Стремительное падение
Шрифт:
Оттолкнул тело убийцы от пса. В зубах Мартышки остался клок черной материи. Он до последнего защищал меня, не давал возможности убийце освободиться и разделаться со своим хозяином.
От охватившей злости мне захотелось что есть сил начать бить труп и тем вылить на него все творящееся внутри безумие.
Взгляд уцепился за кинжал. Он продолжал торчать в его горле. Не хотел, чтобы что-то мое в нем оставалось. Вырвал его и принялся оттирать кровь о постель.
Магистр поднял с пола упавшую с лица убийцы маску, присел рядом и стал ее осматривать. Она походила на обычную маску, сделанную из кожи
— А Милли… Где Милли?! — закричал я, обращаясь к Борису Шелби. Мне не хотелось верить, что эта маска была сделана из настоящей Милли.
— Пока выясняем, — коротко ответила магистр.
Надин Шелби поднялась. Судя по ужасу застывшему на ее лице, с братом все было слишком плачевно.
— У Алана каждые десять минут штраф увеличивается вдвое, — тревожным голосом произнесла лекарша.
— Значит, у нас есть еще время. Сколько нужно маны? Сто? Двести? Продержи его хотя бы полчаса. Мы соберем столько людей, сколько будет нужно. Иган, что вы стоите?! Сейчас же созывайте всех лекарей! Мы должны успеть!
Консильери словно ждал команды. Он резко двинул к двери, но его остановил магистр.
Лекарша продолжила:
— Княгиня, только что я отдала Алану двести маны. Через десять минут потребуется четыреста, потом восемьсот… У нас нет столько маны. Мы не сможем…
— Мы не знаем, что это за яд, — перебил супругу магистр. — Мы вылили ему пять самых сильных противоядий. Они не помогли. Мы не успеем сделать для него нужное средство.
— Но можно же хоть что-то сделать?!
— На поиски нужного противоядия потребуются месяцы, может быть даже годы. У него нет шансов выжить. Никаких. Я только что проверял у Системы.
Маму затрясло. Она была не в силах поверить в то, что Алану нельзя ничем помочь. Вопрос его смерти был делом времени. Совсем небольшого времени.
В этот момент подал голос брат. Он захрипел. Мама упала на колени и припала к его шепчущим губам. Прошла минута, и она медленно подняла голову. Мама посмотрела на меня и после на всех остальных.
— Уйдите! Все уйдите!.. Живее!
Я остался сидеть. Я понял, меня это не касается. Брат сказал что-то важное, и сейчас мама хотела об этом поделиться со мной.
Она попросила подойти.
Поднявшись, я подошел и сел рядом с братом. Лекарша стерла с лица Алана кровь, но та въедливая все равно успела расползтись по шее, залезть в волосы, одежду, упасть на пол.
Брат тяжело дышал. Его взгляд был затуманенным. Даже моргая, ему стоило усилий поднять веки, и потом каждый раз выискивать меня глазами.
— Рей… — произнес Алан еле слышно, заставив меня склониться подобно тому, как только что делала мама. — Ты станешь магом и… станешь воином… Ты будешь правителем… Сильным правителем… Я так хочу… Это моя воля и мой… мой подарок … К шест… к рождению… Погуляй хорошо… Обязательно трахни всех шлюх… Лианских… Это была моя мечта.
Алан смолк. На лице застыла кривая улыбка. Дальше вместо слов послышался тихий хрип. Изо рта тонкой струей потекла кровь. Я положил на его грудь руку и призвал магию лечения, что даровал браслет. Чуда не случилось. Совсем ничего не случилось. Алан прикрыл веки и, по-моему, даже с силой зажмурился. Кровь продолжала сочиться изо рта той же тонкой струей.
Мама встала и отошла к кровати. А когда вернулась, всунула мне в руку кинжал.
— Алан отдает себя. Сделай это, — произнесла она, смотря мне в глаза.
Мне только сейчас дошло, о чем сказал брат. От нахлынувшего возмущения я встрепенулся и попытался воспротивиться.
— Да возьми же себя в руки! Ты слышишь меня? Это твой единственный шанс! Это единственный шанс для нас всех! Иначе мы окончательно падем! Ты понимаешь?!
Я понимал. Несмотря на непрекращающийся шок, теперь я понимал все, о чем сказала мама, и что успел сказать брат. В том числе, зачем он закрыл глаза. Предстояло сделать то, на что у меня не поднималась рука. Чего я в принципе не мог сделать. Алан не хотел на меня смотреть и тем мешать сделать то, что от меня требовалось.
— Рей, ну же, решайся! Уходит последнее время!
Мама схватила мою руку, вяло держащую кинжал, и поднесла к груди Алана острием вниз.
— Закрой глаза и сделай. Давай, слышишь, закрывай. Так будет легче. Тебе незачем на него смотреть.
Я закрыл глаза. Все стало черным. Мама права, так оказалось легче. Можно было представить, что я с кинжалом в руке нахожусь один в черноте. Вокруг нет никого и ничего. Все только что случившееся было видением. Сегодня Алан не остался дома. Он ушел куда-то в другое место. Где рекой льется вино и много красивых женщин. А утром он забежит привести себя в порядок к лекарше Надин и после усядется за свое место на совещании малого совета. Мама скажет, что Горы и Юг согласились нам выплатить компенсации, а я еще раз обмолвлюсь, чтобы за погибших купца и сына мы заплатили Долине. И тогда у нас все будет хорошо. Мы выкарабкаемся.
Для верности обхватив кинжал второй рукой, я всем телом навалился на рукоятку. Чтобы получилось быстрее. Чтобы Алан больше не мучился и тем быстрее прекратить кошмар для нас обоих.
Жертвенная смерть единокровного принята.
Доступна часть потенциала Алана Гилберта.
Возьмите или отклоните.
Я стоял в ванной комнате перед зеркалом и смотрел на себя. В отражении на меня смотрело серое лицо, больше походившее на каменное изваяние. Время как будто остановилось или я в нем не двигался. Совершенно не хотелось ничего делать. Шок от встречи с убийцей и последующая смерть Алана меня уже покинули. Теперь внутри была пустота.
Конечно, когда-нибудь это состояние пройдет. Моя жизнь продолжится. Будут в ней темные и светлые дни. Будут веселье и радость, может быть даже счастье. Но это будет потом. А сейчас я застыл в пустоте, пытался запомнить это особое чувство большой потери. Хотя бы по той причине, чтобы подобного больше не пережить.
Еще я понимал, что стал другим. Пережитое покушение и убийство брата меня навсегда изменили. Насколько — сказать сложно, время покажет. Странно, что в тот злополучный вечер, когда на меня у порта напала стая ублюдков я не испытал ничего похожего. Наверное, потому что не воспринял всерьез угрозу. А еще потому, что где-то рядом был Алан. В глубине себя я верил, что он обязательно скоро придет и вытащит меня из передряги.