Стрелок. Извлечение троих. Бесплодные земли
Шрифт:
Эдди улыбнулся.
– Их еще не было в твоем времени. То есть, наверно, они были… ну, родились уже… но в 63-м году они еще в школу ходили в коротких штанишках… где-нибудь в Техасе. – Он прислушался. – Черт возьми! Ну точно партия ударных для какой-нибудь песенки типа «Шикарно прикинутый дядька» или «Велкро Флай».
– «Велкро Флай»? – повторил Джейк в некоторой растерянности. – Какое-то глупое название для песни.
– Зато забавное, – сказал Эдди. – Ты ее не застал… опоздал лет на десять, приятель.
– Лучше бы нам поспать, – вставил Роланд. – Светает рано.
– Я
– Да, время, по-моему, пришло. Но только давайте не в темноте. Роланд повернулся на бок, натянул на себя одеяло и, судя по всему, уснул.
– Господи. – Эдди даже присвистнул сквозь зубы. – Во человек дает!
– И он прав, – высказалась Сюзанна. – Давай и ты, Эдди… спи.
Он улыбнулся и чмокнул ее в кончик носа:
– Да, мамулечка.
Уже минут через пять они с Сюзанной отрубились, несмотря на грохот барабанов. Зато с Джейка сонливость как рукой сняло. Он лежал на спине, глядя на незнакомые звезды и прислушиваясь к странным ритмам, доносившимся из темноты. Может быть, это млады устроили пляски под «Велкро Флай», доводя себя до священного исступления перед каким-нибудь ритуальным жертвоприношением.
Сначала он думал о Блейне Моно – поезде, мчащемся со сверхзвуковой скоростью по огромному миру, населенному призраками и духами. Потом, само собой, мысли его перешли к Чарли Чу-чу, которого списали по старости и отправили на запасный путь на задворках депо, когда на смену ему пришел новенький Берлингтон-Зефир. Джейк вспомнил «лицо» паровозика Чарли, вроде бы радостное и улыбчивое, но какое-то все-таки нехорошее и недоброе. Вспомнил железнодорожную компанию «Срединный мир». Пустынные пространства между Сент-Луисом и Топикой. Джейк вспомнил, что Чарли готов был пуститься в путь, как только понадобился мистеру Мартину, и что Чарли мог сам подбрасывать уголь в топку и давать гудок. Он снова задался вопросом, уж не машинист ли Боб испортил двигатель Берлингтон-Зефира, чтобы дать своему дорогому Чарли еще один шанс?
И вот наконец – так же внезапно, как и начался, – барабанный бой стих, и Джейк уснул.
16
Ему снился сон, но на этот раз не про стража-привратника.
Нет, в эту ночь ему снилось, что он стоит на шоссе – где-то на западе штата Миссури. Вокруг него простиралась Великая Пустошь. Ыш сидел рядом. Вдоль шоссе выстроились столбы с белыми Х-образными сигнальными предупредительными знаками и красными фонарями в точке пересечения: рядом была железная дорога. Фонари мигали. Звонок верещал, предупреждая о приближении поезда. С юго-востока уже доносился могучий гул, нарастающий с каждым мгновением, – гул, похожий на молнию, закупоренную в бутылке.
А вот и он, – сказал Джейк, обращаясь к Ышу.
Ион! – согласился Ыш.
И в то же мгновение на горизонте возник темно-розовый силуэт длиной в два колеса. И он приближался, скользя по равнине: приземистый поезд, по форме похожий на пулю. Едва Джейк увидел его, сердце его наполнилось ужасом. Два громадных окна на передней части ярко блестели на солнце. Окна напоминали глаза.
Не задавай ему глупых вопросов, – сказал Джейк Ышу. – В дурацкие игры он не играет. Он просто жуткий, чу-чу, паровозик, и зовут его Блейн. Блейн – это Боль.
Ыш неожиданно выпрыгнул на пути и застыл между рельсами, плотно прижав уши к голове и обнажив острые зубки в отчаянном оскале. Глаза у него сияли.
Нет! – закричал Джейк. – Нет, Ыш!
Но Ыш как будто его не слышал. Розовая пуля неумолимо неслась на ушастика, такого крошечного и упрямого. Джейку казалось, что шум подходящего поезда проникает ему под кожу, что от такого давления у него сейчас пойдет носом кровь, а из зубов выпадут пломбы.
Он рванулся вперед, чтобы вытащить Ыша из-под колес. Блейн Моно (или это был Чарли Чу-чу?) накрыл их, и Джейк проснулся. В холодном поту. Весь дрожа. Ночь словно сгустилась вокруг, давя на него темнотой. Перевернувшись на другой бок, Джейк принялся отчаянно шарить рукой по земле, ища Ыша. В первый – кошмарный – миг ему показалось, что Ыша нет рядом, но тут его пальцы наткнулись на шелковистую шерстку. Ыш тихонечко взвизгнул и, подняв сонную мордочку, с любопытством взглянул на мальчика.
– Все хорошо, – шепнул Джейк. У него вдруг пересохло в горле. – Нет никакого поезда. Это был только сон. Спи, малыш.
– Ыш, – согласился зверек, закрывая глаза.
Джейк перевернулся на спину и долго еще лежал без сна, глядя на звезды. Блейн – это больше, чем боль, думал он. Блейн опасен. Очень опасен.
Да, вполне может быть.
Никаких «может быть»! – горячо убеждал его внутренний голос.
Ну хорошо. Блейн – это боль. Допустим. Но в сочинении своем он еще кое-что написал насчет Блейна, так?
Блейн – это правда. Блейн – это правда. Блейн – это правда.
– Господи, ну и дурь, – прошептал Джейк вслух и закрыл глаза. Уже через пару секунд он спал. В этот раз без сновидений.
17
Примерно к полудню следующего дня они поднялись до верхней точки очередного гребня холмов и впервые увидели мост. Он нависал над водой в том месте, где река сужалась, поворачивая на юг, и протекала вдоль городских стен.
– Боже правый! – воскликнул Эдди. – Тебе это ничего не напоминает, Сьюз?
– Ага.