Стрелы в полёте
Шрифт:
Сергей продолжал сидеть, сложив руки на животе, на пистолете, стараясь придать лицу самое отрешенное выражение, хотя сердце его колотилось-таки изрядно. Парень сумрачно взглянул на него, щелчком отправил окурок на лестницу и, посапывая, враскачку зашагал к квартире Лондара. Это был тот самый шанс, которого так ждал Сергей, – и оставалось только умело воспользоваться им. Не сфальшивить, не смазать, не выдать себя…
Когда парень поднял руку, собираясь позвонить, – между ними было не более пяти метров, – Сергей отделился от подоконника и произнес просительным голосом, слегка запинаясь, изображая человека, принявшего рюмки три-четыре горячительного:
– Из-звините, у вас сигаретки не
– он мотнул головой в сторону соседней квартиры, – а курева ни у кого нет. Все какие-то некурящие подобрались, а у меня кончились.
Амбал искоса посмотрел на него, чуть скривился и молча нажал на звонок. Сергей, не доходя до него нескольких шагов, остановился, чтобы не попасть в поле обзора из «глазка», и продолжал свой монолог в духе художественной самодеятельности:
– Я говорю, з-закурить у вас не будет?
– Я тебе не табачный ларек, понял? – сипло ответил кожаный под щелканье открывающегося замка. – Куришь – имей свои.
– Хорошо, учту, – миролюбиво сказал Сергей, запуская руку под свитер. Он был сосредоточен до предела и ощущал себя спринтером за мгновение до старта.
Дверь открылась, кожаный, не обращая больше внимания на попрошайку, шагнул внутрь – и Сергей одним бесшумным прыжком очутился у него за спиной и с силой вжал дуло пистолета в стриженый мясистый затылок.
– Стоять! – негромко сказал он и пояснил открывшему дверь белобрысому, тоже довольно крепкому парню в спортивной куртке, еще не успевшему ничего сообразить: – Будете шуметь – башку ему разнесу.
Кожаный дернулся было в сторону, но Сергей ткнул его дулом пистолета и со щелчком взвел курок. Белобрысый наконец разобрал, что в руке у Сергея именно пистолет, а не детская погремушка, и округлил глаза. Кожаный по этим глазам, кажется, понял, что его драгоценная жизнь действительно в опасности – и больше не дергался.
– К стене! – прошипел Сергей белобрысому. – Сюда, к вешалке! Пристрелю обоих! Лицом к стене!
У него не было времени разглядывать окружающее, но основные элементы интерьера он, тем не менее, успел для себя отметить. Просторная прихожая, чуть ли не зал, три или четыре двери, не считая входной, которую он на всякий случай оставил открытой настежь, встроенный в стену шкаф благородного неброского цвета, огромная ваза наподобие древнегреческих амфор на полу, из которой торчат зеленые копья каких-то нездешних представителей флоры, из-за одной двери доносится приглушенная медленная музыка, расслабляющая музыка, под которую так хорошо попивать легкое вино…
Белобрысый не заставил себя упрашивать. Он торопливо шагнул к вешалке и замер. Сергей подтолкнул туда же кожаного, тихо скомандовал:
– Руки за голову! Только пикнете – прибью, мне терять нечего!
Кожаный, сопя, занял место рядом с белобрысым. Теперь, пусть это и не совсем гуманно, а вернее совсем негуманно, придется врезать им рукоятью по головам, чтобы быть спокойным за тылы при пленении Лондара. Этих оставить здесь, а Лондара отвезти к себе в квартиру… или нет! Взять с собой, на место проведения Ритуала, – пусть посмотрит и покусает локти, Казачок засланный. И ничего-то он им уже не сможет сделать…
– Парни, дело очень серьезное, – тихо, но внушительно сказал Сергей.
– Очень серьезнее, вы даже себе не представляете! Вы мне не нужны, мне нужен ваш хозяин. Не шумите – и я вас не трону. Если поняли – кивните.
