралтейской коллегии.
Вильстер рассказал Петру, что у шведского короля Карла XII был план установления отношений с пиратским государством Либерталия. Государство это существовало на севере острова Мадагаскар. Либерталия является центром мирового разбоя, поэтому Мадагаскар, в отличие от остальных колониальных стран, никому не подчиняется. Пётр загорелся и решил установить с пиратами дипломатические отношения, а после и взять их под крыло.
Под руководством Даниэля Якоба Вильстера была снаряжена секретная Мадагаскарская экспедиция. В 1723 году вице-адмирал Вильстер по приказу Петра I повел старым морским путём вокруг Африки два корабля. Целью экспедиции являлись налаживание связей с пиратской республикой на Мадагаскаре для создания военно-морской базы в Индийском
Эти два военных судна отплыли из нашего порта под торговыми флагами. Сделано это было, чтобы соседи ничего не заподозрили.
Началось всё не плохо, вышли, прошли Балтийское море… А вот дальше — оба судна дали течь еще у берегов датского королевства и вернулись домой.
Через два года император хотел вновь попытаться осуществить задуманное и начал более серьезную подготовку, но его кончина поставила крест на этом прожекте. Брехт об этой очередной авантюре Петра узнал от Витуса Беринга. Зашёл разговор о том, что нам бы стоило попытаться хотя бы попробовать перегнать пару кораблей в Охотск через Индийский океан. Плавают же голландцы и португальцы до этих почти берегов. Тут Витус и вспомнил про эту несостоявшуюся экспедицию своего земляка.
Моряков, сидевших сейчас перед Брехтом, было двое. Вторым был Ульрих Кристьян Вильстер, который поступил на русскую службу в конце 1721 года в звании капитан-лейтенанта, командовал линейным кораблём «Не тронь меня», а сейчас служил преподавателем в Морской академии в Санкт-Петербурге. Это был сын одноного адмирала.
— И почему же Карл XII отказался от такого путешествия? — разглядывая пирата датского, поинтересовался у него Иван Яковлевич.
— В процессе подготовки экспедиции, главой которой должен был стать я, обнаружилось, что бюджет Шведского королевства в ходе Северной войны настолько истощён, что его не хватит и на половину снаряжения и продовольствия для похода, — Брехт уже об этом слышал от Беринга, не поверил. Чего уж два корабля всего отправить. Он на голом месте в прошлый раз смог собрать средства на кругосветное путешествие Крузенштерна. Значит, правда.
— А Петр нашёл деньги?
— На неё Государь Питер распорядился, соблюдая всю возможную секретность, выделить из казны три тысячи золотых рублей. Секрет там во всем был. Даже Адмиралтейство не знало о том. В документах, связанных с мадагаскарским походом, не встречалось даже название острова — вместо этого Государь написал расплывчатую фразу «следовать в заданное вам место».
— А заходить в другие порта хоть можно было?
— Два военных судна — 32-пушечные фрегаты, участвовавших в экспедиции, как я уже говорил, отправлялись под торговыми флагами. А чтобы как можно дольше скрывать назначение экспедиции, маршрут для них наметили не через пролив Ла-Манш, а в обход — вокруг британских островов. При отплытии, капитаны обоих судов получили запечатанные предписания, вскрыть которые они могли только после выхода в Северное море. Из-за такой скрытности, удалось избежать огласки о подготовке, цели и конечном пункте экспедиции. До отплытия кораблей о ней так и не узнал ни один иностранный подданный.
— А вам-то, господин адмирал, какие инструкции поступили?
— Государь Питер говорил, что, прибыв на Мадагаскар я должен буду передать послание царя «мадагаскарскому владыке», после чего мы с пиратами наладим дипломатические и торговые отношения. Также Питер надеялся на организацию в будущем посольства Мадагаскара в российском Петербурге. Закончив дела на острове, я должен отплыть в Индию, чтобы установить аналогичные отношения с империей Великих Моголов.
Мадагаскар планировалось использовать в качестве перевалочного пункта по пути в Бенгалию, так царь Питер называл Индию. Сама же Индия представлялась Государю местом, где можно выгодно закупать разнообразный товар ввиду очень недорогих цен.
— Почему же вы не дошли до Мадагаскара, господин адмирал? Что пошло не так?
Сильвер одноногий сдёрнул парик и вытер пот со лба. Сидели в жарко натопленной комнате в Кремле. Переехали назад в Москву из Измайлова. Дел всё больше и больше было, неудобно стало кататься туда-сюда.
— Отплытие кораблей «Амстердам-Галей» и «Декронделивде», на борту которых находилось в общей сложности почти четыреста человек, состоялось 21 декабря 1723 года. Получилось только до Дании добраться. А там мы попали в сильный шторм. В результате «Декронделивде», получил пробоину, а второй корабль потерял остойчивость — способность возвращаться из состояния крена в положение равновесия. Продолжать путь с такими проблемами было невозможным, а потому мы просто вернулись в Кронштадт.