Стрелок из Салмы
Шрифт:
– Ещё раз назовёшь меня мышонком – отрублю тебе руку, - ответила она грозно, на что среагировал даже Байлур, сморщив нос. – Слушаем внимательно. Говорю один раз. Кто не услышал – останется без ушей. В связи с тем, что уровень ответственности, а вернее безответственности среди некоторых членов отряда стремится к абсолютному нулю...
– Тут я бы возразил, - Саир пытался перебить её, но тут же пожалел, потому что взгляд, которым пронзила его Айна не оставлял возможности для сопротивления.
– А те, кто перебивают меня, не дослушав – останутся без всего остального.
– Есть один маленький вопрос, Айна, - Саир робко поднял руку вверх, как школьник на уроке со строгой учительницей. – Я бы даже сказал не вопрос, а так себе - вопросик.
– Задавай, и сражу же отправляемся в путь.
– За что? – спросил стрелок, разводя руки в стороны.
– Я присоединяюсь, - пробурчал Байлур. – Особенно непонятна история с ограничением корма. Ты что, за нас будешь драться с врагами? У тебя, похоже, наступили особенные дни, эльфийка?
– Вопрос принят, и я отвечу, когда сочту нужным, - парировала Айна.
– Любые возражения не принимаются. А сейчас – впереди нас ждёт дорога.
Когда они уже отправились в путь на север, Саир с Байлуром продолжили болтовню.
– Когда у наших гномих наступают особенные дни, а происходит это раз в пару недель - обычно как назло по пятницам к вечеру - некоторые гномы с тоски уходят...
– В горы? – поинтересовался стрелок.
– Какие горы, глупый человек? Мы итак живём в горах. Они уходят в небытие.
– Вот как. Кидаются в пропасть?
– Ты совсем там отупел в своей котляндии? «Небытие» - это такая злачная пивальня. Там подают очень ядрёный медовый эль. Самый вкусный, что я когда-либо пробовал в своей жизни. До этого ещё была таверна «Бытие», но она как-то не прижилась и разорилась.
– Всегда знал, что в нашем грешном мире зло побеждает добро. Но не думаю, Байлур, что у Айны дело в особенных днях, - добавил стрелок, ковыряя веточкой между зубами. – И даже не в особенных неделях, месяцах, годах...
– А в чём тогда? – недоверчиво спросил гном.
– Дело в нереализованных желаниях, в невыговоренных мыслях и в ...
– Заткнись, - сказала она, кидая в Саира мелкий камушек. – Если хотите болтать – смените тему для разговоров.
– Это уже рабство какое-то, - заметил Саир.
– А я и не обещала, что будет легко.
– Пора нам с тобой сваливать в «Небытие», Байлур.
– Я бы с удовольствием. Есть не дают, говорить не дают, ладно хоть в носу ковырять можно, - гном тут же примерил подходящий палец для своей ноздри.
Айна брезгливо отвернулась и ускорила ход Ивили, чтобы оказаться подальше от телеги, приговоривая шёпотом на ходу.
– Богиня терпения, не покидай меня сегодня, заклинаю тебя.
***
Оказавшись вблизи «Пылающего сердца», Айна метким взором сразу же разглядела направившуюся к ним навстречу арданку Алжиллу.
Направив Ивиль быстрым шагом навстречу, Айна поравнялась с ней, когда арданка завела свою привычную песнь.
– Гадаю, гадаю, всю судьбу предсказАю...
– Там в телеге двое нищих калек, - сказала Айна, спешиваясь и указывая на медленно перемещавшуюся позади неё запряжённую телегу. – С трудом пережили мор, но тронулись рассудком.
– Какой ещё мор? – насторожилась Аджилла.
– Вы не слышали? В восточных доменах начался заразный мор. Жуткое зрелище. Вот, пожалела по дороге двух бедняг. Не поможете перенести их вещи в таверну?
Скорости, с которой арданка с дочерьми скрылись из вида, позавидовали бы многие местыне зайцы. Айна боялась, что арданка успеет сказать что-нибудь хозяину таверны, но этого не произошло. Видимо, набор несчастий на один день был ими уже исчерпан в предыдущую версию «сегодня».
Дальше всё пошло как по маслу. Расположившись в комнате, Саир с Байлуром дождались принесённого Айной ужина, и даже не сильно доставали её разговорами. Потом все улеглись спать. Даже храп Байлура не помешал Айне провалиться в сон на тёплой кровати. Когда же она открыла глаза и увидела за окном свет нового дня – счастью её не было предела. Этот ужасный день каконец-то прошёл.
Поутру, после завтрака в комнате, они отправились в путь дальше на север, достигнув к вечеру без происшествий пределов Эстагардского королевства и войдя во владения барона Череша. Обозов на дороге стало значительно меньше, и вопрос очередной ночёвки встал ребром. Особенно учитывая банду орчих, продолжавшую охотиться по ночам.
– Мне кажется, или комаров стало больше? – спросил Саир, прихлопывая на себе очередного пискуна.
– Это всё гниль с болот. Начинаются мерзкие места, - согласно кивнул Байлур. – Одно радует - завтра после обеда разделимся. Вы пойдёте дальше в болота, а я - в горы. А то эльфийские путы начинают меня тяготить.
Байлур недовольно посмотрел на Айну.
– Бедный, бедный гном, - улыбнулась довольная прошедшим днём полуэльфийка.
– Так исхудал за два дня. Ну ничего, завтра наберёшь сброшенный в телеге вес.
– Телегу я заберу с собой. А тебе – человек, - он перевёл взгляд на Саира, – посоветую поставить свечку за изгнание злобного духа из своей спутницы прямо вон в той лерне, пока она тебя заживо не съела.
Айна хотела было возразить гному, но взгляд её привлёкла та самая лерна, о которой сказал Байлур. Поначалу она приняла высокое бревенчатое здание за наблюдательный пост при постоялом дворе, но вблизи стало понятно, что это колокольня рядом с окружённой высоким забором лерной. А вот с другой стороны от дороги действительно располагался постоялый двор, значительно более злачного и неприглядного вида, чем «Пылающее сердце». Оба строения - и лерну, и постоялый двор - со всех сторон окружал глухой хвойный лес.