И белобрысый, и кожаный усердно закивали, и Сергей, чувствуя, что поступает совсем не по-джентльменски, уже поднял руку, чтобы врезать кожаному пистолетом по обтянутой шапочкой макушке – и в этот момент его сильно толкнули в спину. Не удержав равновесия, он, выставив руки перед собой, врезался в спину кожаного,
– А ты, Малыш, дай-ка ему промеж глаз!
Сергей, оглушенный первым ударом, едва держась на ногах, не успел даже поднять голову и хоть как-то среагировать, когда получил новый удар, еще более болезненный – снизу вверх, прямо в лицо.
– Ур-род рваный! – услышал он надсадный возглас Малыша и, хватая разбитым ртом воздух, почти мгновенно погрузился в кромешную глухую темноту.
…Он навзничь лежал посреди безжизненной равнины Ун-Аэнно, только здесь почему-то было небо, затянутое черными тучами небо, и с неба лил дождь. Холодные дождевые струи падали на лицо, и болела голова, и ныла челюсть, и кружили вокруг него хоровод бесчисленные одинаковые двери, деревянные лакированные двери с готической цифрой «три» – и из-за каждой двери выглядывал Лондар, улыбаясь высокомерно и торжествующе, и грозя ему пальцем…
Он собрал все силы, чтобы подняться, он напрягся – и ему удалось открыть глаза. Голова продолжала болеть, лицо – он чувствовал это – было мокрым, а на лбу лежало что-то холодное. Вверху был обклеенный красивыми обоями потолок с не менее красивым светильником на витом шнуре, сбоку склонилась над ним Вика, держа в руке белую емкость со льдом – непременную принадлежность любого холодильника. Сергей, превозмогая боль, скосил глаза в другую сторону – там стояли белобрысый, Малыш и Лондар. Лондар держал в руке тот самый пистолет, который совсем недавно был главным и единственным козырем Сергея. И еще там стояла девица в джинсах, в которой Сергей без труда узнал давешнюю попутчицу с автозаправки (ох и много же вокруг все-таки расплодилось автозаправок!). Ленка-стопщица, верный боец Игоря-Казачка-Лондара, боевая подруга. Это, несомненно, именно она, подкравшись сзади, сорвала столь блестяще начавшуюся операцию по вторжению в квартиру.
«Хреновый из меня супермен, – подумал Сергей, морщась от головной боли, и поймал себя на том, что подобное заключение он делает сегодня уже не в первый раз. – Не осмотрелся, не проверил… Опять она меня наколола, как пацана…»
Он осторожно пошевелил челюстью – челюсть болела, но вроде бы двигалась вполне нормально, а значит не была сломана – и собрался уже приподняться, но тут же мысленно посоветовал себе не спешить. Спешить и вправду было некуда.
– Приношу извинения за негостеприимное поведение Малыша и Славика, – начал Лондар, увидев, что Сергей очнулся, – но тут ты сам виноват. Тебя ведь, собственно, сюда не звали, верно? А незваный гость, сам знаешь… Ладно, будем считать инцидент исчерпанным. На ближайшее будущее планов особенных не строй – отдохнешь здесь вместе с Викторией. Ну, срок ты сам знаешь. – Лондар, уперев руки в колени, наклонился к Сергею. – Если не секрет, как ты разузнал об этих моих апартаментах? Я вроде бы ни в прессе местной не афишировал, ни по телевизору. Что, застращал моих ребят вот этим? – он кивнул на пистолет.
Сергей понял, что Казачок имеет в виду горе-охранников из Орловки.
– Поинтересовался в справочном бюро, – медленно ответил он, остерегаясь, что челюсть заболит еще сильнее; ей уже когда-то доставалось – чужим локтем, при игре в футбол. – Там только место рождения просили уточнить…
– Но-но! – Лондар распрямился, отдал оружие хмуро сопящему Малышу, который, судя по его взгляду, чувствовал себя смертельно оскорбленным. – Это здесь никого не интересует. Учти, Сергей, я все достаточно подробно рассказал Виктории, и она, в принципе, согласилась с моими доводами.