Стрелы ярости
Шрифт:
Дубн вытащил меч, отсек трупу голову и поднял ее за гриву сальных волос. Потом он снова повернулся к Меченому:
– А ты еще кого-нибудь видел?
Ветеран отрицательно покачал головой, но по выражению его лица можно было о многом догадаться.
– Нет, но пока я с ним возился, до меня долетел запах костров. Там может быть дюжина варваров, а может – несколько сотен.
– Коцидий, помоги нам. Предполагалось, что главное войско варваров находится в пяти милях дальше на восток, а тут… – Молодой центурион посмотрел на отрубленную голову, уставившуюся на них невидящими глазами. – Да уж, мы гораздо глубже в дерьме, чем твои сапоги. – Он указал на одного из молодых солдат: – Парень, ты быстро бегаешь, так что бери вот это и дуй к примипилу. – Он вложил голову в руки солдату. – На словах передашь, что за горой мы нашли лагерь, где горят костры и готовят еду. Численность противника пока неизвестна. Позаботься, чтобы он это увидел. Он все поймет.
Отправив гонца, Дубн повернулся к своим людям:
– Надо быстро оповестить другие группы, чтобы они возвращались. Разберитесь, кто за кем пойдет. Главное – тихо, не мчитесь сломя голову. И поберегите дыхание, бежать придется долго.
Глава 9
Первой с гонцом столкнулась центурия Руфия. Едва лишь взглянув на страшный трофей, офицер выхватил его и помчался к колонне когорты с быстротой, которая никак не вязалась с его возрастом. Он застал старших офицеров озабоченно наблюдающими за скрытным, но спешным отступлением Девятой центурии. Задыхаясь, он только и смог протянуть примипилу голову варвара. К его удивлению, первым нарушил молчание Скавр.
– Боги всемогущие, да это же веникон!
Фурий недоверчиво поднял бровь.
– Подумаешь, мертвый варвар! Из-за чего…
Фронтиний вгляделся в мертвое лицо, украшенное извивающимися синими татуировками, и бесцеремонно перебил префекта:
– Как, по-твоему, далеко отсюда до нашего лагеря, центурион Руфий?
– Миль десять, примипил.
Фронтиний кивнул и повернулся к Скавру:
– Ты прав, префект, он не принадлежит ни к одному из соседних племен, с которыми мы ожидали встретиться. Если Кальгу удалось добиться того, что я предполагаю, то положение у нас не из лучших.
– И что ты предлагаешь делать?
– Разворачивать обе когорты и спасаться бегством. Очень скоро приятели этого варвара по нему соскучатся, пойдут искать и, не найдя, выйдут на эту сторону горы. Как только они нас увидят, за нами начнется погоня. Я пошлю гонцов к легионам с сообщением, что мы примем бой у Красной реки, рядом с бродом у водопада.
Префект Фурий еще больше нахмурился.
– Не так быстро, примипил. Мы нашли одинокого варвара в нескольких милях от нашей цели и собираемся бежать сломя голову из страха, что остальное войско отправится на его поиски? Может быть, это заблудившийся охотник или…
Руфий, уже успевший отдышаться, не выдержал.
– При всем моем уважении, префект, это не охотник, а воин. Я сражался с этими скотами к северу от реки Тавы и разбираюсь в их татуировках. Кроме того, разведчики доложили о дыме от костров, на которых, скорее всего, готовится еда.
Скавр решительно кивнул.
– Хватит болтать. – Он поднял руку, заставляя умолкнуть своего коллегу, который собирался что-то возразить. – Нет, Грацил Фурий, не сейчас. Примипил Фронтиний, разверни первую когорту, пусть двигаются в сторону брода. Я бы порекомендовал ускоренный шаг, но оставляю это на твое усмотрение. Мне надо переговорить с моим коллегой, пока ты будешь отдавать распоряжения.
Фронтиний отсалютовал и собрался уходить, но внезапно остановился.
– Есть одна трудность, префект. Восьмая центурия не выдержит ускоренного темпа. Они выдохнутся через пару миль. В данных обстоятельствах я не могу оставить с ними еще трех офицеров.
– Я знаю. Скажите центуриону Корву, чтобы он действовал по своему усмотрению. Пусть возвращается к броду любой дорогой, какую посчитает удобной, но ждать его мы не станем. А теперь, коллега…
Он отвел протестующего Фурия в сторону, не обращая внимания на любопытные взгляды двух всадников, ожидавших его указаний.
– Иди сюда и послушай, что я тебе скажу. Нет, ты выслушай, что тебе скажут, прежде чем орать во всю глотку.
