Стрелы Сехмет
Шрифт:
— Сюда! — Карл торопливо пошёл вперёд.
Гараж у него был большой, но в нём стояли всего два автомобиля: один старый, отреставрированный, другой современный, новенький. Оба были накрыты защитной прозрачной плёнкой.
В центре гаража стоял стол из хромированной стали, над ним висели самопальные софиты, от которых к потолку тянулся пучок проводов. В стороне я заметил тележку на колёсиках, застеленную стерильной салфеткой, поверх которой были разложены инструменты. Тут же я увидел несколько поставленных друг на друга блоков поддержания жизни,
— Сюда! — Карл указал на стол.
Меньше всего он походил на хирурга, но надежда была только на него.
Я положил Марину и развернул покрывало. Мила тем временем взяла баллон с анитисептиком и распылила его в воздухе. Затем задвинула прозрачные шторы, которых я вначале не заметил, в результате чего вокруг стола появилось что-то вроде целлофановой палатки.
— Я не ждал вас так… рано, — пробормотал Карл, знаком показывая мне перевернуть Марину на живот. — Даже не переоделся, ничего ещё не подключил. Только сел настроить блок. Кстати, помогите его перетащить сюда. Мила, подготовь пациентку.
Мы с Карлом отправились за блоком. Он был тяжёлый, и мы с трудом дотащили его до импровизированной операционной и водрузили на анестезирующий аппарат.
— Будете ассистировать, — предупредил Карл, быстро подключая один провод за другим.
Он щёлкнул выключателями, и на блоках зажглись красные лампочки, вспыхнули экраны.
Хирург пошёл к стене гаража, открыл дверцу щитовой и с треском опустил один за другим три рычага. Тотчас воздух наполнился низким гудением. При этом Карл напевал вполголоса «Ah, meinlieber Augustin».
— Зачем вам всё это оборудование? — спросил я.
— Я ведь не интересуюсь, откуда у вас умирающая девушка, — парировал Карл почти теми же словами, которые недавно сказала мне Мила.
Что ж, если он хочет сохранить инкогнито, ради Бога. Интересно, потребует ли он вознаграждение. За труды и молчание. Или это всё его личное одолжение Миле? Она никогда не упоминала о Карле, так что я не знаю, какие отношения связывают их. Все эти вопросы один за другим появлялись в моей голове, но сейчас меня интересовало лишь одно: выживет ли Марина.
— Готово! — кивнул Карл через пару минут, подсоединив ещё десяток проводов. — Теперь переоденемся. Вы тоже, — сказал он мне.
С этими словами хирург открыл стенной шкаф и достал из него три комплекта медицинской одежды — комбинезоны, маски, шапочки и перчатки. Видно было, что у него есть ещё несколько.
Подошла Мила, чтобы сообщить, что пациентка готова. Ей достался сиреневый комбинезон, мне — зелёный, а Карл взял себе жёлтый. Одевшись, мы облились с ног до головы антисептиком из баллона.
— Постойте! — проговорил вдруг Карл, задержавшись взглядом на моём лице. — Вы же так ничего не увидите. Нужно смыть кровь и обработать раны. Мила, помоги ему!
— Давай быстрее, красавчик! — Мила оттащила меня к умывальнику и включила воду.
Я сполоснул лицо, а она в это время достала из стенного шкафчика тюбик со специальным гелем.
— Вытрись, — она кивнула в сторону полотенца. — Теперь не дёргайся, — девушка несколькими точными движениями смазала мои раны. — Теперь нормально.
Мы вернулись к Карлу и втроём прошли за прозрачную ширму.
Глава 35
Марина лежала на животе, на лице у неё была пластиковая маска, от которой тянулся гофрированный шланг — Мила уже начала анестезию. Аппарат сам регулировал нужную дозу лекарства, показатели выводились на специальное табло. Карл проверил их, прежде чем подойти к той временной нашлёпке, которую сделала на спине Марины Мила. Он взялся за неё двумя руками и поднял. Положив на пол, отпихнул ногой, чтобы не мешала.
Спина у Марины представляла собой сплошное кровавое месиво. Я почувствовал тошноту и приступ страха: что, если она не выживет?! На что способен этот рыжий мужик, чей гараж набит неизвестно откуда взявшейся медицинской аппаратурой?
Карл поднял глаза на Милу и спросил:
— В счёт долга?
— Да, — ответила та.
Хирург удовлетворённо кивнул и взялся за инструменты.
— Работы тут море! — пробормотал он. — Хорошо, что у меня всегда есть запас имплантов и синтетики. Обработай позвонки с двенадцатого по двадцатый, а потом достань вот что, — далее он называл какие-то аббревиатуры, цифры и номера, а также термины, которые ни о чём мне не говорили. Зато Мила отлично понимала, что ему нужно.
— Вытащи из-под стола ящик, — толкнула она меня в плечо.
Присев, я увидел здоровенный металлический сундук и выволок его на свет. Мила откинула крышку и принялась рыться в содержимом, вытаскивая имплантаты, упаковки вен, связок и мышц.
Судя по всему, Карл оперировал регулярно, причём весьма тяжёлые случаи. Теперь, за столом, он держался очень уверенно, так что стало ясно: опыта ему не занимать. Мила, похоже, тоже в своём приятеле не сомневалась. Я позволил себе слегка расслабиться. Но вскоре оказалось, что напрасно, потому что Карлу действительно было нужно, чтобы мы с Милой ему ассистировали.
— Обычно я пользуюсь помощью робота, — пояснил он. — Но сейчас не успел его запрограммировать нужным образом, а без этого он просто бесполезная жестянка. Подайте-ка вон ту штуку с кривым лезвием, — добавил Карл, обращаясь ко мне.
Я выполнил приказ, мысленно поблагодарив хирурга за то, что он не ждал, что я знаю названия его инструментов.
Во время операции Карл время от времени прерывал бесконечную мелодию «Милого Августина» и начинал что-то комментировать, словно мы были его студентами. Я не вслушивался, но Мила наблюдала за его действиями с явным профессиональным интересом. Иногда Карл просил меня что-то подать или сделать, но чаще обращался к Миле. Мне пришло в голову, что раньше он действительно преподавал. С другой стороны, почему я думал об этом в прошедшем времени. Возможно, он и сейчас это делал. Мне хотелось задать прямой вопрос, но я сдержался.