Стрелок-2
Шрифт:
— Как это любезно с его стороны. Но мы закончили, так что…
— Прекрасно! — встрепенулся вспомнивший о своих обязанностях Кутайсов. — Я немедля доложу Их Высочествам…
Но, похоже, Зинаиде Дмитриевне уже наскучило ожидание, и она сама появилась в зале, где только что разыгралась комедия достойная пера Фонвизина или Лафонтена.
— Сколько можно ждать? — недовольно спросила она. — Скоро у меня будут гости, и что я им покажу?!
— Помилуйте, Ваше Сиятельство [55] , — расплылся в улыбке Будищев. — Всё готово!
55
Как
— Да?! Давайте посмотрим. Подождите-ка, а что это за очаровательная особа? Я её прежде не видела!
— Это моя сотрудница.
— Как вы сказали, сотрудница? Оригинально!
— Ну, я служу прогрессу и, следовательно, мне чужды предрассудки. Эта милая барышня прекрасно знает своё дело, а раз так, почему бы и нет?
— И кем же она у вас служит? Этим, как его, гальванёром?
— Если понадобиться — да!
— Нет-нет, я поняла, — засмеялась Зинаида Дмитриевна. — Вы, вероятно, действительно, граф, только не Блудов, а Монтекристо! А это ваша очаровательная Гайде, не так ли?
Хотя Будищев и не читал в своем времени Дюма, но видел достаточно экранизаций, чтобы понять, о чём говорит морганатическая супруга герцога Лейхтенбергского. Поэтому он лишь загадочно улыбнулся, давая всем своим видом понять, что пусть графиня Богарнэ скажет только одно слово, и он будет для неё кем угодно.
— Зизи, дорогая моя, где вы? — раздался зычный голос, после чего распахнулась дверь, и в просторном зале мгновенно стало теснее, поскольку вошедший был адмиралом Российского Императорского флота Великим князем Алексеем Александровичем Романовым, которого злые языки уже начали называть — семь пудов августейшего мяса.
— Я здесь, Ваше Императорское Высочество! — немедля отозвалась хозяйка дома, и склонилась в глубоком реверансе, перед членом императорской фамилии.
— Я был так заинтригован, вашим обещанием какого-то необыкновенного сюрприза, что не смог ждать более, и прилетел к вам… а это ещё кто?
— Вы поторопились, мой друг. Этот человек, как раз заканчивал установку…
— Погодите, а ведь я его знаю! — пробасил узнавший Дмитрия великий князь. — Зизи, неужто я вам так надоел, что вы решились установить в своем дворце митральезу?
— Что, простите? — смешалась графиня ничего не знавшая об этой стороне деятельности фирмы Барановского и Будищева.
— Нет, Ваше Императорское Высочество, — пришел на помощь клиентке мастер. — До этого ещё не дошло, но если будет надобность, только скажите. Поставим и митральезу и пушку. Любой каприз — за ваши деньги!
— Экий хват! — засмеялся царский сын. — Ну, давай, показывай.
Дмитрий не заставил просить себя дважды и принялся демонстрировать высоким особам работу звонков, попутно намекнув на некие фривольные обстоятельства, при которых они могут пригодиться. Шутки были на грани приличий, а потому Алексей Александрович ржал как стоялый жеребец, а Зинаида Дмитриевна приняла строгий вид и погрозила остряку пальцем. Впрочем, ей серьезность никого не обманула, ибо в глазах графини Богарне прыгали чертики.
— Ступайте, — велела хозяйка дворца мастеру, убедившись, что всё в порядке. — Я довольно вашей работой и распоряжусь, чтобы она была оплачена.
— Благодарю вас, — поклонился тот и вышел.
— Вот уже не думала, — задумчиво заметила она, — что у вас есть и такие знакомцы.
— Помилуйте, кто же в свете не знает истории о бастарде графа Блудова!
— Вы полагаете, он действительно сын Вадима Дмитриевича?
— Одно лицо! Жаль только, что в мастеровые подался. А ведь мог бы и добиться признания от папаши! Ушлый молодой человек, даром что байстрюк!
— Как знать, — улыбнулась графиня. — Прадед адъютанта моего мужа, был куафером у прадеда вашего высочества! [56]
— Прошли те времена!
Всё это время Стеша стояла, ни жива, ни мертва. При виде великого князя у неё сперло дыхание, участился пульс, и только что румяные щечки покрыла мертвенная бледность. По счастью порфирородный адмирал был всецело занят предметом своей страсти и не обратил на девушку ни малейшего внимания. Да и в планы супруги герцога Лейхтенбергского не входило их знакомство, так что она поспешила увести своего ухажера прочь. Будищев отправился с ними, Кутайсов так же куда-то испарился, так что они остались с Сёмкой одни. Парень, в общем, тоже был под впечатлением от близкого нахождения с высокими особами, а потому не сразу заметил ей состояние.
56
Речь идет о первом графе Кутайсове — действительно бывшем личным парикмахером у императора Павла.
— Стешенька, что с тобой? — испуганно спросил он, когда девушка покачнулась.
— Помоги, Сёма, — только и смогла прошептать та.
— Сейчас-сейчас, конечно, — засуетился он.
— Что тут у вас? — встревоженно спросил покинувший заказчиков Дмитрий.
— Стеше плохо, — растерянно отвечал мальчишка.
— Не было печали, — чертыхнулся про себя Будищев и подхватил девушку на руки. — Держись, сейчас я тебя на воздух вынесу. И впрямь душно тут…
— Митя, — не видящими глазами посмотрела она на него. — Митя, это он!
— Кто, он? — не останавливаясь осведомился молодой человек, продолжая нести Стешу на руках. — Герой из твоих девичьих грёз?
— Митя, это он! — ещё раз повторила девушка, всхлипнув.
— О чём это она? — удивленно спросил семенящий рядом Семён.
— Не знаю, — осторожно ответил ему наставник и вдруг остановился. — Вот что, парень, дуй к выходу, там вечно извозчики трутся. Возьми любого и возвращайся…
— Там одни лихачи, поди и восьмигривенным не отделаемся…
— Тьфу на тебя, крохобор, не видишь — дело плохо! Дуй, я сказал!
Получив нагоняй, мальчишка тут же умчался выполнять распоряжение, а Дмитрий, осторожно опустив свою ношу на землю, пытливо взглянул девушке в глаза.
— Кто, он, Стеша? Тот генерал на коляске, да?
— Да, — быстро-быстро закивала та в ответ. — Он остановился и склонился надо мной, я его хорошо разглядела! А барынька ему кричит, дескать, брось её, ничего с ней не станет. Как на собаке заживет!
— Какая барынька?
— А вот эта — графиня. Я её не разглядела, только голос слышала! Сразу не узнала, а теперь точно вспомнила — она!