Фурий пытался возражать, но под спокойным взглядом Скавра быстро умолк, хотя и бросал свирепые взгляды исподлобья. Префект Первой когорты говорил быстро, и в его голосе слышалась твердость, которой его коллега прежде за ним не замечал.
– Убитый принадлежал к племени вениконов. Они живут за Антониновым валом и именуют себя охотничьими псами. Если прежде мы считали, что война будет жестокой и кровопролитной, то теперь все будет гораздо серьезнее. Вениконы покрывают свои лица татуировками и носят боевую раскраску постоянно, а не только тогда, когда на них находит желание повоевать. Их тысячи, они живут набегами, им нравится грабить, жечь и особенно убивать своих врагов жуткими варварскими методами. Они совершенно бесстрашны, и сердца их горят жаждой убийства.
С Фурия слетела его недавняя уверенность. Беспокойно моргая, он смотрел, как Первая когорта развернулась и быстрым шагом двинулась в обратном направлении вдоль безлесного склона. Не прекращая говорить, Скавр подтянул ремешок своего шлема, готовясь к маршу.
– Тебе интересно, откуда я это знаю? Ты наверняка слышал об Антониновом вале. Утверждают, что мы его оставили потому, что хотели сократить пути подвоза к Тисовой роще и крепости Дэва. Так вот, все это выдумки. На северной стене у нас было девятнадцать крепостей: это больше, чем мы имеем сейчас, хотя та граница была в два раза короче нынешней. На первый взгляд линия обороны длиною всего в сорок миль позволяет создать такую концентрацию войск, которая без лишних хлопот удержит местные племена в повиновении. – Он фыркнул. – Я читал свитки с отчетами губернатора за те годы, и мне стало по-настоящему страшно. За это время татуированные ублюдки сожгли половину крепостей и поубивали тысячи наших солдат, так что мы решили оставить их в покое. Поэтому, коллега Фурий, когда те, кто разбили лагерь за этой горой, придут сюда на поиски пропавшего собрата и обнаружат наши следы, я хочу быть как можно дальше отсюда, на пути к Красной реке. Если хочешь, оставайся, но я тебе гарантирую, что последние минуты твоей жизни будут необычайно впечатляющими.
Он собрался уходить. Фурий, опомнившись, схватил его за рукав. Его голос дрожал, а глаза бегали из стороны в сторону, как у человека, который судорожно ищет пути к спасению.
– Губернатор ведь хотел, чтобы мы здесь держали оборону! Может, следует…
Скавр обернулся на своего собрата-офицера, и выражение его лица немного смягчилось.
– Не переживай, Фурий, я был в том ущелье вместе с Двенадцатым молниеносным, помнишь? Я знаю, что ты сейчас испытываешь, потому что я уже видел это раньше. Если мы останемся, это не даст нам ничего, кроме быстрой и мучительной смерти. Губернатор послал нас сюда, чтобы проверить, не собирается ли кто-нибудь ударить по нашему левому флангу, когда легионы будут выкуривать Кальга из его норы, согласен? А для чего, по-твоему, эти кровожадные маньяки здесь прячутся? Зная их нравы, можно не сомневаться, что они отправили на войну свои главные силы. Если мы вовремя не предупредим Ульпия Марцелла об их присутствии, то даже двух усиленных легионов будет недостаточно, чтобы противостоять тридцати тысячам разъяренных варваров, нападающих с трех разных направлений. Если нам не удастся его предупредить, вполне возможно, что Кальг станет обладателем всех до последнего орлов в Британии, страна будет объята пламенем и, вероятно, утрачена навсегда. Поэтому я предлагаю тебе отдать приказ об отступлении.
Марк и Кадир смотрели, как мимо проходят остальные центурии Первой когорты. Солдаты тяжело дышали от быстрой ходьбы, и сил выкрикивать оскорбления в адрес хамианцев у них уже не осталось. Марку даже показалось, что во взглядах спешащих мимо солдат сквозит намек на сочувствие к отстающей Восьмой центурии. Его разговор с примипилом был короток и суров.
– Я никого не могу оставить вам в помощь. Для меня сейчас главное – добраться до брода и приготовиться отражать атаки вениконов, когда те переправятся через Красную реку. Тебе придется выбираться самому. Советую не гнать людей слишком быстро, пусть стреляют в тех, кто за вами погонится. Какой прок от того, что ты умеешь поражать цель на расстоянии ста шагов, если ты так тяжело дышишь, что не в состоянии натянуть тетиву?